Идеальный треугольник
Шрифт:
Итачи вздрогнул.
— …но оказалось, для этого совсем не обязательно кого-то терять по-настоящему.
Учиха, все еще не веря, смотрел, как запятые сливаются в узор Мангекью. Как не вязалось его наличие со спокойной уверенностью Саске! Не было в нем того надлома, который неизменно появляется после жертвы в часть себя…
Было что-то совсем-совсем другое.
Саске
— Пошли домой, ороконару нии-сан.
— А есть куда? — уже не с обречённостью, с надеждой потерявшегося ребенка, которому пообещали показать дорогу обратно.
— Дом — это место, где о тебе думают, Итачи. Думают и ждут. Пошли домой.
— Пошли… мой взрослый младший брат.
*
После того, как все перезнакомились, успокоились и выяснили, что в Ото идут полным составом (включая капюшончика, который неосторожно попался на зуб Кураме и был зверски запечатан), Сакура робко взяла Саске за руку и сжала пальцы. Ей до сих пор не верилось, что всё обошлось. Что вот эти безусловно сильные шиноби не станут драться, а пойдут с ними добровольно. Что Орочимару-сан, несмотря на свое нестабильное состояние, всё-таки пошёл их страховать.
Что всё получилось у них самих. Что их треугольник внезапно оказался таким… Идеальным, немыслимым без одного из компонентов. Вдохновляющий Наруто, комок научного авантюризма, самый непредсказуемый шиноби на свете. Саске — ответственный, сильный, заботливый, как настоящий глава семьи. И она сама, не такая яркая, часто задвигаемая на второй план… Но именно оттуда видно, что её деловые мальчики без неё совсем заработаются и потеряются, ускакав невольно в разных направлениях.
Учиха обернулся, притянул её к себе, обнимая. Улыбнулся:
— Мы справились, Сакура. Представляешь, со всем справились.
— Да, — согласилась куноичи. — А что дальше? Будем просто жить?
— Просто? — Саске шаловливо улыбнулся. — Просто у нас не получится. Будем разбираться с Акацки. Будем завоёвывать Коноху. Обязательно будем ловить Рута за шкирку, чтобы не слишком увлекался и не воскресил нечаянно Мадару. Или Рикудо.
— Эй! Я пока только на мухах тренировался! И вообще, Сакура мне помогала! — возмутился Узумаки, втискиваясь в обнимашки и целуя поочередно каждого. — Люблю вас, ребят.
— Кхм. Что ещё я пропустил? — поинтересовался Саске, для которого участие Сакуры в воскрешении мух стало неожиданностью.
— Я покажу тебе протоколы экспериментов, — как прилежная лаборантка, проговорила Харуно. — А то после материализации Курамы я решила ни в каком виде не оставлять его одного.
— Да я ничего особенного и не натворил! А тебе, Саске, лучше бы поберечься…
— Почему? — улыбнулся Учиха, притягивая к себе обоих. Было хорошо настолько, что хотелось смеяться и кружиться с любимыми на руках.
— Потому что твой деть сменил милость на гнев и уже готов кусаться, — сообщил Наруто.
Причём Якуши стоял у него за спиной, и видеть его он не мог. Но, видимо, хорошо работали сенсорные способности. Саске все-таки рассмеялся, легко крутанулся на пятках и цапнул в объятия уже Кабуто:
— Что случилось? На что злимся?
Тот с невозмутимым видом залез на ручки — несмотря на равенство габаритов:
— Всё, не слезу. Как минимум неделю.
Саске прыснул. Оглянулся на Орочимару, который так и тёрся поблизости от Итачи. Снова перевел взгляд на Кабуто, который уже готов был смутиться и сбежать. Сжал деточку покрепче, с глубинным удовлетворением замечая, как из-под воротника высунул морду его гребенчатый змей.
— Куда собрался? Сиди. Будем добивать всех эмиссаров Ото, которые пережили зрелище мелкого Орочимару.
— Да! — согласился Кабуто, утыкаясь ему в шею.
Сакура посмотрела на это дело, моргнула пару раз, пытаясь привыкнуть к странности форм. Подумаешь, дитятко старше их самих, какие мелочи…
А треугольник их мало того, что идеальный, так ещё и обладает свойствами кристаллизации.