Игра в безумие. Прощай, сестра. Изверг
Шрифт:
Весь день Поль Вэйн проспал. Вечером снова начал пить, открыл банку мясных консервов и половину съел, потом побросал вещи в чемодан, приготовленный для Геттингем Кастл, и стал пить дальше.
Он стал предметом обсуждения на совещании, которое в воскресенье утром проходило в управлении полиции графства. Присутствовали: сэр Фелтон Дикси, главный суперинтендант Полинг и старший инспектор Хэзлтон. Полинг был за то, чтобы вызвать Вэйна еще раз и допросить поподробнее. Опираясь на первое письмо, повторял все те же прежние аргументы. Повторял снова и снова:
— И
Хэзлтон был с ним согласен:
— Разумеется, это правда, что мы не знаем, где он в пятницу вечером болтался целый час, но вряд ли у него было достаточно времени убить Уилберфорс и спрятать ее труп. И кто сообщница Вэйна?
Полинг сомкнул кончики пальцев.
— Как насчет его приемной дочери Дженнифер?
Хэзлтон презрительно поморщился и едва не фыркнул.
— Вижу, вам эта имя не нравится, но от пишущей машинки избавилась она, не забывайте.
— Намного лучшая кандидатка — Берта Норман. Она увязла в этом по горло.
Полинг наслаждался этим интеллектуальным поединком, но сэр Фелтон вслушивался с нараставшим раздражением. Из-за этого он пожертвовал встречей в Гимнастическом клубе?
— Нужно действовать! — не выдержал он. — Меньше говорить и больше действовать. Норман ускользнула у нас из-под рук, это мне не нравится. Что предпринято?
— Ищем таксиста, который ее мог куда-то отвезти, и разослали ее описание, — уверенно доложил Хэзлтон. — Лондон сообщил о ней некоторые данные. По тому адресу, где мы ее нашли, жила месяца два, может, чуть больше. По словам соседей, жила одна. Периодически к ней захаживали мужчины, но, вероятно, это были те, кто подавал объявления или отвечал на них. Конкретно она упоминала некоего Алистера, но, похоже, его никто не видел. Может, никакого приятеля и не было, лишь хотела, чтоб мы так думали.
Сэр Фелтон хотел было перебить его, но Хэзлтон решительно продолжал:
— Еще один интересный факт. Этот журнал «Познакомьтесь!» выходил уже несколько месяцев. До того его рассылали из Митчела. Адрес был посредника, хозяина табачного ларька. Тот сказал, что за письмами раз в неделю приходили подростки.
— Что же в этом такого интересного? — спросил сэр Фелтон.
— Только то, что Норман появилась там недавно. Похоже, она только редактор, но не хозяйка.
— Но где она? И где хозяин этого поганого листка, если он вообще существует?
— Не знаю, сэр.
Сэр Фелтон, положив руки на стол, сверкал глазами. Выглядел он грозно и потешно одновременно.
— Олбрайт убили. Француженку последний раз видели в этом районе. И Уилберфорс тоже. Требую начать интенсивный розыск обеих девушек, Полинг, и начать немедленно. Мобилизуйте всех своих людей, используйте все средства и раскрутите дело на полные обороты. Я не хочу никого критиковать, но все это нужно было сделать гораздо раньше. Ясно?
Полинг сдержал тяжелый вздох. Все это значило, что придется действовать под открытым небом, что ему придется все решать самому и быть на ногах с утра до вечера. Безрадостные перспективы.
Когда сержант Брилл позвонил Салли и сообщил о намерении поговорить с ней, та поняла, что придется рассказать родителям о Луизе
В конце дня лаборатория дала заключение о машинке, на которой были напечатаны письмо Роджерсу и картотечные листки. Оказалось — переносная машинка марки «Адлер», не из последних моделей.
Выследили таксиста, который отвез женщину, соответствовавшую описанию Берты Норман от Ист-Далвича к станции метро на Лейчестер-сквер. Там след оборвался.
В сумерках полицейские патрули начали прочесывать Бэчстед Фарм и ближайшие окрестности, а заодно и окрестности Дома Плантатора. Хэзлтон знал, что такие прочесывания ни к чему, искать нужно в определенном месте определенную вещь, которая могла бы там быть. Но он любил подобные операции и проводил их весьма энергично. Поддерживать постоянную телефонную связь с Полингом — вот и все, что было нужно сейчас.
В то воскресенье Брайан Хартфорд отправился навестить свою жену. Нашел ее в гораздо лучшем состоянии, чем когда бы то ни было. Разговаривала связно, казалась вполне нормальной и просила забрать ее домой. Такие минуты были тяжелее всего, ибо по опыту он знал, что улучшение это только временное. Обещать невыполнимое было для него мучением, но он все равно обещал. Потом поговорил с врачом, который сообщил, что в последнее время состояние ее ухудшилось, начались рассказы о мужчинах, забиравшихся по стенам с помощью присосок на ногах.
Потом Хартфорд встретился в отеле с двумя американцами. Те представляли группу, желавшую установить контроль над «Тимбэлс пластик», и было ясно, что если это им удастся, Хартфорда посадят на место Лоусона. Поэтому он дал им множество информации, получить которую иначе те смогли бы, только внедрив в фирму своего шпиона. Встреча прошла неудачно. Много пили, чего Хартфорд не любит, много говорили о финансовых условиях присоединения и необходимости отсечь сухие ветви. Все было весьма неопределенно, и Джо Фиддик, главный представитель американской стороны, весьма ловко лавировал, когда нужно было подробнее говорить о деталях. Домой Хартфорд возвращался в подавленном настроении.
В число тех мер, которые решили провести в рамках следствия, входила проверка пруда на Бэчстед Фарм. Однако выяснилось, что дело это непростое, ибо он оказался одним из трех водоемов, питавшихся от общего источника. Исключительно глубокий, он потребовал специального дренажного оборудования. И в ту минуту, когда оказалось, что обычные рыбацкие сети здесь бессильны, как по заказу появился сэр Фелтон. Усевшись на складной стул, некоторое время хмуро наблюдал за происходящим, потом пошел за Хэзлтоном, который устроился в трейлере.