Иду за тобой
Шрифт:
– Я пришел на собеседование. Между прочим, одиннадцать лет назад. На должность менеджера проектов. Выслужился до зама, последние четыре года им и работал.
– Хороший карьерный рост.
– Точно. Если думаешь, что он мне достался за красивые глаза, то заблуждаешься. Когда я начинал, у меня гроша за душой не было, только амбиции и желание жить, как мне хочется. Так что, все, к чему я пришел, я заработал сам.
– Ты мог бы назвать Женю своим другом?
Поленов выдохнул, неоднозначно покачивая головой.
– Сам не знаю. Со своей стороны я всегда его уважал, и если бы Женя захотел, мы могли стать друзьями. Но твой муж ни
"Это притом, что я вообще ничего о нем не знаю", - мелькнуло у меня в голове.
– Твое поведение по отношению ко мне не говорит о том, что ты уважал Женю, - заметила я, Поленов снова вздохнул.
– Ну что тут скажешь? Нашла коса на камень. Честно сказать, когда я впервые увидел на его столе вашу свадебную фотографию, испытал недоумение: тебе там лет шестнадцать, а ему... как мне сейчас. Я даже посмотреть на тебя не смог бы как на женщину, совсем ребенок. Естественно, вопросов не задавал, выкинул из головы. И тут, как снег на голову, приходит Женя и говорит, возьми мою жену себе в секретарши. Конечно, я согласился. И тут приходишь ты, не малолетка, а взрослая сексуальная красивая женщина. Но дело не только в этом, ты - это какая-то другая сторона Жениной жизни, неизвестная, непонятная. И что я вижу? Он даже не поинтересовался, как ты справляешься, ни разу тебя не проведал, казалось, он тебя специально избегает. Я стал присматриваться и обнаружил, что трепетных чувств между вами не так уж много.
– И почувствовал азарт?
– усмехнулась я.
– Можешь назвать это так. Я сразу на тебя запал. Конечно, спать с женой своего босса - не самый хороший поступок, но черт возьми, я же видел, что между вами ничего нет. Ты меня отвергала, но не однозначно, так что я вполне мог надеяться на продолжение. А потом эта дурацкая поездка... Я, было, подумал, Красовицкий твой любовник, хотя это смело - тащить его с собой на семейный отдых. В итоге ты, правда, так и сделала, но я был разочарован. Что ты нашла в этом мальчишке?
– Тебе-то какое дело?
Усмехнувшись, Поленов, снова перегнулся ко мне:
– Может, я все еще надеюсь.
– Настала моя очередь ухмыляться.
– Я серьезно. Мое предложение о замужестве остается актуальным. Подумай.
Немного поглазев на Диму, я поднялась.
– Я подумаю, - кивнула ему и, попрощавшись, направилась в сторону машины. На обратной дороге размышляла над словами Поленова. Приглашение на дачу вызвало у него удивление, как в принципе поведение Жени последнюю пару недель перед смертью. В моей жизни мало что тогда изменилось, разве что Красовицкий объявился. Мог ли Женя об этом знать? Что, если он следил за мной не только когда заподозрил измену, но и все остальное время? Зачем? Это глупо. Но предположим, о моем знакомстве с Красовицким он узнал. И это заставило его действовать? Женя, наверняка, был осведомлен о репутации Красовицкого, так что мою с ним дружбу мог оценить верно: тот меня шантажирует, а я иду у него на поводу. Вопросы оставались без ответов, и я все больше склонялась к мысли, что бреду впустую. Все, что я вижу - только удивление: и от моих вопросов, и от Жениного поведения. С Красовицким переговорить не мешает, но если я хочу раскопать, что стояло за Жениными поступками, искать, скорее всего, надо в нем самом.
"А ты уверена, что хочешь"?
– маякнул внутренний голос как раз в тот момент, когда я затормозила возле дома, и этот вопрос вдруг меня испугал,
"Вот и призраки начинают мерещиться", - подумалось мне, и я снова поежилась, невольно подумав о Жене.
Только оказавшись в квартире, смогла облегченно выдохнуть, сама не понимая, чем был вызван приступ страха. Рома, вышедший меня встречать, это приметил.
– Что с тобой?
– поинтересовался, нахмурившись. Я передернула плечами, разуваясь.
– Неприятные мысли в голове.
– Как прошел разговор?
– мы прошли в гостиную и уселись в креслах.
– Нормально. Я бы не стала подозревать Поленова. Если только Женя и в правду хотел его использовать.
Рома усмехнулся.
– Завтра пообщаешься с третьим и скажешь, что он тоже ни при чем.
– Есть еще ты, - я пошутила, но Рома посмотрел на меня серьезно.
– Подозреваешь меня?
Я уставилась в его глаза, такие темные, глубокие, притягательные. Невольно сползла взглядом на губы, и он усмехнулся. Я отвернулась.
– Я не подозреваю тебя, - сказала, не глядя на него.
– А зря, - заметил Рома, я посмотрела в удивлении, - подозревать надо всех. По крайней мере, выяснить какие-то детали не помешает.
– Это звучит странно.
– Почему же? Мы сделали предположение, что отец мог вызвать твоего любовника...
– Перестань его так называть, - поморщилась я, - тем более, что мы с ним расстались.
Рома на эти слова усмехнулся.
– Хорошо. Поленова отец тоже мог пригласить с какой-то целью. Красовицкого позвала ты, но кто знает, что там у вас за история. Насчет меня тоже интересно. Тебе не приходило в голову, что внезапный жест отцовской любви вместе с приглашением к себе мог не быть случайностью?
– Это вообще никуда не годится, - покачала я головой, - он не мог знать, что твоя мать умрет, это раз. А во-вторых, что же там за шоу готовилось в таком случае?
Рома немного помолчал и вдруг сказал:
– Тебе не приходило в голову, что отец... Как бы это сказать... Был несколько странным.
Я усмехнулась.
– Это еще мягко сказано.
– Я имею в виду, что... Он был немного не в себе.
Я снова уставилась на Рому.
– Намекаешь, что он псих?
– спросила прямо.
– Не то что... Но честно сказать, на нормального человека он не походил.
– Просто он замкнутый и необщительный.
– Но сделавший с нуля бизнес. Ведь отец один из самых богатый людей этого города. О чем-то это говорит? При этом друзей у него кот наплакал.
– Его образ жизни еще не говорит о том, что он ненормальный.
Мы немного помолчали, потом Рома кивнул.
– Возможно, ты права.
Поднявшись, он ушел в кухню, я удалилась в комнату. К словам Ромы я не отнеслась серьезно. Поначалу Женя производит отталкивающее впечатление, тем не менее, я не считала его психом. А он, между тем, повесил мой портрет на стену и метал в него дротики в порывах мести. И возможно, хотел убить.