Игра теней
Шрифт:
— Вы имеете в виду крошечных человечков, ваша светлость? Да, как ни странно, я их вижу.
Королева Башенная Летучая Мышь воздела изящные ручки, призывая своих собеседниц успокоиться и, возможно, извиняясь перед ними за то, какое потрясение им пришлось пережить.
— Простите, если я заставила вас усомниться в здравости вашего рассудка, герцогиня Мероланна, — молвила она. — Я не могу объяснить, откуда к нам попали сведения о судьбе вашего сына. Но заверяю вас, мы никоим образом не имели намерения нарушить неприкосновенность вашей личной жизни — Королева улыбнулась, показав крохотные
— И какого рода эта сделка? — подала голос сестра Утта.
— Не надо тратить лишних слов, — не дожидаясь ответа королевы, заявила Мероланна. — Скажите мне просто, что вам от меня надо. В деньгах вы вряд ли нуждаетесь, так, может, вам нужны съестные припасы? Если верить старым сказкам, народ крышевиков живет в темных мрачных норах и наверняка страдает от голода…
— Стол наш куда богаче и разнообразнее, чем вы полагаете, герцогиня, — с улыбкой изрекла королева Башенная Летучая Мышь. — В таком огромном замке, как этот, множество припасов пропадает зря, и нам не составит труда добыть себе пропитание, даже если численность нашего народа увеличится втрое. То, что мы хотим от вас получить, не имеет отношения к материальным благам. И мы заботимся не о себе…
— Умоляю, не надо лишних слов, — повторила Мероланна, и в голосе ее зазвучало откровенное раздражение. — Не пытайтесь затевать со мной игры, сударыня. Если вам известно о существовании моего сына, значит, вы должны понимать: я пойду на все, чтобы получить сведения о его судьбе. Говорите без обиняков, что вы от меня хотите.
— Но я не могу этого сделать. Мы сами этого не знаем.
— Что? — возвысила голос старая герцогиня, приподнялась с кресла и тут же упала назад, яростно обмахиваясь пергаментным свитком. — Вы что, морочите мне голову? Но это слишком жестоко и бессмысленно…
— Прошу, ваша светлость, выслушайте меня. — Королева крышевиков говорила спокойно и мягко, но в голосе ее слышались властные нотки. — Мы не пытаемся морочить вам голову и не затеваем жестоких игр. Повелитель Вершины, которому все мы обязаны своим существованием, приказал нам встретиться с вами и передать вам его слова.
— Значит, у вас есть не только королева, но и король?
Сестра Утта, примостившаяся на стуле, поднялась, подошла к Мероланне, положила руку на ее плечо и ощутила, что герцогиню сотрясает дрожь.
— Не в том смысле, который придаете слову «король» вы, люди, — покачала головой Башенная Летучая Мышь. — Здесь, в мире живых, народом крышевиков правлю я. Но все мы верные слуги повелителя Вершины, которому подвластно все сущее.
— Так, значит, это ваш бог?
— Вы можете называть его так, — кивнула головой маленькая королева. — Но мы зовем его просто — повелитель.
— Скажите наконец, чего вы хотите от меня? — тяжело вздохнув, спросила герцогиня.
Сестра Утта почувствовала, что ее дрожь усилилась.
— Вы должны пойти с нами. И своими ушами услышать то, что скажет вам повелитель Вершины.
— Вы отведете нас… к своему богу?
Несколько мгновений назад сестра Утта полагала, что ее уже ничем не удивишь. Однако действительность превзошла самые смелые ожидания жрицы Зории.
— Некоторым образом, — кивнула королева крышевиков. — Не беспокойтесь, никто не причинит вам ни малейшего вреда.
Герцогиня Мероланна повернулась к сестре Утте. На ее лице застыло странное выражение — смесь отчаяния и решимости. Те же самые чувства звучали в ее голосе, когда она произнесла:
— Ведите нас, куда хотите. На крышу, на небеса, куда угодно. Я на все согласна.
Маленькая королева изящным жестом указала на дверь в дальней стене библиотеки, наполовину скрытую полками и грудами книг.
— Прошу вас, помните о том, что вам оказана великая честь, — молвила она. — С тех пор как мы в последний раз приглашали в свое святилище представителей вашего племени, миновали века.
— Мы должны пройти через дверь? Но она заперта, — пожала плечами Мероланна. — Олин часто говорил, что эта дверь не отпиралась со времен его дедушки. Ключ давно потерян, а взламывать дверь ему не хотелось.
— Мы и не собираемся этого делать, — успокоительно заметила королева. — Дверь крепко-накрепко заклинило, и ключ действительно потерян. По крайней мере, для вашего народа. Но сейчас, когда повелитель Вершины призвал вас к себе, мои подданные не пожалели усилий. В течение двух дней они трудились над дверью, и теперь она открывается без помех.
Королева махнула рукой, и три крошечных солдата, стоявших в карауле у камина, выступили вперед. Они поднесли к губам трубы, судя по виду, сделанные из морских раковин, и сыграли тревожную протяжную мелодию. В ответ раздалось тихое звяканье, словно миниатюрный молот бил по такой же миниатюрной наковальне.
— Чтобы выполнить волю нашего повелителя, мои подданные готовы преодолеть любые преграды, — изрекла маленькая королева. — Но тут оказалось достаточно лишь хорошенько смазать металлические петли маслом. Прошу вас, откройте дверь, но сделайте это с предельной осторожностью.
— Окажите милость, сестра Утта, откройте дверь, — прошептала Мероланна. — Уж если мы решили идти с этими невероятными созданиями, значит, надо их слушаться.
Сестра Утта оттащила в сторону книги, преграждавшие подход к двери, и боязливо потянула за ручку. Дверь подалась не сразу; жрица Зории даже подумала, что крышевики пожалели масла и плохо смазали петли. Но тут раздался пронзительный скрип, и дверь распахнулась.
— Осторожнее! — донесся до сестры Утты взволнованный голос королевы.
Но в предостережениях не было нужды. Жрица Зории в ужасе отступила назад, увидев не меньше дюжины пауков, висевших в дверном проеме. Лишь через секунду она разглядела, что это крошечные человечки, болтавшиеся на веревках, подобно верхолазам. Некоторые из них уже успели добраться до верхней перекладины дверной рамы.
Человечки глядели на сестру Утту с таким же страхом, с каким она сама взирала на них. Тут не было ничего удивительного; жрица в десятки раз превосходила их размерами и наверняка казалась им громадной, как соборная колокольня. Лишь один из маленьких верхолазов, по виду совсем юнец, бросил на нее смелый взгляд и, прежде чем исчезнуть в темноте над дверью, отдал приветственный салют.