Иерусалим: три религии - три мира
Шрифт:
Территориальная и демографическая политика наряду с «объединительным законодательством» утверждали израильский контроль над обеими частями Иерусалима. С 1967 г. в Израиле установился чуть ли не общенациональный консенсус относительно Иерусалима как «объединенного города», являющегося «вечной и неделимой столицей Израиля». В плане установления Палестинской автономии на части Западного берега, официально выдвинутом израильским министром иностранных дел И. Аллоном в октябре 1976 г., Восточный Иерусалим даже не упоминался, что подразумевало незыблемость его сохранения под израильским контролем. На протяжении четверти века израильская позиция по вопросу Иерусалима оставалась жесткой и бескомпромиссной: никаких переговоров относительно его статуса израильские лидеры вести не собирались, [377] территориальная принадлежность Восточного Иерусалима Западному берегу категорически отрицалась; политическое единство восточно-иерусалимских арабов с палестинцами
377
22 См., например, ответ Израиля на резолюцию СБ ООН от 25 сентября 1971 г. в выше цитированной статье T.Kollek Jerusalem, p.26.
Свою роль в изменении иерусалимских реалий в конце XX в. сыграла и политика США. В официальной позиции, излагавшейся с конца 60-х годов американскими представителями в ООН, было зафиксировано, что «часть Иерусалима, перешедшая по контроль Израиля в период июньской войны 1967 г., …рассматривается как оккупированная территория…». Меры, предпринятые Израилем 28 июня 1967 г., считались временными, не предопределяющими окончательного и постоянного статуса Иерусалима. [378] В дальнейшем американцы не раз выступали с подобными жесткими заявлениями, но под прикрытием этой «словесной гимнастики» вашингтонские политики не оказывали практически никакого воздействия на Израиль в целях прекращения массового строительства в Восточном Иерусалиме. С середины 90-х годов, когда вопрос об экспроприации земель для еврейских поселений в Восточном Иерусалиме не раз рассматривался в Совете Безопасности ООН, Соединенные Штаты, пользуясь своим правом вето, блокировали принятие резолюций с осуждением действий Израиля.
378
23 Op. cit. M.Benvenisti, p. 39.
В палестинской среде, где после 1967 г. отсутствовал общепризнанный политический лидер, наблюдалась раздробленность общества, несовместимость взглядов на национальную проблему умеренных деятелей с Западного берега и радикальных активистов формировавшегося Палестинского движения сопротивления. Не было и единого подхода к иерусалимской проблеме как части более широкого вопроса палестинской государственности. Одно из наиболее ранних заявлений по этому вопросу (декабрь 1968 г.) принадлежит адвокату из Рамаллы Азизу Шихаде, до 1967 г. представлявшему круги, оппозиционные иорданскому режиму: базой для палестинского государства должен стать модифицированный план раздела Палестины, принятый ООН в 1947 г.; столицей этого государства будет Восточный Иерусалим. [379] Таким образом, представитель палестинских националистов впервые открыто говорил о возможности согласия с разделом Палестины и сохранения за палестинцами лишь части Иерусалима. Однако сторонники этой точки зрения не смогли утвердить себя в качестве реальной силы, противостоящей израильской оккупации.
379
24 A. Gresh. PLO: The Struggle Within. L., 1988, p.70.
Эту роль в конечном итоге взяла на себя ООП. Организация была признана в ООН представителем палестинского народа в соответствии с резолюцией 3236 Генеральной Ассамблеи ООН от 17 ноября 1974 г. На этой же сессии были признаны права палестинцев на «национальную независимость и суверенитет». После войны 1967 г. в руководстве и структуре организации произошли серьезные изменения. Египетский ставленник А. Шукейри был отстранен с поста лидера и его место занял Я. Арафат.
В официальных документах ООП на протяжении двух десятилетий после «шестидневной войны» Иерусалим как отдельная проблема не упоминался. В Палестинской национальной хартии, утвержденной Палестинским национальным Советом в 1968 г., говорилось только о Палестине в границах, существовавших во времена британского мандата, и вся страна объявлялась неделимой территориальной целостностью, которая должна принадлежать палестинскому народу. Главной национальной задачей провозглашалась «борьба против сионисткой и империалистической агрессии и ликвидация их последствий». [380] Все свои надежды палестинцы в тот период возлагали исключительно на вооруженную борьбу, которая опиралась бы на полную поддержку арабских стран. Возможность переговоров и компромиссных договоренностей с Израилем даже не рассматривалась. Серьезной ошибкой ООП на начальных этапах ее существования было и то, что она отвергала любые контакты с иерусалимскими и другими палестинскими деятелями с Западного берега, зачисляя их без разбора в разряд либо коллаборационистов, либо ярых приверженцев иорданского режима.
380
25 The Palestinian National Charter. Art.1, 15 — in: The Basic Political Documents of the Armed Palestinian Resistance Movement. Beirut, 1969.
Вместе с тем, руководство «Фатха», ведущей боевой группы в ООП, предприняло сразу по окончании войны серьезные попытки создать собственную сеть подпольных ячеек на Западном берегу и в Восточном Иерусалиме при опоре на своих уже проверенных местных сторонников. Как известно из собственных воспоминаний Я. Арафата, во второй половине 1967 г., пользуясь еще не отлаженной израильтянами системой пограничного контроля, он пробрался секретно на Западный берег и провел там около четырех месяцев, устанавливая связи с националистами и вербуя среди них боевиков для будущих диверсионных акций. Ему не раз приходилось останавливаться у родственников и друзей в Восточном Иерусалиме, где, по свидетельству очевидцев, он не упускал случая помолиться в Аль-Аксе. Неоднократно Я. Арафат оказывался на грани ареста израильскими спецслужбами, но каждый раз спасался, по его словам, благодаря своему «природному чувству предвидения опасности». [381] Несмотря на все усилия, создававшаяся тогда подпольная сеть оказалась слабой, фрагментарной, а, главное, из-за своей суперсекретности оторванной от широких масс. Она была быстро разгромлена израильтянами. Для проведения диверсий ООП забрасывала своих боевиков на оккупированные территории из Иордании.
381
26 A.Hart. Arafat: Terrorist or Peacemaker? L., 1984, p. 249–250; John and Janet Wallach. Arafat. In the Eyes of the Beholder. L., 1992, pp.149–150.
Противоречия между группировками, входящими в ООП, отсутствие реальной поддержки национальных требований палестинского народа со стороны арабских стран, а также и на уровне всего международного сообщества привели к росту в ее рядах экстремистских тенденций. Толчком к распространению экстремизма послужил и разгром палестинских боевых отрядов в Иордании в сентябре 1970 г., где они пытались создать параллельную власть. Иорданская столица Амман была объявлена «Ханоем палестинской революции», что, естественно, заставило короля Хусейна принять самые решительные меры против «революционеров».
На рубеже 70-х годов для некоторых наиболее радикально настроенных молодых палестинцев террор становится главным орудием борьбы. В это время террористическую деятельность на международной арене развернула глубоко законспирированная организация «Черный сентябрь» (названная в память о борьбе с иорданской армией в сентябре 1970 г.), которая формально не была связана с ООП, но получала широкую поддержку от ряда ее лидеров. Члены «Черного сентября» приобретшего известность своими жестокими акциями не только против израильтян, но и против иорданцев, американцев, граждан Западной Европы, исходили в своей деятельности из убежденности в прямой причастности западного мира, да и арабов к трагедии палестинского народа. Территория Израиля была превращена террористами в главную арену действий, хотя после изгнания из Иордании палестинским диверсантам стало труднее проникать на Западный берег.
Прошло чуть больше года после «объединения» Иерусалима, как его жители вновь оказались в ситуации времен английского мандата, когда в любом публичном месте, будь то кинотеатр, рынок, библиотека или просто городская площадь, их могла ожидать дьявольская ловушка террористов. На протяжении ряда лет после «шестидневной войны» арабы довольно свободно посещали западную часть города, поэтому среди имен погибших в терактах в конце 60-х — в 70-е годы не только еврейские, но и не мало арабских имен.
После «октябрьской войны» 1973 г. в ООП постепенно начинает формироваться позиция умеренного меньшинства, склонявшегося к варианту установления палестинского контроля над частью освобожденной от израильской оккупации территории Палестины в качестве промежуточной ступени на пути к полному освобождению. Соответственно, признавалась возможность достижения этой цели политическими средствами. Однако большинству палестинских лидеров еще предстояло пройти долгий путь осознания бесперспективности ставки исключительно на силовые методы борьбы, пережить катастрофу ливанской войны, тяготы «тунисского изгнания», чтобы убедиться в необходимости поисков путей налаживания диалога с израильским правительством, в том числе и по иерусалимской проблеме.
Потеря контроля над Иерусалимом впервые за несколько столетий не могла не всколыхнуть арабский и мусульманский мир. Хотя израильское правительство передало Харам аш-Шариф под административное управление иерусалимского Вакфа и запретило евреям совершать какие-либо религиозные службы на Храмовой горе, провокационные вылазки религиозных фанатиков-иудеев, не признававших за мусульманами прав на священную гору, не прекращались. Реакция мусульманского общества на них была крайне обостренной и сопровождалась намеренно нагнетаемыми исламскими идеологами антиизраильскими кампаниями. Даже случайные события, не имевшие прямой связи с арабо-израильской конфронтацией, но ставившие под угрозу безопасность исламских святынь, становились поводом для резких обвинений евреев.