Идеология суверенитета. От имитации к подлинности
Шрифт:
В чём состоит в принципе нынешняя экономическая политика экономического блока нашего правительства? Они уничтожили безумной макроэкономической политикой все рыночные возможности развития, экономического роста, привлечения инвестиций и т. д. Отток инвестиций тоже связан, безусловно, с этим: какой смысл инвестировать в страну, которая постоянно, системно херит политику монетарную, финансовую, через макроэкономическую политику снижая свою конкурентоспособность? Рыночные возможности уничтожены — и естественно, экономика падает, доходы в бюджет сокращаются. А на этом основании искажаются нерыночные источники роста: прямые государственные заказы, программы инвестиционные и так
Мы повторяем опыт Греции, над которой мы всё время смеялись: мол, она не может свою валюту девальвировать, поэтому у неё все издержки производственные выше конкурентоспособных. Но у нас-то всё гораздо хуже, потому что у нас вроде, в отличие от Греции, как бы есть своя валюта.
Есть основания считать, что это уже не глупость. Это не ошибка, не сбой, не неправильный расчёт — это предательство национальных интересов. И, грубо говоря, причины и мотивы этого предательства должны быть в компетенции следствия и суда.
Россией правит Кудрин
Минэкономразвития прогнозирует по итогам года рост экономики на 1,4 %, в то время как ориентировочная цифра от Международного валютного фонда — 1,3 %. Цифры эти не только отличаются от «плановых», но уступают и показателю 2012 года: тогда было 1,8 % роста ВВП.
Между тем советник президента РФ Андрей Белоусов не просто отрицает факт стагнации, но и аргументирует свою позицию тем, что никакой стагнации не может быть при столь значительном резерве бюджетных средств, которыми обладает Россия. «У нас стагнация в головах», — эффектно парировал иллюзорным оппонентам (дело происходило на встрече с журналистами) Андрей Рэмович, очевидно, большой поклонник Булгакова.
Известный тележурналист и публицист Михаил Леонтьев изложил KM.RU свое видение состояния российской экономики и не только ее.
Экономическая часть президентского послания выглядит удивительно беспомощно
— Меня Андрей Белоусов в последнее время вообще очень сильно удивляет. Он — здравый профессиональный человек. У меня такое ощущение, что, поскольку доминирующий, в том числе и сексуально, в нашей экономической политике кудринский блок его вывел за рамки определения стратегии, он постоянно пытается вокруг нее бегать. Но это все равно что сознательно стрелять вокруг мишени. Вот есть мишень, а стрелять можно только в «молоко», а в мишень — нельзя. Все это очень хорошо видно на примере последнего президентского послания, в его экономической части. Все, что там было за пределами экономической части, достойно внимания и рассмотрения, но все, что касается достаточно обширной экономической части, удивительно беспомощно.
Это выглядит так, будто человек занимается решением огромного количества частных вопросов, озвучивает дельные вещи, но при этом старательно не касается сущности — стратегии, содержания политики. Я уж не знаю, может быть, Белоусов видит себя органично именно в этой роли, но почему он в этой роли видит президента — мне понять невозможно. Может, он исходит из тактического аппаратного искусства возможностей, но все равно результат по факту мы видим очень невзрачный.
Белоусов пытается заниматься микроэкономикой, а макроэкономику оставляет каким-то непонятным, некритикуемым, неуправляемым и вообще необсуждаемым людям. Но ведь если у вас макроэкономика чудовищна, абсолютно негативна, дебильна, деструктивна, то и с микроэкономикой тоже ничего дельного не получается.
Министерство финансов фактически ставит себя главнее президента Российской Федерации
Можно сколько угодно налаживать жизнь и быт конкретного предприятия, но в рамках открытой мировой экономики в рамках международной конкуренции оно все равно не будет конкурентоспособным. И это — абсолютно наш случай, это то, с чем мы столкнулись. И теперь мы наблюдаем этакие попытки заклеить половину одного очка другой половиной очка, зарисовать все зеленой краской, наклеить поверх какие-то блестящие звездочки и таким образом изобразить реальность «Модели великого Кудрина».
Министерство финансов производит странное впечатление. Такое ощущение, будто бы эта структура, имеющая свою идеологию, свою кадровую политику преемственности, свою иерархию, фактически ставит себя главнее президента Российской Федерации, который по их велению вынужден озвучивать на людях какую-то белиберду. При этом я совершенно уверен, что сам Путин, будучи человеком абсолютно вменяемым (да, пусть не выдающийся экономист, но он и не обязан им быть), понимает, что в том, что касается экономической сферы, он озвучивает именно белиберду. Но это же просто аномалия власти!
На основании вышеизложенного я хочу обратиться к нашим вечным критикам, которые любят осыпать нас претензиями то по делу «Пусси Райот», то по процессам над «болотными» активистами, то по Ходорковскому: высказывайте все свои претензии, пожалуйста, не Путину, а Кудрину, который и является по факту реальным руководителем нашей страны. Он по факту определяет нашу жизнь, это именно от него зависит — развивается Россия или не развивается, впадает наша экономика в бессмысленную стагнацию или не впадает. А Путин вынужден нам рассказывать, что то, что мы видим на этой картине, — этого всего не существует, потому что эта картина вообще является не картиной, а так, интерактивной инсталляцией.
Прагматизация от Ливанова: деградация образования в отсутствии политики
На самом деле абсолютно естественны скандалы вокруг личности Ливанова — так же, как и естественно недовольство деятельностью Ливанова и в образовательном сообществе, и в политическом сообществе, и вообще везде. Потому что система образования у нас деградирует — это факт. Я бы не сказал, что она совсем разрушена: она очагово сохраняется, выживают какие-то партизанские учреждения, их довольно много, но в целом у нас разрушается именно система образования.
И проблема совсем не в Ливанове. Ливанов — это логичное и ухудшенное продолжение Фурсенко. На Фурсенко вешали много собак, но он всё-таки был учёный, а не «образовательный менеджер» — он понимал, что такое наука, он понимал, что такое образование, которое нужно для науки. Он был продуктом той эпохи, в которой трансформировалось бывшее советское образование.
Вот советская система — там было ясно, что государство хочет от образования: от массового общего образования, от достаточно массового высшего образования, от каких-то элитных перфекционистских образовательных структур (которые в Советском Союзе были — достаточно вспомнить тот же Физтех).