Идя сквозь огонь
Шрифт:
— Гляди, даже колбасу прихватить не забыл! — одобрил старания друга боярин. — В запасливости тебе не откажешь!
— Ну, а как по-другому? — усмехнулся Газда. — Не везде же нас будут потчевать пирогами, как на Москве!
— Да уж, тебя хорошо попотчевали! — покачал головой Дмитрий, созерцая едва затянувшуюся рану на затылке приятеля. — Скажи, тебе и впрямь видение было, что Анфимьевне грозит беда?
Если так, то отчего ты нас с Флорианом не покликал? Втроем нам проще было бы одолеть татей!
— Про видение я сказал, чтобы Воротынский не донимал нас расспросами! — смущенно потупилил взор казак. — Перемолвиться мне нужно было с Натальей. Хотел сказать ей, что запала она мне в сердце, а там уж пусть сама решает, нужен я ей али нет…
Да только не пришлось нам толковать с Анфимьевной. Уже на подходе к харчевне я приметил иродов, входящих в ее дом. Хотел вбежать следом за ними, да лиходеи дверь изнутри затворили. Пришлось в терем через верхний поверх пробираться…
Сколько глупостей я тогда натворил, вспоминать срамно! Вместо того, чтобы изрубить татей клинком, вышел с ними на кулачки! Кабы вы с Флорианом не подоспели, сии изверги сперва бы прикончили меня, а после взялись за Наталью!..
Так что я вам по гроб обязан. И своей жизнью, и жизнью любимой!..
— Тебе ли о долгах речь вести! — урезонил друга Бутурлин. — Вспомни, сколько раз сам нас выручал! Не растравляй сердце попусту!
— Да я не растравляю… — тяжело вздохнул казак. — Только неспокойно мне все одно…
— От того, что не вышло поговорить с Натальей? Так ведь вы с ней виделись после княжьего суда!
— Виделись… — задумчиво молвил Петр. — И не с ней одной. Прежних насильников с Москвы прогнали, так к ней в гости новый пожаловал! Братец того ирода, коему я зубы вышиб!
— Тит? — уточнил у приятеля Дмитрий. — Едва ли он опасен. После всего, что сталось, ему будет не с руки донимать Наталью. Да и Воротынский пообещал, что не даст ее в обиду.
— Хорошо, коли так! — кивнул ему чубом Газда. — Только в большом граде за всем не усмотришь!
— Михайло усмотрит! — улыбнулся Дмитрий. — Ты его просто, плохо знаешь. Скажи лучше, что тебе ответила Наталья?
— Что ответила?.. — рассеянно переспросил его Петр. — Сказала, что будет ждать…
— Ну, вот видишь, не так все и худо! — порадовался за приятеля Бутурлин. — Когда вернемся на Москву, вам с Натальей непременно нужно будет обвенчаться. К мужней жене так просто с глупостями не подступишься!
— Да я разве против?! — оживился казак. — Сам с радостью женюсь на ней! Ну, а коли ваш Владыка не разрешит, похищу зазнобу и тайно увезу ее в наши края!
— Да зачем похищать-то? — изумился его словам Дмитрий. — С чего вдруг Государю чинить вам препоны? Вера с московитами у тебя одна, да и для Москвы ты — человек полезный.
С татарами бился, заговор против Великого Князя раскрыл. Нынче едешь со мной на Литву ловить немецкого татя! Если даже Воротынский, доселе глядевший на казаков искоса, предложил тебе идти на службу Москве, то что тогда говорить о самом Владыке?
— Твои бы слова да Богу в уши! — повеселел Газда. — Что ж, брат, будем надеяться на лучшее!
Они смолкли, наслаждаясь красотами природы. Солнце еще не успело высоко подняться; местность лежала во власти утренней тишины и прохлады. На траве яркими бриллиантами горела роса.
Начинался последний летний месяц. Днем все еще царил зной, но поутру чувствовалось дыхание осени.
Дмитрий надеялся завершить свою миссию до наступления дождливой поры, но разумел, что в таких делах можно положиться лишь на Господа.
В любой миг ветер мог нагнать тучи, а обильные дожди — превратить дороги Унии в непроходимое болото. Так что ему следовало поторопиться с поимкой татя.
Подставив лицо лучам восходящего светила, боярин обдумывал свои дальнейшие действия. В душе Дмитрий надеялся на помощь Самборского Воеводы, за полгода охоты на разбойников успевшего изучить их хитрости и повадки.
В том, что ими предводительствует тевтонец, избежавший расплаты в Дикой Степи, Бутурлин не сомневался. Бронебойные наконечники стрел, коими обстреляли отряд Флориана лесные тати, были неотличимы от изделий, поставляемых Слугой Ордена людям Валибея.
Дмитрий один мог опознать тевтонца и посему хотел участвовать в его поимке. Но, хотя Воеводе не было смысла препятствовать боярину, чутье подсказывало ему, что говорить с паном Кшиштофом будет, нелегко.
Причина их прошлой размолвки крылась в Газде.
Московит не зря взял с собой на Литву казака. Газда был ему не только другом, но и помощником, на коего он мог во всем положиться.
Однако Владыка отнюдь не испытывал к спутнику Дмитрия теплых чувств. На общее предубеждение Воеводы против казаков накладывалась история со скарбами Волкича, похищенными Газдой из сокровищницы пана Кшиштофа.
Едва ли старый поляк будет рад, узнав, что похититель вновь объявился на вверенных его попечению землях. Зная это, Бутурлин попросил Флориана первым встретиться с дядей и, по возможности, смягчить его гнев.
Молодой шляхтич сопровождал их до границы, но, встретив польский дозор, был вынужден покинуть своих спутников и направиться к северной границе Воеводства.
От старшего из жолнежей он узнал, что Кшиштофа сейчас нет в Самборе и что он занят ловлей разбойников, напавших на хутор вблизи Старого Бора. Продвигаться дальше в замка не имело смысла.
Впереди путников ждала харчевня с пристроенным к ней двором, и предложил друзьям обождать его там до возвращения дяди.
Дорога к харчевне пролегала по открытой местности, к тому же, здесь часто встечались конные разъезды Унии. Это сулило Дмитрию и Газде безопасный проезд, и юный шляхтич расстался с ними, уверенный в том, что его приятели благополучно доберутся до пристанища.
Надежды юноши оправдались. Дорогу побратимы одолели без приключений. Приключения встретили их уже на постоялом дворе.