Игорь-якорь
Шрифт:
Спустя пять-шесть минут тень исчезла.
А сам Прокопыч бесследно исчез с промыслов.
Красноармейцы смеялись, когда им рассказывай о чуде. Но ведь это была правда, что призрак, похожий на Прокопыча, бродил по облакам.
7. «Воды не давать»
Много лет прошло с тех времён, когда бежали хозяева соляных промыслов Медвежатовы, а о тени сторожа Прокопыча на облаках люди не забывали. За эти годы мало что нового произошло на косе между лиманом и морем. Промыслы забросили, вместо них появился за городом соляной завод «Химсольтреста».
Но зато какое раздолье было на этой косе мальчишкам!
Первым освоил пустынное солончаковое поле Яков Петрович в те времена, когда был он «Яшей — взяла наша» или Яшей-голкипером (так называли тогда вратаря футбольной команды). Прошли годы, Яков Петрович стал отцом, и сын его уже подрос — Игорь Смирнов. Он-то уж облазил все закутки соляной косы. В те годы спортивного стадиона в городе не было, и район соляных промыслов был, можно сказать, главным спортивным центром города. Случалось, что здесь, на старых соляных промыслах, собиралась масса народа смотреть матч портовиков с матросами какого-нибудь иностранного корабля.
Да, на соляной косе бывал настоящий большой футбол. Правда, до тех только пор, пока незадолго до Великой Отечественной войны в городе не выросла огромная чаша стадиона. А всё равно мальчишки тренировались и матчи «диких» команд устраивали на солончаках.
Однажды во время первого матча на соляной косе в облаках вдруг появилась тень человека. Призрак был в каких-то лохмотьях, и эта одежда колыхалась, точно крылья фантастической птицы.
Привидение нависло над футбольным полем, и стыдно сознаться — струсили ребята и бросились врассыпную. Только Игорь остался и точно по часам засек время: сколько минут привидение шагало по облакам.
После этого случая вновь заговорили о солончаковой косе, а Игоря даже опрашивали в какой-то научной комиссии, которая пыталась разобраться в истории с призраком. Но вскоре снова забыли об этой пустынной косе, пока не грянула война.
И вот теперь места эти захватил враг. Гитлеровцы устроили здесь концентрационный лагерь. Огромный загон, огороженный двойными рядами колючей проволоки, был набит людьми так, что люди стояли или сидели — лечь на раскалённую землю, вытянуть ноги нельзя было, не было места.
Нещадно палило солнце. И потому именно адмирал Кельтенборн приказал: «В лагерь воды не давать». А ведь здесь, на солончаках, жажда бывала особенно сильной: вокруг только соль, соль, соль…
Пыль густым туманом стояла над лагерем. Мутно проступали контуры людей, сидящих в самых разнообразных позах: поджав под себя ноги, скорчившись, раскинув руки.
Мёртвые сидели между живыми…
8. Что значит «Не дрейфь»?
Город бомбили с воздуха и били снарядами с моря. Иногда рушились целые кварталы: дома оседали в несколько мгновений и превращались в щебёнку, в пыль. Жильцы разбомблённых кварталов
Как же завидовал Игорь этим чёрным бушлатам! В казарме то и дело гудели колокола громкого боя или заливисто пел горнист: «Тревога!»
Моряки выбегали в полосатых тельняшках, на ходу надевая бушлаты, припечатывая блином бескозырки. С тех пор как появились моряки, всё в мореходке стало по-другому. Здание училища превратилось как бы в корабль. Никто не говорил теперь «помыть пол», а только «драить палубу». Лестница называлась теперь трапом, скамейки — банками.
Всё это Игорь знал ещё раньше. Ведь и дома у Смирновых приняты были морские выражения. Но теперь, когда Игорь ежедневно общался с морской пехотой, он узнал ещё много нового. Игорь очень быстро перенял все выражения и словечки военных моряков. Спросить его раньше: «Что там в конце улицы, за портом?» — и он бы не задумываясь ответил: «Море». Кажется, яснее ясного. Нет, теперь для Игоря это было не море, а «водный рубеж». Ялик мореходки, на котором ребята несли службу спасателей по воскресеньям и праздникам, был теперь для Игоря «плавучим плавсредством».
Всё, что имело отношение к войне, волновало его. Казалось, что какая-то пружина храбрости и удали всё туже и туже закручивалась в нём. Был бы только случай, чтобы проявить эту смелость, это страстное желание встретиться с врагом — бить его, гнать с родной земли, гнать без устали.
Сколько раз Игорь слышал и сам говорил: «Не дрейфь», что значило — «не бойся». Теперь он узнал, что дрейф — это когда корабль сносит с курса ветром или тащит со льдами. Штука страшная, потому и говорят «сдрейфить».
Да, уж про морских пехотинцев можно было сказать, что они не знали, что такое дрейфить!
Вероятно, ни одна в мире пожарная команда по тревоге не строилась так быстро, как отряд морской пехоты.
Когда бы ни звучал сигнал тревоги в мореходке, он будил Игоря, и, хотя тревога эта не имела к нему отношения, он вскакивал, одевался в несколько секунд и, скользя по перилам, скатывался во двор. Он видел, как моряки шли в бой — бой необычный, почти всегда смертельный, — и ему хотелось быть с этими бесстрашными людьми. Но он знал, что дальше ворот мореходки, где стоит часовой с автоматом «ППШ», его не пустят. И однажды здесь, во дворе, когда моряков так вот собрали по тревоге, Игорь слышал разговор командира или политработника с моряком, который отправлялся на задание. Было темно, и лиц говоривших Игорь не видел. Вырисовывались только силуэты двух рослых людей, и слышны были негромкие слова:
— Задача понята?
— Так точно!
— Вопросы есть?
— Есть!
— Говорите!
— Если выполнить задачу не удастся, какие причины будут приняты во внимание?
— Одна причина — смерть.
— Понятно. Разрешите действовать?
— Идите. Уверен, что задание выполните и вернётесь невредимым. Желаю удачи.
— Есть!..
И чёткий стук каблуков с подковками.
9. Опасное задание