Игра на нервах 3
Шрифт:
Когда первый из ночных гостей достиг охранения лагеря и встал перед дозорными во весь рост, то первое что они сделали, это заголосили от ужаса. И их можно было понять - ночь, нервы напряжены беспокоящими обстрелами со стен и тут из ночи перед тобой вырастает покрытая броней из черных кристаллов ящерица, чей улыбчивый рот способен перекусить тебя пополам. Но этот ужасный монстр явился не один, вслед за первой ящерицей из темноты вынырнул десяток ее сородичей и крики караула сменились хрипами агонии.
Пока Милена отбыла в Бовирград, для решения проблема лояльности императора, за командира осталась Киллтайм.
– Что за шум?
– Демоны, госпожа! Демоны пришли по наши души!
– визгливо прокричал тот.
– Какие еще демоны...
Закончить фразу наемная убийца не успела. Ибо увидела этого демона воочию. Обычных светлых криссалидов в силу их редкости видел мало кто. А уж их черных мутировавших собратьев так и вообще единицы. Но Киллтайм к числу этих «счастливчиков» относилась и знала, что черные криссалиды состоят из костей и мышц. Следовательно, их можно было убить.
– Ко мне! Все ко мне!
– увидев несшуюся на нее черную ящерицу, прокричала Киллтайм, вытягивая из ножен парные кинжалы.
Но криссалиды быстро учились у людей коварству. Пока ассасин примерялась как бы встретить атакующую ящерицу, у нее за спиной тихо скользнула черная тень. Длинный, покрытый кристаллическими наростами хвост обвил ноги девушки, и резко дернулся, сбивая ее с ног.
– Что?! Опять?!
– закричала Киллтайм, дважды попавшаяся на одну и ту же уловку.
Она еще пыталась отмахаться от криссалидов, но две одновременно навалившиеся ящерицы быстро отправили ее на перерождение.
– Пора!
– скомандовал Найд, видя как замешательство в стане врага, достигло своего пика.
Он, прыгая через три-четыре ступени, слетел со стены и со всех ног направился к одному из летучих кораблей. На борт этой баржи заранее погрузили пегаса и корзину, полную яиц криссалидов. Это было своеобразной страховкой на тот случай, если ящерицам не удалось бы прорвать кольцо осады. Но странник убедился, что внезапная атака ящериц прорвала окружение. Криссалиды будут бежать всю ночь пока не найдут речку или озеро, а потом их поймать будет не так просто. Странник забежал по сходням на борт баржи.
– Поднимаемся!
– услышал он приказ Бутчера, - все вверх!
Жрецы на кораблях замахали руками, в летательных пузырях засветился газ, они раздулись так, что жалобно заскрипели удерживающие их веревки. Флотилия Ордена устремилась в небо... а затем корабли кинулись врассыпную. Ведь чтобы выжить «тараканам» надо прятаться каждому в свою щель.
Мельник Сафон вел обособленный образ жизни. И причиной этому был его род занятий. Он поселился не там, где хотел бы жить, а там, где можно было поставить мельницу. У небольшой речушки, на которой он соорудил запруду для водяного колеса. И когда в его дверь кто-то не особо стесняясь, забарабанил глубокой ночью, Сафон взялся за вилы. Крестьяне привозили зерно на помол исключительно днем, а по ночам могли заявиться только лихие людишки с плохими мыслишками. Сафон притушил фитиль плошки и махнул головой жене и детям, указывая на люк в подпол. Требовательный стук повторился и Сафон подошел ближе к двери.
– Кого принесло?
– нарочито сердитым голосом спросил он, - а?
– Добрую весть и хороших людей!
– задорно ему ответили с той стороны.
– Чегооо?
– не сразу понял Сафон, - это каких таких людей?
– Тех, которые отрезали маленький кусок от сынка графа, когда он к дочке твоей приставал, - прозвучал ответ из-за двери.
Охнув, мельник суетливо скинул засов и отворил дверь. Воинов Ордена Гнева было не узнать. В темноте за порогом стояли пять человек в каких-то поношенных рубищах поверх кольчуг и доспехов. Сафону сразу стало неудобно за вилы, которые он держал в руках.
– А вот тебе, отец и добрая весть, - один из воинов протянул мельнику позвякивающий мешочек.
– Ой, да не вы мне платить должны, а я вам!
– Бери, отец, бери. Мы же не просто так даем, а за услугу. Нам бы на постой к тебе напроситься.
Сафон открыл дверь пошире.
– Что ж вы на пороге топчитесь, проходите, располагайтесь!
– Да нам не на один день. И не на неделю надо. И желательно не в дом.
– Куда ж я вас пристрою, ежели не в дом? У меня, почитай, только дом и есть. И еще сарай заброшенный.
– Вот! Сарай как раз подойдет! Туда же нос мало кто сует?
– Никого там вообще не бывает, стоит рухлядью забитый. Но не по-людски это как-то, дорогих гостей в сарае держать, - засомневался мельник.
– Еще как по-людски, отец. Особенно если никому про этих гостей не рассказывать, - подмигнул один из орденцев.
Не все братья Ордена ютились на отшибе. Там безопаснее, но много дел не наделаешь. Странник разбил Орден на десятки, и каждый такой десяток образовал партизанскую ячейку. Найд со своей ячейкой обосновался в Амони, чуть ли не самом опасном городе в Борее. Амони населяли в основном крупные донатеры, вливавшие в игру огромные деньги и привыкшие, что администрация игры преданно смотрит им в глаза, высунув язык. И не то, чтобы они проявляли бунтарский дух, просто до них медленно доходило, что Змею их деньги в реале не нужны были даром. Привыкшие все получать в реальном мире по щелчку пальцев, они никак не могли смириться, что теперь они стали заложниками.
Безопасные прежде улицы Амони теперь патрулировали воины в черных доспехах с золотыми шлемами. На груди и на плащах у каждого воина было вышито изображение Змея. На мелкие преступления, типа воровства, Стерегущие закрывали глаза. Зато за любое нелицеприятное высказывание или шуточку в сторону Змея могли и голову снести.
Партизанщина Ордена еще осложнялась и новой аурой, которую могли навешивать Стерегущие. Наряду с красной аурой преступника, появилась пепельно-серая аура еретика. Из-за этого отличительно знака, Орден уже начал терять своих братьев. НПС умирали и не возрождались, а к игрокам последователи Змея применяли такое милое новшество в Четырехземье как пытки. От ауры были защищены только два члена Ордена Гнева - Найд и его брат. Браслеты не только прикрывали их от любого заклинания магического поиска, но и отражали накладываемые на них ауры. Причем отражали прямиком на того, кто их накладывал.