Игра без правил
Шрифт:
– Там явно готовили долговременное укрытие, - сообщил мне, Лейберу и Ильзе Джейсон. – Очень все свежее. Маскировка, наваленный бруствером мусор, все такое. Землю отнесли подальше и разбросали. В общем, очень толковое укрытие должно было получиться. Что важно – место выбрано такое, которое не просматривается ни одной камерой. Верней, одна должна была просматривать – потому строители пошли даже на такое ухищрение, как пересадка дерева. Выкопали трехметровое деревцо и пересадили так, что оно полностью закрыло обзор камере на укрытие. То есть, из камеры даже не заметить, что что-то изменилось, все как всегда – только сбоку появилось «новое» деревцо, закрывшее обзор в тот угол. Я как нашел следы пересадки – даже не сразу допер, в чем был смысл… Короче, мастера. Судя по всему, там поработали с самого утра минимум два человека, и свалили они аккурат перед подходом наших оболтусов, те не очень-то соблюдали тишину.
– Даю гарантию, что они, - сказал я.
– Чуйка, аргумент «больше некому» или что посерьезнее? – приподняла бровь Ильза.
– Перекопанное дерево. Я даже готов поспорить, что работали они не с утра, а еще затемно. Дерево перекопали еще до рассвета. Понимаешь, они прятались не от кого-нибудь, а конкретно от меня.
– Почему ты так думаешь?
– Ну смотри. От камер прятаться незачем. Многие игроки жили и сейчас живут в укрытиях, просматриваемых камерами, и ничего. Некоторые, такие, как покойная Анна Кольер, вообще преспокойно устраивали шоу перед камерами, показывая и рассказывая, как они живут и все такое. И никто эту Кольер не отыскал. Потому что если в поле зрения камеры нет никакой особой приметы – невозможно по картинке с камеры узнать, где находится эта самая камера. Корпорация предельно аккуратна в том, чтобы не выдать своей трансляцией местонахождение игрока. Таким образом, даже если весь мир увидит, что два игрока построили себе убежище – ничего страшного. Их никто не найдет. Так почему же они перекопали дерево?
– Из параноидальности?
– Не нужно объяснять паранойей то, что замечательно объясняется и без нее. Эти двое – «апачи». Теперь давай предположим, что трансляцию с камеры возле них случайно вижу я. Я, как известно, знаю в лицо почти всех игроков, кроме прибывших после меня. Я вижу двоих «апачей» в отдельном укрытии – и сразу же понимаю, что это укрытие где-то рядом. На самом деле, это укрытие может быть и далеко от нас, например, это охотники на новичков, но я этого не знаю и начинаю подозревать худший вариант. Мы начинаем прочесывать местность и находим их. Именно поэтому они начинают работать затемно, потому что в режиме тепловизора камера дает такую картинку, что в лицо человека не узнать. Они перекапывают дерево и дальше уже работают спокойно, невидимые для камеры. Я предполагаю, что если о моей способности запоминать всех в лицо «апачи» и не знали сами, то Боливар сказал. Есть и второе объяснение. Я – хакер, самый известный в мире, я сам в этом признался перед дроном. Сисадмины Корпорации прекрасно понимают, что только с планшетом их не взломать, о том, что я протащил сюда специальные средства и заранее подготовился, они не знают, а потому спят спокойно. Но человек, плохо разбирающийся в компьютерах и сетях, может быть уверен, что суперхакер способен взломать сеть Пентагона с мобильного телефона, найдя уязвимость через кофеварку в кабинете секретарши. Например, Боливар, или же кто-то другой, вполне мог заподозрить, что я уже взломал сеть Корпорации и получил доступ к камерам. Тот случай, когда полный невежда, основываясь на ошибочных представлениях, случайно делает правильное предположение. Как бы там ни было, мы получили подтверждение, что «апачи» не оставили своих планов и не будут дожидаться своей судьбы тихо-мирно.
– Ну поглядим. Мы с Максом установили там растяжку на всякий случай.
– Маловероятно, что они вернутся.
– Через несколько дней, если что, пойдем и заберем гранату – все-таки, у нас их осталось две, считая установленную.
Совсем уж под вечер случилось настоящее «чэпэ»: группа из шести человек, отправленная на поимку новичков, идя по следу будущего «рекрута», столкнулась с группой «апачей», и в итоге обратно вернулись только два человека.
Мы снова собрали экстренный военный совет.
Со слов выживших, дело обстояло так: первым выдал себя самый правый боец, Венетто, к слову, едва ли не наиболее бестолковый и бесполезный из всех «пиратов» вообще. Собственно, именно потому он и шел с краю, как живая сигнализация. Отряд, видимо, уже был обнаружен, потому что как только Венетто неосторожно вышел на прогалину, его срезали короткой очередью. Отряд залег, а «апачи», воодушевленные успехом, пошли в атаку. Было их, по словам выживших, порядка семи-восьми человек.
«Пираты», охваченные полукольцом, открыли ответный огонь и совершенно точно убили одного. Лидер группы, Отто Карсон, даже продемонстрировал нам свой ПЦП: он действительно заработал аж семнадцать голосов, из них за фраг как таковой – шесть и еще одиннадцать за ставки зрителей.
– Группа стопроцентно была обнаружена заранее, - сказал я, - потому что зрители успели сделать дохрена ставок
Тренировки Блекджека не пропали даром, потому что отряд, будучи в меньшинстве и невыгодной позиции, отразил атаку, выровнял ситуацию и сумел закрепиться. «Апачи», потеряв одного человека, откатились назад, и несколько минут боевые действия шли без каких-либо успехов для обеих сторон. Противники потеряли друг друга из виду и перестреливались вслепую. Затаиться, примерно на слух определить направление на ближайшую цель и дать две короткие горизонтальные очереди, одну на уровне пояса, вторую вдоль земли, а затем перекатиться, отползти или другим способом сменить позицию, по возможности скрытно. В общем, все, как учили «тюлени».
Противник действовал аналогичным образом, школа Сореля, не иначе. Поначалу никто ничего не добился, но в какой-то момент в ответ на очередь с нашей стороны послышался вскрик кого-то из «апачей». Кто дал эту очередь – неизвестно, потому что стрелок и сам не выжил. Карсон и второй выживший, японец Ямада, на свободе имевшие за плечами только игры в страйкбол и пейнтбол, тем не менее приняли наиболее верное решение, начав осторожное отступление. Противник открыл ураганный огонь, «пираты» ответили в четыре ствола и начали отступать, теперь уже все. «Апачи», тем не менее, в атаку идти не спешили, потому Карсон и Ямада первыми сумели достичь небольшого оврага и сползти вниз. Следом за ними упал, схватившись обеими руками за стрелу, торчавшую из живота, третий боец. Четвертый так и не появился. Двое последних из всего отряда поспешно бросились прочь, забрав автомат смертельно раненого сотоварища.
– Хоть бы добили из милосердия… - осуждающе бросила Ильза.
– Так перки бы сгорели, - ответил Карсон, - я к этому момент уже успел заново взять «антирадар» и «сигнализацию»…
– Ну молодец, что ж… Сам мучения товарища не прервал и его самого лишил такой возможности, оружие забрав.
– Ильза, не гони, он все правильно сделал, - сказал я. – Это не армия и даже не организация идейных собратьев по борьбе. Тут нормальное явление, когда смертельно раненый стреляет в тех, кто был с ним в одной команде. Просто так, чтобы хоть кого-то с собой забрать. Не раз такое бывало. Да и автомат – врагу лишний трофей.
– Да он недолго-то и мучился, - поморщился Карсон, - когда я за кусты ушел и вниз по склону, он уже даже не стонал…
Карсон и Ямада благополучно ушли, хотя вслед им стреляли длинными-длинными очередями.
– Итак, «апачи» решили взяться за идейно соответствующее оружие? – сказал Джейсон.
– Не факт, - ответил я и заглянул в свой планшет. – Оп-па… Ну, как я и думал. Это Нильс Скарсгард.
– Откуда знаешь, что он?
– После смерти Кольер это один из двух серьезных лучников. У него чуть раньше было полторы тысячи очков, а теперь это лучший лучник Игры. Он только за сегодня набрал четыре тысячи очков и обогнал другого лучника, Гриллса. У него теперь пять с половиной тысяч рейтинга, и это... Хе-хе, он теперь просто первый игрок.
– Сколько?!! – выпучил глаза Макс. – Да как вообще можно набрать столько рейтинга за один день?!! Он что, уже убил кого-то из дисквалифицированных?!!
Я скрестил руки на груди и забросил ногу за ногу.
– Вообще-то, довольно просто. Описываю примерные расклады. Наша группа обнаружена «апачами», «апачи» готовятся к атаке. Зрители массово делают ставки на них, понимая, что «пиратам» сейчас трындец, суммы крупные. Начинается бой, наши отвечают уверенно, бой выравнивается, теперь ставки делаются и на наших тоже. Самые популярные виды ставок – «на успех», «на победу» и «на фраг». Успех – это очень «широкопрофильная» ставка. Если игрок достигает цели – ставка сыграла. Целью может быть что угодно, что пытается сделать игрок. Если спасается бегством – ставка сыграет, если он убежит. Ставка на победу – игрок должен убить врага или заставить отступить. Например, если игрок отогнал от контейнера соперника – он победил. И на убийство – убьет игрок врага или нет. Ставки делаются массово, игроки часто делают более одной ставки. Карсон получил так много рейтинга – аж семнадцать всего за одно убийство – потому что ставки были против него, преимущественно, и сам расклад был против него. Ну а потом в бой вступает Нильс Скарсгард. Просеките фишку: он один, а всего в бою больше десяти участников. Если считать пять наших и шесть «апачей» – уже одиннадцать врагов. Система могла и убитых посчитать – получится совсем уж эпичный расклад «один против тринадцати и более». Если Скарсгард убивает кого-то – система считает это как бой против многочисленного врага, и ставки, сделанные на убитого, играют против Скарсгарда. Если он, как мне видится, напал и на наших, и на врагов, намолотил кучу фрагов и заставил убежать всех… Наших им убито трое, и мы еще даже точно не знаем, скольких он убил «апачей».