Иду за тобой

Николаева Юлия Николаевна

– Хочешь сказать, отец понял, что ты ему изменяешь, но не предпринял вообще ничего?

– Вот именно.

– А как он узнал?

– Не знаю, но в офисе я нашла мои с Сережей фотографии. Видимо, он нанял детектива.

– Так ты ездила туда за ними?

– Нет. Я обнаружила в шкафу ключ от сейфа и решила, что тот может находиться в офисе. Так и вышло.

Рома задумчиво покусал нижнюю губу.

– Видимо, отец очень любил тебя, раз так поступил, - бросил он на меня взгляд.

– Я не знаю, - вздохнула я.
– Я уже ничего не понимаю. Твою мать он тоже любил, но ведь бросил ее, узнав об измене, сбежал в другой

город.

Рома пристально на меня посмотрел.

– Это он тебе рассказывал?

– В общих чертах.

– Видимо, совсем в общих, - Рома встал, усмехнувшись, и прошел в кухню. Мне его смешок не понравился, и я отправилась следом. Он стоял у окна и курил сигарету.

– Почему ты это сказал?
– обратилась к нему. Рома бросил на меня взгляд и немного подумал. Повернувшись и опершись на подоконник, заговорил:

– Как ты понимаешь, я подробностей не помню. Отец женился на матери рано, ей было семнадцать, ему восемнадцать. Он учился в техникуме, она только закончила школу. Поженились из-за беременности, разумеется. Жили они сначала с ее родителями, но где-то через год после их женитьбы скончалась отцова мать, и молодая семья перебралась в ее квартиру. После техникума отца забрали в армию, через два года он вернулся, вот тут-то и оказалось, что мать его не дождалась, закрутила роман с каким-то бандитом. Тот жениться, конечно, не спешил, матери бы его бросить да смолчать, но нет, она всю правду отцу рассказала. Он развернулся и ушел, заявил, что больше знать ее не хочет. Через неделю уехал из города, а за день до его отъезда дружок матушкин погиб, кто-то пристрелил его.

Я уставилась на Рому в недоумении.

– Ты, что, хочешь сказать, это Женя его убил?
– произнесла в обалдении. Рома пожал плечами.

– Я не знаю, но мать была уверена, что он. Поэтому она не хотела, чтобы я общался с отцом. Тот через пару лет дал о себе знать, но она ему ответила, что никаких прав на сына пусть даже не думает предъявлять. Не знаю, этого ли он хотел, но подчинился и снова пропал. Раз лет в пять звонил, интересовался в общем, как дела. Я к нему, конечно, ничего не испытывал, мать потом сошлась с мужичком, дядей Славой, обычный трудяга, но ее любил и ко мне хорошо относился. Он-то меня и вырастил по сути. Когда мама умерла, я позвонил сообщить, отец позвал к себе. Поначалу я хотел отказаться, но потом решил съездить, сам не знаю, зачем.

– Как тебе, наверное, тяжело сейчас, - пробормотала я, вдруг поняв, что за месяц Рома лишился матери и отца.

– Мне сложно об этом судить, - усмехнулся он, - я не успел даже понять, что он мой отец.

– Но ведь он не мог убить любовника твоей матери?
– посмотрела я на него, Рома пожал плечами.

– Он воевал, - заметил мне, - а не просто отсиживался в армейской кухне. Был снайпером.

Мы снова встретились взглядами.

– Я не смогу в это поверить, - прошептала я, качая головой. Убить за измену? Невозможно. Женя такой спокойный, деловитый, даже в чем-то скромный. Он просто не способен лишить человека жизни.

"И тем не менее, он был снайпером", - напомнил внутренний голос.

– Доказать его причастность к делу было невозможно, - продолжил Рома, понимая, какие мысли витают у меня в голове, - так что доподлинно сказать нельзя, он это или просто случайность.

– Случайность, - усмехнулась я, - скорее, возмездие.

– Ты же не веришь в судьбу.

– Вот именно.

Однако судьба верила в меня, наверное, поэтому проверяла на прочность. На следующий день мне позвонил следователь и предложил встретиться после обеда. Место встречи оказалось лояльным со всех сторон: небольшое кафе. Никулин явно весь день бегал по делам, потому вид имел изможденный, наверняка, был голоден, но ограничился кружкой чая, я взяла себе кофе, но так и не притронулась к нему.

– У меня возникло несколько вопросов, Елизавета Владимировна, - Алексей Викторович говорил мягко, но взгляд, направленный на меня, был цепок.
– Мне бы хотелось больше узнать о вашем приятеле Сергее Онегине. Как давно вы знакомы?

– Около года, - нервно сглотнув, ответила я. Предмет беседы мне уже не нравился.

– Как вы познакомились?

– Он подсел ко мне в кафе, мы разговорились.

– Простите за мой вопрос, но он не хотел от вас большего, нежели просто дружбы?

– Я дала ему понять, что между нами ничего не может быть. Но он настаивал на продолжении знакомства, я не отказала. Со временем мы подружились.

– Вы часто виделись?

– Да, достаточно часто. У нас оказалось много общих интересов, мой муж много пропадал на работе...

– И вы не заинтересовались Онегиным как мужчиной?

– Нет, - немного покраснев, я бросила на Никулина испытующий взгляд. Знает он о нас с Сережей или играет наудачу, что-то подозревая? Его взгляд мне ни о чем не сказал.

– С Красовицким Даниилом Сергеевичем вы знакомы недавно, но тоже успели подружиться?
– поинтересовался Никулин совершенно безэмоционально.

– Точно. Он встречался с моей подругой, через нее мы и познакомились.

– Они ведь разошлись?

– Да.

– Но у вас, видимо, оказалось и с ним много общих интересов?

– К чему вы клоните?
– нахмурилась я.

– Ни к чему, удивляюсь тому, как легко вы сходитесь с мужчинами.

– Между нами ничего нет.

– Это вы сейчас про кого?
– усмехнулся Никулин, а я покраснела, злясь на его язвительный выпад.

– В чем вы хотите меня обвинить? В измене мужу? Так вот, я ему никогда не изменяла. А то, что я общаюсь с мужчинами... Что в этом такого? Женщине необходимо мужское общество, а Женя все время пропадал на работе.

– То есть ваши отношения с мужчинами никогда не переходили дружеской черты, это вы хотите сказать?

– Именно.

– С Поленовым вы не успели за это время подружиться?
– манера ставить вопросы откровенно намекала на то, что он мне не верит. Ну и плевать.

– Мы неплохо общались, один раз посидели в баре, выпили кофе. Вот и все.

Никулин некоторое время разглядывал меня, постукивая ручкой об стол.

– Что ж, Елизавета Владимировна, можете быть свободны. Если вы мне понадобитесь, я вас вызову.

Я покинула кафе в смешанных чувствах. Определенно, Никулин неспроста роет под меня, если он узнает о нас с Сережей, то всем моим словам будет грош цена, в том числе и правдивым. Мотивы убить мужа в его глазах станут очевидными. Если они захотят повесить на меня убийство, у них все может получиться.

Рома был дома, когда я приехала, сидел в кухне и пил чай, куря сигарету.

– Что сказал следователь?
– поинтересовался у меня, я пожала плечами, Рома усмехнулся.

– Дай угадаю. Интересуется твоими многочисленными дружками, пытаясь угадать, не был ли кто из них любовником?