Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Кривачек Пол

С другой стороны, Кальвин внес вклад в возникновение международного религиозного движения, получившего более широкий отклик и быстро распространявшегося на восток и запад. Именно его труды, а не Лютера привели к переформированию христианского мира, к основанию реформатских церквей не только во Франции, Германии, Шотландии, Нидерландах и Венгрии, но также к возникновению англиканской церкви, являющейся некоторым подобием кальвинизированного католицизма. Уильям Питт, сделавший свою страну имперской державой, в своей речи, произнесенной в палате лордов 19 мая 1772 года, объяснил это таким образом: «У нас кальвинистское кредо, папистская литургия и арминианское [151] духовенство». Более того, взгляды Кальвина были развиты английскими пуританами, порвавшими с англиканством и принесшими кальвинизм в Северную Америку. Сегодня англиканская церковь и Епископальная церковь в США, а также нонконформистские и диссидентские

церкви – методистская, баптистская, пресвитерианская и даже унитарианская могут числить Кальвина среди своих отцов-основателей.

151

Якоб Арминий (1560–1609) – голландский теолог, отрицавший учение Кальвина о предопределении.

Поддержка женевским реформатором законов Ветхого Завета, особенно Десяти заповедей, его отвращение к изображениям святых, его поддержка коммерции, даже его вера в предопределение, освобождающая грешника от полной ответственности за грех, сформировали новое направление в христианстве. Последствия были непредсказуемы. Исследователи аргументированно описывают, как многим обязан современный мир наследию Кальвина: отделение Церкви от государства, просвещение, либеральный гуманизм, религиозная терпимость, капитализм. Мы, по крайней мере отчасти, обязаны существованием Государства Израиль и богатой, влиятельной атлантической диаспоры именно этому человеку, который писал:

Если сравнивать евреев с другими народами, несомненно, их злочестие, неблагодарность и бунтарство превосходят преступления всех других народов.

«Encyclopaedia Judaica» сравнивает Кальвина с библейским пророком Валаамом, которого король Моава призвал, чтобы проклясть Израиль, но вместо проклятия было произнесено благословение: «женевский реформатор также собрался проклинать евреев, но в конце, как оказалось, благословил их».

Ни для какой страны это не было так верно, как для Польско-литовского союза, где кальвинизм имел политическое значение, связанное с сопротивление важным кланам, католическим епископам и лютеранским предпочтениям немецких бюргеров. Благодаря кальвинизму к востоку от Одера католики некоторое время были всего лишь доминирующим меньшинством. Таким образом, по словам Нормана Дэвиса, эта земля была «страной без костров»:

Здесь не было ни кампаний насильственного обращения, ни религиозных войн, ни аутодафе, ни варфоломеевских ночей, ни Томаса или Оливера Кромвеля [152] .

Как писал поляк-бенедиктинец, «прекрасная гармония родилась из противоречащих друг другу вещей, подобно игре на лютне, на которой натянуты разные струны».

Польский историк XIX века Сергей Бершадский писал, что в 1587 году, во время междуцарствия – между смертью короля Стефана Батория и избранием на польский трон шведского принца Сигизмунда – по причине того, что конституция польско-литовского объединения не позволяла, чтобы трон оставался свободным, богатый и достойный купец, Шаул Юдич, представитель идишской общины Брест-Литовска и сын знаменитого падуанского раввина Каценелленбогена, был избран королем на одну ночь и впоследствии именовался Саул Валь (wahl по-немецки означает «выбранный») [153] . Даже если это и легенда, то она показывает, что господствовавший в стране дух экуменизма и полирелигиозности позволял евреям поверить, что такое было возможно.

152

Томас Кромвель (1485–1540) – граф Эссексский, английский министр в царствование Генриха VII, видный сторонник английской реформации; Оливер Кромвель (1599–1658) – вождь Английской революции XVII века.

153

Бершадский С.А. Еврей король Польский: Шаул Юдич Валь из Бреста-Литовского, преемник Стефана Батория: Историческая легенда. СПб.: Восход, 1889.

В этой великодушной атмосфере еврейская община Польши стала маяком учености в идишском мире, местом интеллектуального возрождения европейского еврейства, демонстрируя, что идишская цивилизация может внести вклад не только в европейскую экономику, но и в развитие европейской мысли.

Идишское возрождение

В 1530-е годы, в то время как протестантская Реформация неуклонно набирала пары как паровоз, европейская экономика летела в тартарары, как вырвавшаяся из рук тачка. По убедительным данным историков экономики, это не было случайностью, оба явления были тесно связаны. Если изобразить в виде графика череду восстаний, войн, народных волнений и вызванных религиозным подъемом изгнаний евреев XVI и XVII веков, мы обнаружим, что пики и впадины совпадают с графиком стоимости денег и уровня цен на потребительские товары, такие,

как пища и топливо. Не то чтобы религиозные различия не имели значения, но те, кому было нечего терять, были более склонны рисковать своим имуществом в случае опасности.

Во всей Европе происходило то, что мы сегодня назвали бы стагфляцией [154] . Пропасть между богатыми и бедными стала еще более чудовищной. Землевладельцы жирели, тогда как крестьяне голодали. Рост цен заставил помещиков заменить ренту своих арендаторов трудовой повинностью и расширить площади для обработки земли, вынуждая своих крестьян работать без оплаты.

Даже в Польше с ее густыми лесами и плодородными полями документы с начала XVI века показывают медленный, но непрекращающийся рост цен на дрова, торуньскую рожь и краковский овес [155] . На западе было гораздо хуже. В некоторых местах цены на зерно выросли на 1000%. Голод повсеместно направлял потоки нуждавшихся сельских жителей в города. В 1534 году городской секретарь Страсбурга вопрошал:

154

Застой при одновременной инфляции. – Прим. пер.

155

Fisher D.H. The Great Wave…

Что влечет сюда бедняков в таких количествах? Отвечу – великая нужда и общая дороговизна. И отчего происходит эта дороговизна? От Бога. Почему Он послал ее на нас? Из-за нашего безверия и грехов, нашей неблагодарности и эгоизма, отчего развились великая жестокость и небратское отношение к соседям.

В 1538 году немецкий хронист жаловался:

Везде так много людей, что невозможно двигаться.

В результате перенаселенности и голода начались болезни. Вспышки эпидемий вдесятеро уменьшили население городов. В шесть этапов таинственная болезнь sudor anglicus («английская потливая горячка») распространилась по всему континенту, включая Германию, Австрию, Богемию и Польшу, вплоть до России, унеся тысячи жизней. В Англии до 20% населения погибло от эпидемий во время царствования королевы Марии Кровавой.

Ослабить социальное напряжение было невозможно. Толпы бушевали, число вспышек насилия десятикратно возросло. В тот религиозный век социальный протест и антиобщественная агрессия передавались по каналам веры. Религиозные сектанты врывались в дома друг друга и дрались на улицах. В Нидерландах, когда цены на зерно неожиданно поднялись совсем высоко, начались иконоборческие беспорядки, новообращенные кальвинисты врывались внутрь католических церквей и нападали на священников. В городах, где свирепствовали эпидемии, агрессия была направлена на женщин – ведьм сжигали во множестве. На пике беспорядков папе Григорию XIII пришло в голову реформировать устаревший юлианский календарь, унаследованный от языческого Рима; граждане Парижа, Франкфурта и других мест в ярости поднялись против кражи из их жизни целых одиннадцати дней. Из Мюнстера в 1535 году все католическое население было изгнано под угрозой меча, когда город ненадолго захватил отчаянный милленарист Иоанн Лейденский, тело которого после казни было выставлено напоказ в железной клетке, до наших дней висящей над часами на шпиле церкви Св. Ламберта. В 1557 году около 50 000 протестантов бежали из Нидерландов; почти столько же бежало прочь из Франции после резни Варфоломеевской ночи 1572 года. Разумеется, не обошлось без евреев, которых гнали из городов и целых провинций через всю империю.

Потери Германии снова обернулись прибылью для славянского мира. Идишские беженцы прибывали в Богемию и Польшу с небольшими накоплениями, но сохранив нетронутыми свои знания, опыт и умения, свою нерастраченную энергию, готовые поступить на службу в процветающие еврейские центры Праги и Кракова. Снова богатели энергичные, но неорганизованные славяно-идишские общины с сильным немецким влиянием – тевтонскими добродетелями, рациональностью, самодисциплиной и способностью к тяжелой работе. Новые идишские предприятия преобразовали города. В 1618 году христианский хронист отмечал:

Во Львове, в Люблине, в Познани, особенно в Кракове, не говоря уже о Вильно, Могилеве, Слуцке, Брест-Литовске, Луцке и других местах, почти в каждом каменном здании евреям принадлежали пять, десять, пятнадцать или шестнадцать лавок. Эти лавки были полны товаров и самых разных изделий. <…> Они торговали специями и всеми видами зерна, медом и сахаром, молочными продуктами и другой снедью. Нет ни одного вида товаров, от самых дорогих до самых дешевых, которыми не торговали бы евреи [156] .

156

Цит. по: A History of the Jewish People / Ed. by Н.Н. Ben-Sasson. Harvard: Cambridge Univ. Press, 1976.