Игорь

Николаева Владислава

Игорь незамысловато и беззлобно выругался. В вытянутом в высоту шкафу за его спиной оставалась последняя кипельно-белая рубашка. Если сегодня ещё что-то случится…

Бессмертный

со вздохом снял предпоследнюю рубашку, включил в душевой кабине воду и быстро простирнул, повесив на одни из многочисленных опустевших плечиков. Лучше быть немного мятым, чем голым. Отряхнул колени, умылся, проведя несколько раз влажной рукой по коротким волосам, прошёлся губкой по чуть запылённым туфлям, тщательно вымыл руки.

В офисе сейчас был перерыв. Игорь привычно отмахнулся от мысли об обеде и сел за стол, придвигая к себе документы.

Нужно было купить одежду.

Для Игоря рубашки были одноразовой вещью, как для прочих бумажные салфетки. Возможно только салфетки не так часто используют.

Дома ждала женщина. Присутствие смертной в доме налагает обязательства.

В центре послереволюционной части города много магазинов, от головного офиса ехать недалеко. Некоторые бытовые дела не стоит откладывать. Получишь несколько миссий подряд и придётся отсиживаться дома до темноты или отправлять подручных за одеждой – в такой ситуации и не составишь план. Генеральный директор никогда не должен ходить голым.

По календарю была весна, по факту – зима, по времени был вечер, по темноте – ночь.

Бессмертный пристроил машину в один из редких промежутков у тротуара.

На угадываемой под снегом зебре женщина втаскивала на бордюр коляску. Передние колёса крутились в воздухе, облепленные рыхлым грязным снегом, запинались за бордюр и опускались. В коляске сидел десятилетний инвалид. У женщины лезла на лоб шапка, из горловины куртки выбился дешёвый синтетический бежевый шарф. Открытая кожа лица и рук лихорадочно покраснела. В её лице было такое выражение, что ясно – не сдастся.

Игорь мягко захлопнул дверцу машины, летящими лёгкими шагами оказался на тротуаре. Прохожие смертные не смогли бы уловить, как бессмертный кратко задумался.

Конец ознакомительного фрагмента.