Идору
Шрифт:
Разговор был перенесен с площадки в мини-вэн по его настоянию, из соображений конфиденциальности.
– Стакнулся? – недоуменно сморгнул Ямадзаки. – Очевидно, вы считаете, что я вошел с ними в сговор, но это совершенно не в моих обычаях. Рез и Рэи Тоэи находятся теперь в почти постоянном контакте, а последние усовершенствования обеспечили ей очень большую степень свободы. Рез дал ей доступ ко всем данным, с которыми вы пытались работать. Не информируя об этом Блэкуэлла. А теперь она ознакомилась и с данными фэн-клуба. Их предложение
– А что это было такое?
– Я не знаю. Неудавшееся похищение? Попытка искалечить Реза? Украсть периферийные устройства идору? Поразительная топорность работы, но Блэкуэлл говорит, что это как раз и есть клеймо Комбината… Так говорят – «клеймо»?
– Не знаю.
– Или «тавро»?
– А вы не боитесь, что Блэкуэлл оттяпает нам за это пальцы? Хромать ведь будем, на две ноги каждый.
– Нет. Мы работаем на одну из подставных фирм «Ло/Реза»…
– «Парагон-Эйша»?
– …но сам-то Блэкуэлл работает на Товарищество Ло/Рез. Если Рез приказывает нам что-то сделать, мы должны ему подчиниться.
– Даже если Блэкуэлл думает, что это ставит под угрозу безопасность Реза?
Ямадзаки пожал плечами. Глядя в заднее окно мини-вэна, Лэйни видел, как Шаннон катит на тележке серый аппаратурный блок, выгруженный ими ранее из багажника «лендровера». Блок был большой, раза в два больше тех черных, которые у Арли.
Шаннон протолкнул тележку в просвет оранжевого барьера.
36. Мэриэлис
– Не кричать, пожалуйста, – сказал этот, зажимавший ей рот, и снял свою лапу с ее рта.
– Где эта вещь? – Бесцветные глаза Мэриэлисового Эдди.
– Там. – Кья указала на сумку, из которой торчал драный угол сине-желтого пластикового мешка. А потом увидела, что Мэриэлис лежит на мохнатой розовой кровати. Спит себе, прижав подушку к лицу, даже туфли свои на шпильках не сняла. А крошечный холодильник сплошь заставлен сверху маленькими пустыми бутылочками.
Эдди достал из кармана черную с золотом авторучку и подошел к сумке. Наклонился и осторожно, словно мину разминируя, отодвинул авторучкой край мешка. Всмотрелся.
– Здесь оно.
– Это там?
Вторая рука все еще давила на плечо Кья, не давая ей встать.
– Это оно, точно, – сказал Эдди.
– Оставайся сидящей.
Рука убралась. А мужик, который, наверное, все это время стоял на коленях у нее за спиной, встал, подошел к Эдди и тоже заглянул в сумку. Он был заметно выше, в темно-бежевом костюме и ковбойских сапогах со всякими прибамбасами. Ширококостное лицо, волосы посветлее, чем у Эдди, и большая багровая родинка на правой скуле.
– Каким образом ты уверен?
– Да господи, Евгений…
Мужик распрямился, посмотрел на Мэриэлис, снова нагнулся и отнял у нее подушку.
– Как твоя женщина спит на кровати этой комнаты, Эдди?
Эдди взглянул на Мэриэлис.
– Черт.
– Ты говоришь нам девочка и твоя женщина это «случайно». Ты говоришь нам они встретились на самолете это только случайно. Твоя женщина здесь это тоже случайно? Мы не любим такие случайно.
Эдди перевел взгляд с Мэриэлис на мужика (русский он, не иначе), а затем на Кья.
– Какого черта эта сука здесь делает? – Словно Кья в этом виновата.
– Она нашла нас, – сказала Кья. – Она сказала, что знает кого-то в таксишной фирме.
– Нет, – покачал головой русский, – мы знаем кого-то в таксишной фирме. Это слишком много случайного.
– Но ведь теперь-то все в порядке, эта штука у нас, – вмешался Эдди. – Зачем усложнять ситуацию?
– Пожалуйста, разберись. – Русский потер правой рукой щеку, словно в надежде отшелушить родимое пятно. – Мы даем тебе изотоп. Ты хочешь узнать, есть изотоп, ты можешь тестировать. Ты даешь нам это. – Он пнул сумку острым носком сапога. – Как мы уверены?
– Евгений, – вздохнул Эдди, – ты должен знать, что подобные сделки неизбежно основываются на определенном доверии.
Русский задумался и упрямо покачал головой.
– Нет, основа не хорошая. Наши люди проследили эту девочку к большой рокерской команде. На что она работает, Эдди? Сегодня мы послали людей с ними поговорить, они бросились на нас, как долбаные волки. Одного из людей я еще недостаю.
– Да не работаю я на «Ло/Рез»! – взмолилась Кья. – Я просто состою в клубе. Мэриэлис подсунула эту штуку мне в сумку в самолете, когда я спала.
Масахико застонал, вздохнул и снова отключился.
– Очухался? Мало было? Добавить? – Эдди угрожающе поднял руку с парализатором.
– Эдди, – сказала Мэриэлис. – Ты неблагодарное говно.
Она сидела на краю кровати, сжимала свою зажигалку двумя руками и целилась из нее в Эдди.
Эдди окаменел. Как струя мочи, посыпанная хитрым японским порошком.
– Вот это основа, – сказал русский.
– Господи, Мэриэлис, – затараторил Эдди, – да где ты взяла этот ствол? Ты хоть представляешь себе, насколько это незаконно, здесь, в Японии?
– Сняла с одного русского мальчика. Выходные отверстия размером с грейпфрут… – Мэриэлис говорила вполне нормально, без всяких заплетаний языком, но вот в ее покрасневших, с набрякшими веками глазах было что-то определенно пьяное, устрашающе пьяное. – Ты думаешь, Эдди, что можешь так вот пользоваться людьми? Попользовался и выбросил?
Мэриэлис сковырнула левую туфлю носком правой, затем пальцами левой ноги – правую и встала. Чуть покачиваясь, однако зажигалка, которую она держала, точь-в-точь как копы в телевизоре, двумя плотно сцепленными, вытянутыми вперед руками, оставалась направленной прямо на Эдди.