Игра в чужую ложь: Цена игры
Шрифт:
– Даже здесь очередь, – пробормотала Лин, прислоняясь к голубой стене за каким-то необъятным господином. – Я словно домой попала…
Метаморф тихо фыркнул. Несмотря на то, что волшебница ничего не помнила о прошлой жизни, она прекрасно знала свой мир и частенько кормила друзей байками о нем и его обычаях. Иногда ее рассказы походили на чистой воды фантазии, но порой попадали в точку – люди везде люди и ведут себя в схожих ситуациях одинаково.
– Госпожа, позвольте представиться – Крагол, барон Эндирейнский, – неожиданно пробасил рядом чей-то тягучий голос. – А это мой друг, граф Малейн,
Лин оторвалась от складывания байки об очередях и подняла глаза. Толпа знатных персон заметно поредела, зато появились новые персонажи. Краголом оказался тот самый толстяк, за которым она стояла, и, по ее мнению, все это знакомство затевалось с одной целью – уговорить их с Кари пропустить вперед подошедших знакомых барона. Судя по выражению лица графа, в его планы входило скорее убийство, а не расшаркивание с незнакомцами.
– Кариман, – вежливо представился метаморф, хоть его обе знатные персоны проигнорировали, – герцог Лоранский. И моя жена…
Графиня тихо взвизгнула, прервав его речь.
– Что случилось, дорогая? – процедил сквозь зубы граф. – Помни о приличиях.
– Лорана… Римай… остров Римай! Дорогой? О, прошу прощения, герцог, это было несколько неожиданно… Вы меня простите? – Госпожа Кложена взмахнула накладными ресницами и пристально уставилась на Кари, будто ожидая, не начнет ли он есть ее прямо сейчас.
Тот кивнул.
«То ли еще будет!» – подумала Лин, продвигаясь на несколько шагов ближе ко входу. Кажется, теперь новые знакомые и не помышляли о том, чтобы проскочить без очереди.
Впрочем, барон оказался более толстокожим, чем его нервные друзья. Он похвалил погоду («Солнышко, ах!»), негативно отозвался об организаторах коронации («Был бы я на их месте…»), высказал заинтересованность «разобраться» с тем, кто прибыл не в карете, а в собственном доме («…да еще в деревенском!»), и, наконец, решился спросить:
– Если вы не из Тойяны, то почему не идете внутрь? Записываются лишь…
– «Знатные роды подданных Его Величества светлого короля Арголина Первого», – с пренебрежением процитировал граф.
– Чтобы иметь возможность оценить систему изнутри, – туманно пробормотала Лин, пытаясь вспомнить, где она слышала о Лоране и какое отношение к тому городу имеет метаморф.
– А-а-а, – вдумчиво проговорил барон, – так вы из органов… или нет? Неважно! Можете меня арестовать сейчас же, но я все равно скажу: система прогнила! Она не функционирует как надо, она ущемляет права как простолюдинов, так и знати! Вот, посмотрите на моих друзей. – Он ткнул пальцем в поникшего графа и полуобморочную графиню. – Они верой и правдой сорок лет служили империи! Они власть отдали без возражений! И сегодня их дочь выходит замуж, а они толпятся здесь, как какие-то… какие-то… Вы знаете, что у нас свадьба означает конец одной жизни и начало новой? И половину этого дня невеста должна провести с родителями! Они увидят ее уже под покрывалом…
– Тише, Крагол, – первой опомнилась графиня и попробовала одернуть попирателя империи.
Но барон разошелся не на шутку и останавливаться не собирался.
– Вы хоть понимаете, как важно соблюдать обычаи?! Да когда я отдавал дочь замуж… Да я… Это позор! Император и его приспешники забыли о морали, они…
– Крагол, тише, – бесстрастно проговорил Кари, – за вами стоит начальник полиции.
Толстяк быстро обернулся.
– А, Джеринер, – проговорил облегченно. – Все нормально, он разделяет наше мнение. Вы знакомы? Значит, все-таки из органов? Но ничего не выйдет, я сейчас принимаю клусские розовые таблетки от ревматизма и за свои слова не отвечаю. Та-та-та, ля-ля-ля, та-та-та! Это любой врач подтвердит! Ля-ля-ля!
– Мы из домов на площади, – спокойно сообщила Лин, которой было неловко смотреть на кривляние барона. – Господин Джеринер, где Зелина?
Седовласый вояка поправил залихватскую шляпу с пером радужки13 и грустно сообщил:
– Я тоже надеюсь, что однажды поутру смогу ответить на этот вопрос.
Очередь почти иссякла. Кари записал свое имя под пятьдесят третьим номером, Лин стала пятьдесят четвертой. Они прошли внутрь, откуда доносились музыка и перезвон бокалов, а в дверях возникла небольшая заминка.
Бывший властитель Тойяны, выводя титул, бросил взгляд на верхние заполненные графы и рухнул в обморок, поставив жирную кляксу прямо посреди листа. Его жена принялась обмахивать мужа кружевным платочком, барон – хлопать по щекам… А господин Джеринер решил помочь знакомым и продолжить список.
У начальника стражи нервы были гораздо крепче, чем у аристократических неженок. Он смог прочесть вслух: «Маргалинайя, принцесса Веллийская, ныне – волшебница Лин из Тихих Ежиков», и его голос почти не дрожал.
ГЛАВА 5. Коронация
Люди уважают власть: бедные покоряются богатым, богатые – знатным, знатные – правителям, правители – богам… А боги думают, что могут все. Какое заблуждение!
«Первые сто лет при дворе Веллийской империи», Бест Влайский
Все повторяется. Да, это был другой дворец и вокруг суетились другие люди… Много других людей! Но Лин могла с закрытыми глазами описать, как выглядит окружение. И как пройдет церемония.
Это уже происходило. Давно… Ей и самой не верилось, что такое возможно, вот только организаторы коронации обладали очень специфическим чувством юмора. Или?.. Да не могли ж они знать, что придет та, для кого однажды украшали цветами подобный зал! Или знали? Вдруг Малдраб Четвертый подарил внуку королевство лишь затем, чтобы возвратившаяся принцесса насладилась обрядом, до которого когда-то не дожила считанные дни?
«Нет, это попахивает паранойей» – Лин покрепче сжала руку мужа.
Внутри царила роскошь. Ворсистые ковры мягко пружинили под ногами осторожно ступавших (как по трясине) людей. Тяжелые складки бархатных портьер полностью закрывали небольшие окна, создавая ощущение подземелья. Яркие светляки слепили глаза, а излишняя позолота словно вопила: «Это не ваш праздник!». Именно так – все вокруг было чужим, принесенным извне, и киратцы, торопливо проталкивавшиеся к стенам, не могли не чувствовать свою незначительность.