Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Кривачек Пол

Авиньонское папство, мрачно названное итальянцами вавилонским пленением пап (оно продолжалось около 70 лет, как и библейский вавилонский плен евреев), и триумфальное провозглашение французами Нового галльского Рима (Roma Nova Gallica) с энтузиазмом приветствовались еврейской общиной Авиньона (Ир ха-гефаним, «Города винограда», как называли его евреи). Евреи жили на Рю-де-Маршан (Rue des Marchands, улица Купцов) и в ее окрестностях – в месте, теперь называемом Иерусалимской площадью. При авиньонском папском дворе они служили поставщиками пищи, столового и постельного белья, лошадей, благовоний, пергамента, кораллов и жемчуга для четок. Многие из них работали также портными и переплетчиками книг.

Такое перемещение власти особенно угрожало англичанам, поскольку глава универсальной церкви был теперь французом, представителем традиционно враждебного народа, живущего за проливом.

Ситуация требовала

резкого противодействия, и на этот вызов откликнулся Джон Уиклиф, «утренняя звезда Реформации». Родившийся между 1325 и 1330 годом, получивший степень доктора теологии в 40 с лишним лет, магистр Баллиол-колледжа (и хозяин бывшего здания синагоги в Оксфорде – городе, где еще были слышны отголоски еврейской традиции), этот католический священник и ведущий английский богослов подверг яростной критике пороки Церкви. В борьбе с индульгенциями, с рукоположением грешников в сан священников, с культом святых, икон и реликвий, с доктриной евхаристии – буквального и чудесного пресуществления хлеба и вина в тело и кровь Христа Уиклифф заходил так далеко, что полностью отрицал церковную иерархию во главе с папой: «Богохульство называть кого бы то ни было главой Церкви, кроме одного лишь Христа». Для него религиозная истина находилась только в Библии, которая, как и в иудаизме, должна быть доступна всем:

Еретики – те, кто считает, что миряне не должны знать Закон Божий, что им достаточно знаний, получаемых из уст священников; такие еретики не заслуживают, чтобы их слушали [136] .

Чтобы открыть для мирян возможность познакомиться с Божьим словом напрямую, он перевел Библию на английский язык – «ибо она написана так, чтобы всякий мог познать ее», как сказано в предисловии к его переводу.

В любое другое время в Средние века Уиклифф наверняка бы закончил жизнь на костре – против него было издано не менее пяти папских эдиктов, – но одним из его покровителей был Джон Гонтский (1340–1399), герцог Ланкастерский, третий сын короля Эдуарда III, ставший персонажем шекспировского «Ричарда II» Джоном Гантом, в чьи умирающие уста Шекспир вложил самую патриотическую речь на английском языке до времен Уинстона Черчилля – «царственный сей остров, страна величия, обитель Марса, трон королевский, сей второй Эдем…» [137] . Он, как и другие гордые английские дворяне, не желал подчиняться приказам презренного французского папы, поэтому, несмотря на потерю своей должности в Оксфорде, отлучение и многократные вызовы в суд, Уиклиф сумел дожить до 50 лет и умереть в своей постели.

136

Wycliffe J. Spectrum Secularium Dominorum, Opera Minora / Еd. by J. Loserth. London: Wycliffe Society, 1913. Р. 74.

137

Пер. М.А. Донского.

Многочисленные последователи Уиклифа по большей части не были столь удачливы. Менее чем через 25 лет после смерти их лидера, в 1384 году чтение Библии в Англии было объявлено вне закона; фактически обладание ее экземпляром считалось смертельным преступлением. В 1415 году, через 30 лет, по папскому указу останки Уиклифа были выкопаны и сожжены, а пепел рассеян по реке Свифт в Лестершире.

Соблазнительно предположить, что противодействие Уиклифа идолопоклонству, его требования, чтобы Библия, а не Церковь была главным религиозным авторитетом, его мысль, что право, если не обязанность простых людей состоит в самостоятельном чтении Библии, представляют собой иудейские идеи – ведь в конце концов в современном иудаизме нет священников, а все усилия еврейского образования с самого возникновения диаспоры были направлены на то, чтобы дать каждому человеку возможность читать и понимать еврейское Писание. Противники Уиклифа и его последователей, разумеется, обвиняли их в иудействовании. Однако намного важнее были другие убеждения йоркширского священника, не имевшие ничего общего с иудейским влиянием, но, распространившись за пределы Англии, они принципиально изменили положение евреев. «Возможно, – писал Уиклиф, – и даже весьма вероятно, что римский понтифик и есть великий Антихрист».

Папа – Антихрист? После всех заявлений Рима на протяжении столетий о том, что величайшими противниками Иисуса были евреи? Позиция Уиклифа сдвигала границу между спасенными и проклятыми с той линии, на которой она находилась в течение тысячи лет, между христианами и иудеями, и проводила ее внутри самого христианского сообщества, отделяя католиков от тех, кого сейм 1529 года в Шпейере объявил протестантами. Почти в одночасье евреи превратились из активных участников историко-религиозной драмы в сторонних наблюдателей.

Если

бы в XIV веке в Англии оставались евреи, они, конечно, пришли бы в изумление. Они были бы еще более удивлены, увидев в 1378 году двух соперничающих пап – одного в Риме, другого в Авиньоне, и, возможно, посмеялись бы, узнав, что третий папа, назначенный советом в Пизе, чтобы сменить двух соперников и устранить раскол, сам присоединился к борьбе. Но они бы, наверное, решили, что Англия далека от главных интеллектуальных центров Европы, и что бы ни случилось на этом сыром и отдаленном острове, какие бы заманчивые перспективы ни сулили эти события, они вряд ли повлияют на судьбу больших и увеличивающихся идишских общин Центральной и Восточной Европы.

Однако Англия не так далека от европейского континента. В 1382 году пятнадцатилетний король Ричард II женился на молоденькой набожной Анне, дочери имератора Священной Римской империи и сестре короля Богемии (это она ввела в Англии моду на остроконечные краковские туфли). Она быстро оценила труды Уиклифа и даже училась английскому языку по его переводу Библии. После ее ранней смерти в возрасте 27 лет на похоронах лорд-канцлер горячо говорил, предсказуемо намекая на Церковь:

Хотя она была иноземкой, но постоянно изучала четыре Евангелия по-английски. Изучая их и читая божественные книги, она была более усердной, нежели прелаты – хотя именно этого требуют их должности и их ремесло.

Увлеченная королева послала экземпляры сочинений Уиклифа через своих помощников домой, в Прагу. Интеллектуальные связи между Англией и Центральной Европой еще более окрепли, когда пражский религиозный ученый Войтех Ранькув из Ежева, известный как Magister Adalbertus Rankonis de Ericino, завещал богемским студентам деньги для поездок в Оксфорд с целью повышения образования.

Гуситы

Достигнув Праги, идеи Уиклифа были сочувственно восприняты народом, среди которого давно существовал конфликт между говорившими по-немецки и по-чешски и отношения которого с Католической церковью были так же двойственны, как и в Англии. В конце XIV века в Пражском университете преподаватели-чехи спорили с преподавателями-немцами по поводу церковной реформы. В дискуссии включались аргументы и высокой философии. В этой стране крестьяне ненавидели духовенство за его громадные земельные владения и за тяжелые налоги, которыми их облагали. Внутри самой Церкви бедные священники были озлоблены, видя огромное богатство и продажность высшего духовенства. Великий раскол с участием сначала двух, а потом трех соперничающих пап ужасающе понизил репутацию римского католицизма. Однако его противники не были организованы и не имели хорошо обдуманной программы или теологической базы.

Письма Уиклифа из Оксфорда оказались ядром, вокруг которого выкристаллизовалось растущее антикатолическое, славянское национальное народное движение, возглавлявшееся Яном Гусом, деканом философского факультета Пражского университета, чьи проповеди на чешском языке в Вифлеемской часовне возле центра Старого города были очень популярны.

Восстановленная в ХХ веке, эта часовня стоит на своем первоначальном месте недалеко от Староместской площади, оштукатуренная белым, с рядом темных остроконечных окон, через которые можно увидеть интерьер храмовой постройки, бывшей некогда в лоне римского католичества, мессы могли здесь проводиться на чешском языке. Это здание способно вместить под своей двойной остроконечной крышей около 3000 человек. Современные чешские гиды рассказывают посетителям, что Реформация началась именно здесь. Если Уиклиф был утренней звездой, всегда предшествующей рассвету, то движение Гуса было первым лучом солнца.

Уроки, содержавшиеся в церковных проповедях Гуса первого десятилетия XV века, уже включали многие характерные для протестантизма черты: идея, что Антихрист должен появиться скорее из рядов католической церкви, а не из среды евреев; страстная вера в превосходство Писания перед слишком человеческим папством; отказ признать такие элементы культа, как святых, иконы, непогрешимость папы – не подтвержденные запечатленными в Писании словами Господа; концентрация не на Новом, а на Ветхом Завете, составляющем две трети христианской Библии; а в результате – интерес к древнееврейскому языку и к важным еврейским комментаторам наподобие раввина Раши – они называли его «магистр Шломо». Сам Гус, вероятно, выучил иврит от своих еврейских соседей, когда он и его соратники контактировали с главным раввином Праги, мистиком и поэтом Авигдором Карой. Гус и его ученики находились под влиянием взглядов Кары; бунтующие богемцы восприняли его стихотворение о единстве Бога, начинающееся словами Эхад, яхид, меюхад («Один, единый и неделимый» – изящная ивритская игра слов, где все три слова являются вариациями одного и того же корня, означающего единственность), которое они произносили по-чешски. Евреи, по-видимому, пели его на мотив христианского гимна, как на иврите, так и на идише.