Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе
Шрифт:
Но он не смог этого сделать.
Теодор отступил назад и крепко зажмурился…
Когда же он открыл глаза, Волшебный Кобзарь уже сидел на другом конце бревна, чистя ногти щепочкой. Словно ничего и не было. Музыкант напевал под нос какую-то старую мелодию, похожую на колыбельную, и Теодору она показалась знакомой.
– Ну, так что, ты еще хочешь поучаствовать в Макабре? – невозмутимо спросил Кобзарь и, сорвав зеленый стебелек, принялся ковырять между зубами. – Или струсил? Боишься Смерти?
Теодор тряхнул головой. Ему совсем не понравилось то воспоминание,
Музыкант взглянул на него невинными глазами – и в одном отразилась синяя комета, в другом – зеленая.
– Я видел похищение, – сказал Теодор. – Горожанина закрутил ветер и унес прямо в небо. Я хотел добыть игральную кость, но… она ведь изначально была у меня. – Теодор достал кубик. Камень разгорелся на ладони. – Вы это знали? Знали с первой нашей встречи, что я игрок?
– Я знаю все, потому что я знаю Истину, – повторил любимую поговорку Кобзарь.
– Это была Смерть? Она унесла всех? Но зачем? Куда?
– Мальчик мой, ты видишь этот рот? На нем печать, которую ни одной руке не сорвать. Я могу говорить лишь словами музыки. Чего и тебе желаю. Когда есть правила, кажется, что выхода нет, но знай: если есть вход в проблему, значит, есть и выход. – Музыкант подмигнул.
Он достал кобзу и заиграл. В музыке Теодор снова услышал треск огня.
– Моя стихия – это огонь, – проговорил Теодор. – Я отгадал стихию. Нашел кость. И готов сделать ставку.
– Что ж, – улыбнулся музыкант, – я ждал, когда ты это скажешь – иначе я не смог бы дать тебе договор.
Кобзарь вынул из-за пазухи пергамент и протянул Теодору.
– Договор на участие в Макабре! Чтобы потом не было недопониманий, – подмигнул Кобзарь.
На пергаменте было написано:
1. Для вступления в первый тур у Участника должна быть специальная игральная кость.
2. Участнику запрещается убивать других игроков до конца Макабра.
3. Участник предупрежден, что подсказок со стороны Смерти или ее подданных не будет.
4. Участник обязуется пройти все туры до конца.
5. Участник согласен, что в случае проигрыша его жизнь переходит в полное владение Смерти.
6. В качестве выигрыша Участник получает приглашение в мир Смерти и возможность исполнить свое желание.
7. Участник осведомлен, что он сможет унести с собой один предмет или увести одного человека, будь он живой или мертвый, если таковой находится во владениях Смерти.
Удачи, игрок! Да начнется Макабр!
От этих правил у Тео даже в груди заныло. «В случае проигрыша жизнь переходит во владение Смерти» – отлично, пускай. «Сможет унести один предмет или одного человека»…
И тут Теодора словно ледяной водой окатило.
Одного! Кобзарь говорил об этом, когда рассказывал о Макабре, но тогда Тео совсем не подумал, что вихрь Смерти похитил и унес по ту сторону обоих родителей!
Но… Что же делать?!
– Теодор, скоро полночь! И если ты хочешь участвовать, нужно спешить, – поторопил Кобзарь. – Или ты пролетаешь.
Теодор нахмурился.
– Мне нужно подписать договор?
– Да, скорее. Все уже в сборе.
– Чем же?..
– Ну, чем обычно подписывают договор со Смертью, Тео?
– Кровью?
Кобзарь закатил глаза.
– Чему вас учат родители?! Чернилами, бог мой!
Музыкант изъял из своих бесчисленных карманов пузырек с чернилами и перьевую ручку. Тео несколько секунд думал, прежде чем обмакнуть перо, а затем резко расписался: буквы Т.Л. и полумесяц. «Т» походила на крест.
– Красивая подпись! – восхитился Кобзарь. – Что ж, ты согласен, а это значит, Теодор, что ты теперь участник Игры. Или выиграешь, или… Впрочем, не важно! Да начнется Макабр!
Теодор не ожидал, что все произойдет так быстро. Он не успел опомниться, как музыкант хлопнул в ладоши – и в следующий миг воздух завертелся с бешеной силой. Тео уцепился за бревно, однако вихрь был слишком силен, и он с ужасом понял, что висит вверх ногами.
– Не бойся! – Кобзарь захохотал, и тут же звякнули струны, а его наряд зазвенел и забряцал так, что приглушил свист ветра.
Теодор оказался в сердце вихря, руки не выдержали, и в следующее мгновение он взмыл в небо, уносясь все дальше от кладбища. Теодор беспомощно глянул вниз и увидел, как стремительно удаляется шпиль часовни, кладбище и весь город…
Когда вихрь рассеялся, Теодор оказался сидящим на сырой холодной земле. Он сразу увидел, что невдалеке копошатся другие игроки, а чуть в стороне топчется конь Маски. Все с кряхтеньем поднялись и изумленно уставились друг на друга.
В следующую секунду каждый схватился за оружие, но их остановил насмешливый голос Волшебного Кобзаря:
– Сто-о-оп, стоп, стоп! – Музыкант ступил на землю из последнего, утихшего буквально на глазах вихря, элегантно стряхнул с плеча воображаемую соринку и поправил шляпу. Затем он нахмурился и погрозил пальцем: – Ай-яй-яй! Дорогие игроки, вы что, решили нарушить второе правило Макабра и вылететь из Игры? Напоминаю: убивать здесь положено только Госпоже, но уж никак не вам. И вообще, вы что, совсем приличия позабыли? Где ваша учтивость? Где реверансы, поклоны или хотя бы «здрасте»? Честное слово, будто только и ждали случая поубивать друг друга, а не начала нашей Игры, увлекательной и в высшей степени поучительной! Ну-ка, прячьте свои железяки.
Помедлив, Теодор опустил нож. Шныряла, покосившись на него и что-то негодующе проворчав, заткнула свой клинок за пояс. Маска невозмутимо вложил в ножны меч, а мэр Вангели – шпагу. Чучельник Цепеняг, едва справившись с гневом, опустил охотничий дротик. Алхимик же повертел скальпель, посмотрел на кошачий хвост в другой руке – видимо, начало Макабра застало его за очередным опытом – и спрятал лезвие где-то в складках рабочей одежды. Хмурый Ворона никак не мог решиться убрать кинжал, а Санда так и застыла с натянутым луком, впившись взглядом в лицо альбиноса.