Идолы

Штоль Маргарет

— Разговорные богохульства не содействуют связи через спутник, Фьюро.

Голос Дока прорывается сквозь треск статического электричества, и все, на что мы способны в этот момент, — сдержать вопль.

— Док! Я бы тебя расцеловал, будь у тебя губки, красавчик мой сексуальный! — орет Ро в небо, как будто Док где-то там, во Вселенной. Впрочем, иной раз именно так и кажется.

— А я бы обменялся с тобой данными, имей ты приемное устройство, представитель рода человеческого. Это по аналогии. Верно?

— Почти, — говорю я.

— В

любом случае я очень рад слышать вас. То есть теперь я в состоянии продолжить нашу связь и смогу помочь вам, что является одной из моих основных функций, и я приблизительно приравниваю это к эмоциональному состоянию, определяемому как сча…

— Эй, хватит! Все поняли. Отлично. Но у нас нет времени, — вмешиваюсь я. — Мы потеряли Фортиса, Док. Он исчез.

Исчез. Скорее всего, мертв.

Говоря это, я испытываю странное чувство вины. Холод. Как будто мы извещаем какого-то близкого родственника Фортиса. Брата. Или сына. Но конечно, Док ими не является.

Он просто информация. Он не личность.

Но Док, впервые за все то время, что я его знаю, не отвечает.

— Это были Лорды, — мрачно сообщает Лукас.

— Мы не знаем, где Фортис сейчас. Нам известно только, что мы сбежали без каких-либо припасов, — добавляет Ро.

— И мы думаем, что Посольство отслеживает этот транслятор, так что говори быстрее. Что нам делать, Оруэлл?

Голос Тимы звучит тоскливо, и только теперь я осознаю, насколько мы зависели от Дока и от Фортиса. И насколько мы теперь растеряны.

Минует еще одно мгновение тишины… а потом стремительно льются слова:

— Конечно. Требуется прямой доступ. Ситуация чрезвычайная. Я применю все необходимые протоколы.

— Уж пожалуйста, — говорит Тима.

— В целом вы правы в своем предположении, что Фортис изъят из ближайшей окружающей среды. Его биологического сигнала нет в поле моего доступа. А без этого я не могу подтвердить статус его физического бытия.

Значит, он действительно мертв. Мертв или вроде того. Я ведь его не ощущаю… Он очень, очень далеко.

— Это все, что ты скажешь? — спрашивает Ро.

— Вы также правы в предположении, что ваш транслятор отслеживается.

— Я уж давно догадался, — бормочет Лукас.

— Значит, нам нужно его уничтожить, — хмурится Ро. — Если они его отслеживают, они могут появиться здесь в любую минуту.

— Ну и куда нам идти? Что мы можем сделать? — Тима начинает паниковать.

— Прошу, держитесь. — Голос Дока звучит странно. — Запущено самоуничтожающееся послание.

— Что?! — Я трясу браслет.

— На счет «три». Один… — Док словно переключился на нечто вроде автопилота.

— Подожди, в чем дело? — Теперь я по-настоящему растеряна.

— Два.

Вот только это вообще не Док.

— Один.

Это Фортис. По крайней мере, его эхо. Его голос. Его призрак.

— Эй, слушайте внимательно, детки! Если вы это слышите, то лишь потому, что я добрался до грустного конца или же меня снова затолкали куда-нибудь в посольскую тюрьму.

— Откуда он знал? — качает головой Тима.

— Я удивлен, что мы сумели зайти так далеко, — продолжается запись, — по правде говоря. И этого достаточно, по крайней мере, в том, что касается меня. Меня это больше не касается, вам понятно? И никогда не касалось. Забудьте о старине Фортисе, найдите себе какое-нибудь средство передвижения и удирайте в безопасное место. В реле занесена карта на случай крайней необходимости. Док запрограммирован на то, чтобы загрузить координаты и вытащить вас.

— Он как будто заранее все это спланировал, — раздраженно бросает Ро.

— Думаю, так оно и было, скорее всего, — грустно откликается Тима. — В конце концов, он ведь не просто мерк. Он солдат.

— Ты хочешь сказать, он был солдатом, — тихо произносит Лукас.

— Мы этого не знаем, — возражает Ро.

А я не могу заставить себя произнести ни слова.

В любом случае голос мерка продолжает звучать.

— Так что слушайте, маленькие глупцы. Не будьте дураками. Не храбритесь. Не ходите по шоссе — это для хвастунов и полных идиотов. Останьтесь в живых. Держитесь друг друга. Заботьтесь друг о друге. Вы не знаете, насколько это важно. Если я до сих пор жив, я к вам вернусь. Если нет, я восстану из могилы и надаю вам пинков по задницам, если вы предадите друг друга. — Голос становится тише. — А все остальное — сентиментальные слюни и пустая болтовня. Довольно, Хакс. — Фортис произносит это до странности резко. — Выключай.

Голос умолкает, а потом снова говорит Док, и это именно голос Дока, а не Фортиса.

— Долория?

Я беру браслет и говорю прямо в него:

— Да, Док.

— Ты бы охарактеризовала это как некий эмоциональный момент?

Я со вздохом верчу в пальцах браслет:

— Да. Я так считаю.

— Тогда я должен формально и лингвистически прояснить, что сожалею о вашей потере.

— Спасибо, Док.

— Это правильно? Если нет, в меня загружено более трех тысяч семисот ответов, приемлемых при утрате некоей человеческой жизни. Желаешь их услышать?

— Нет, Док, спасибо. — Я невольно улыбаюсь, несмотря ни на что.

Некоторое время Док молчит. Я не уверена, но мне кажется, что он колеблется.

— Долория, ты считаешь, что он физически отбросил коньки, а не только виртуально?

Искусственный разум произносит жаргонное выражение ровным механическим тоном. Эффект получается зловещий.

Все переглядываются.

— Я надеюсь, но мне не нравится то, что я ощущаю, — говорю я.

Ро отбирает у меня браслет:

— Он попал в лапы Лордов, Док! Вряд ли они пригласили его попить чайку.