Игра длиною в жизнь

Стерлинг Джеймс

Кэсси подняла на меня глаза и, сдерживая улыбку, осторожно спросила:

— Ты уверен?

Я кивнул.

— Я же говорил тебе в начале года, что, скорее всего, это будет мой последний сезон. Весь сезон я мысленно прощался со всеми. Я готов оставить спорт, — сказал я и был счастлив оттого, что имел в виду именно то, что сказал.

— Джек, если ты готов уйти из спорта, то тогда не могу дождаться момента, когда ты наконец-то будешь дома, — улыбнулась она, и слезы увлажнили её глаза.

Выдохнув с облегчением, я притянул

Кэсси ближе к себе и зарылся лицом ей в волосы, вдыхая аромат её шампуня. Ощущение её тела около моего не только возбуждало меня, но и успокаивало. Эта девочка была моей жизнью. И сейчас я держал свою жизнь в собственных руках. Теперь я знал, что без бейсбола со мной будет все в порядке.

— Не могу дождаться, когда, наконец, смогу быть дома, Котенок, — сказал я ей в волосы. — Я столько всего пропустил. Больше не хочу ничего пропускать. А этот жестокий бизнес того не стоит.

Кэсси знала, о чем я говорил. Деловой аспект бейсбольной индустрии имеет способность принизить все твое умение, если ты позволишь им это. Я хотел уйти из спорта на своих собственных условиях, прежде чем спорт заставит меня возненавидеть себя.

— Ты уверен? На сто процентов уверен, что хочешь уйти? — Она отклонилась назад и посмотрела мне в глаза.

— Без сомнения. И знаешь, что самое лучшее во всем этом? — спросил я и стал наблюдать, как её длинные светлые волосы заколыхались, когда она отрицательно покачала головой. — Я чувствую облегчение.

— Значит, ты принял правильное решение. — Улыбка Кэсси стала шире, когда она вновь прижалась своими губами к моим и крепко обняла. Потом она отстранилась и спросила: — А Дин знает? А Марк и Райан? Они знают?

— Еще нет. Последнее время они получили немало предложений от других команд, так как мой контракт с Энджелс подходит к концу. Есть отличные предложения, но я их даже не рассматриваю.

— Папочка, я готов! — прокричал Ченс, стоя на лестнице.

— Сейчас поднимусь. Дай мне две секунды, — прокричал я в ответ и заметил, как он пнул ногой перила. — Не пинай, пожалуйста, перила, приятель. — Ченс остановился и уселся прямо на лестницу, по-турецки скрестив ноги, и стал меня ждать.

— Ты должен сказать Дину, — настаивала Кэсси. — Хочешь, пригласим их на ужин? Коби нравится плавать в бассейне.

— Отлично звучит. Можем пригласить бабушку с дедушкой.

— Конечно. Я позвоню всем. А ты иди поплавай со своим парнем.

Быстро чмокнув её, я помчался наверх, чтобы переодеться.

* * *

Кэсси все организовала, пока я купался с Ченсом в нашем бассейне. Он плескался и барахтался в воде, но больше всего ему нравилось, когда я подбрасывал его в воздух, а потом он плюхался в воду. Играть с этим ребенком было получше любой тренировки в спортзале. К тому времени, как приехали Дин и Мелисса, у меня уже болели плечи. Их сын, мой племянник, тут же прыгнул к нам в бассейн и стал умолять меня подбрасывать и его тоже.

— Подбрось

меня, дядя Джек, подбрось меня! — в возбуждении кричал Коби, и его щеки стали ярко-красными.

Я схватил его и подбросил в воздухе, отчего он завизжал. Когда он плюхнулся в воду, его личико сразу же замелькало на поверхности воды.

— Жилет, который на тебе сейчас надет, — крутая вещь, — сказал я Коби, поражаясь, сколько сейчас есть всяких разных вещей для детей, обеспечивающих безопасность в воде.

— Это для малышей. Я ношу нарукавники для взрослых детей, — сказал мне Ченс и указал на один из нарукавников на своей руке.

Мой брат Дин появился из ниоткуда и с разбегу прыгнул в бассейн, обрызгав всех вокруг. Он подплыл к нам троим и кивком поздоровался со мной.

— Дети всегда так соперничают друг с другом? — спросил я его после того, как еще раз подбросил наших детей в воздух.

— Не могу ручаться за других детей, но наши соперничают.

— Мы не были такими, — настаивал я, пока пытался вспомнить, как обстояли дела, пока мы с Дином росли.

Он рассмеялся.

— Нет, ты хотел сказать, что я не был таким. А ты точно вел себя так же.

— Не вел.

— Еще как вел.

— Тогда спросим у бабушки.

— Спросите меня о чем? — голос бабушки привлек наше внимание, я вылез из бассейна и заключил её в объятия, намочив всю её одежду.

— Джек! Прекрати.

— Бабуля вся мокрая! — прокричал Ченс. — Папочка, ты намочил бабушку. Я тоже хочу намочить бабушку. — Он выполз из бассейна и обхватил бабушку за ноги, намочив её брюки.

— Ченс, не бегай! — крикнула Кэсси сквозь открытое окно.

— Прости, мамочка! — крикнул в ответ Ченс и наполовину бегом, наполовину шагом вернулся к бассейну и прыгнул в воду.

Бабушка посмотрела на меня так, словно была готова прибить на месте, я состроил невинное выражение лица и сказал:

— Ничего не могу поделать, если все мальчишки любят тебя. Ты должна винить только себя.

— Хорошая попытка, — она погрозила мне пальцем. — Ну, так о чем вы тут разговаривали?

— Ба, Джек считает, что между нами не было соперничества, когда мы росли, — сказал Дин насмешливым тоном, и бабуля захихикала.

— Судя по всему, у Джека очень избирательная память. Дорогой, ты постоянно соперничал с Дином. Но он не проявлял к тебе подобных чувств в ответ. Он просто хотел быть таким же, как ты.

— Что я говорил. — Дин плеснул в меня водой и нырнул.

— Дядя Дин, подбрось меня!

— И меня тоже, папочка!

— Меня первым, дядя Дин!

Я наблюдал, как Дин один за другим подбрасывал наших детей в воздух, а потом они плюхались в воду. Их восторженные возгласы раздавались в воздухе, и я гадал, мог ли быть на свете звук лучше, чем смех твоей семьи.

— Ты построил для себя прекрасную жизнь, Джек, — мягко сказала бабушка. — Я не могу еще сильнее гордиться тобой, чем сейчас.