Игра престолов. Часть II
Шрифт:
Кейтилин знала, что не следует так открыто проявлять презрение, однако расставание с Орлиным Гнездом сложилось самым неприятным образом. Она предложила Лизе взять на несколько лет к себе в Винтерфелл лорда Роберта, утверждая, что общество мальчиков будет ему полезно. Ярость Лизы трудно было даже представить.
– Сестра ты мне или нет?!– закричала она.– Если ты попробуешь украсть моего сына, то вылетишь отсюда через Лунную дверь!– После этого говорить было не о чем.
Лордам хотелось узнать подробности, но Кейтилин подняла руку.
– Вне сомнения, позже мы найдем для этого время,
На столе стоял эль и сыр. Кейтилин наполнила рог, села, отхлебнула и посмотрела на сына. Теперь он казался выше, чем был, когда они расстались: первая бородка сделала его старше.
– Эдмару исполнилось шестнадцать, когда он отрастил усы.
– До шестнадцати осталось немного, - сказал Робб.
– А сейчас тебе пятнадцать. Пятнадцать! И ты ведешь войско на битву. Понимаешь ли ты, почему я боюсь, Робб? Взгляд его сделался упрямым.
– У меня не было выбора.
– Не было?– спросила она.– Боже, а кого же я видела буквально мгновение назад? Русе Болтона, Рикарда Карстарка, Галбарта и Роберта Гловера, Большого Джона, Хелмана Толхарта... ты мог бы назначить командующим любого из них. Милосердные боги, ты мог даже доверить войско Теону, хотя я сама так бы не поступила.
– Они не Старки, - ответил сын.
– Робб, они - мужи, закаленные в битвах. А ты еще год назад фехтовал деревянным мечом.
Кейтилин заметила гнев в глазах сына - вспыхнувший И сразу погасший, - и Робб вдруг превратился в мальчишку.
– Понятно, - ответил он, смутившись.– Ты... ты отсылаешь меня в Винтерфелл? Кейтилин вздохнула:
– Мне следовало бы это сделать. Тебе не надо было выступать. А теперь я уже не смею, по крайней мере в ближайшее время. Ты зашел чересчур далеко. Однажды эти лорды увидят в тебе своего сюзерена. И если я отправлю тебя сейчас домой - словно ребенка в постель без ужина, - они запомнят это и только посмеются за своими кубками. А потом придет день, когда тебе потребуется, чтобы они уважали или даже боялись тебя. Но смех убивает страх. И я не сделаю этого, как бы ни хотела огородить тебя от опасности.
– Благодарю тебя, мать, - проговорил он, в официальном тоне слышалось явное облегчение.
Кейтилин нагнулась над столом и прикоснулась к его волосам.
– Робб, ты - мой первенец. Мне хватает одного взгляда, чтобы вспомнить тебя, красного и кричащего, едва появившегося на свет...
Сын поднялся, явно недовольный ее лаской, и направился к очагу. Серый Ветер потерся головой о его ногу.
– Ты слыхала... об отце?
– Да.– Весть о внезапной смерти Роберта и падении Неда безумно испугала Кейтилин - более, чем она смела признаться себе, - однако нельзя, чтобы сын видел ее испуг.– Лорд Мандерли сообщил мне об этом, когда я высадилась в Белой гавани. А тебе известно что-нибудь о сестрах?
– Пришли письма, - проговорил Робб, поглаживая лютоволка по загривку. Одно было предназначено тебе, но его прислали вместе с моим в Винтерфелл.–
Нечто в тоне Робба обеспокоило Кейтилин, и она принялась читать, разгладив листок. Озабоченность уступила место сперва недоверию, потом гневу, наконец страху.
– Это письмо написала Серсея, а не твоя сестра, - проговорила Кейтилин, дочитав до конца.– Главное здесь то, чего Санса не говорит. Все эти коварные любезности и ласки Ланнистеров... угрожают, как змеиное жало. Они взяли Сансу в заложницы и хотят удержать ее.
– Но здесь нет ни слова об Арье, - указал расстроенный Робб.
– Нет.– Кейтилин не хотела даже думать о том, что это могло означать, по крайней мере здесь и сейчас.
– Я надеялся... обменять Беса на них.– Робб взял письмо Сансы и смял его в кулаке; судя по всему, движение это он делал уже не впервые.– Что говорят в Гнезде? Я написал тете Лизе, попросил помощи. Созвала ли она знамена лорда Аррена? Ты не знаешь об этом? Выедут ли рыцари из Долины, чтобы присоединиться к нам?
– Только один - лучший из них, мой дядя... но Бринден Черная Рыба всегда оставался Талли. Сестра моя не собирается выходить за пределы Кровавых ворот.
Роберт явно расстроился.
– Мать, что нам делать? Я привел сюда целую армию, восемнадцать тысяч человек, но не знаю... то есть я не совсем уверен...– Он обратил к ней горячий ожидающий взгляд. Гордый молодой лорд в одно мгновение превратился в ребенка - в пятнадцатилетнего мальчишку, ожидающего советов матери.
Так не годится.
– Чего же ты испугался, Робб?– спросила она мягко.
– Я...– Робб отвернулся, чтобы спрятать первую слезу.– Если мы выступим... даже если мы победим... Ланнистеры захватили Сансу и отца. Они убьют их, правда?
– Они хотят, чтобы мы этого боялись.
– Ты думаешь, что они рассчитывают обмануть нас?
– Не знаю, Робб. Скажу одно: у тебя нет иного выхода. Если ты приедешь в Королевскую Гавань и принесешь присягу, тебе не позволят оставить город. Если ты подожмешь хвост и возвратишься в Винтерфелл, лорды потеряют все уважение к тебе. Некоторые даже переметнутся к Ланнистерам. Ну а королева, когда ей нечего будет бояться, сможет поступить со своими пленниками, как ей заблагорассудится. Наша единственная надежда заключается в том, что ты сумеешь победить врага на поле брани. Если тебе удастся взять в плен лорда Тайвина или Цареубийцу, обмен может и состояться, но главное не в этом. Пока у тебя есть достаточно сил и власти, чтобы Ланнистеры боялись тебя, отец и твоя сестра останутся в безопасности. Серсея достаточно мудра;
она понимает, что пленники могут пригодиться ей, чтобы заключить мир, если война сложится неудачно.
– Ну а если война сложится в ее пользу?– спросил Робб.– Что, если мы потерпим неудачу? Кейтилин взяла его руку.
– Робб, не стану смягчать для тебя правду. Если ты потерпишь поражение, надежды для нас всех уже не останется. Недаром говорят, что сердце Бобрового утеса - это камень. Помни участь детей Рейегара!
Кейтилин заметила страх, промелькнувший в его глазах, но в них была и сила.