Игра
Шрифт:
Коротышка, как я, подумала Серафина. Это может оказаться кстати.
– Привет, Серафина, – сказала доктор Блум. – Проходи и садись. – Руки она держала сложенными на коленях, на маленькой черной книжке. Дождавшись, когда Серафина сядет, она продолжила: – Как ты себя чувствуешь сегодня?
Серафина поморгала.
– Ничего, – сказала она. Осторожный ответ.
– Ничего, – повторила доктор Блум. – Ты знаешь, почему твоя мама попросила меня побеседовать
– Из-за смотрителя.
Доктор Блум кивнула.
– Ты знаешь, что я психолог? – Когда Серафина подтвердила, что это ей известно, доктор Блум добавила: – Я работаю с молодыми людьми, которых обвиняют в совершении преступления.
– Значит, вы работаете на полицию?
– Иногда. Хотя преимущественно я сотрудничаю с адвокатами и их клиентами или работаю с группами молодых совершеннолетних преступников, обычно в ходе подготовки к суду. Но твоя мама попросила меня поговорить с тобой сегодня, так как обеспокоена тем, как отразились на тебе недавние события. И вот я здесь – чтобы помочь тебе осмыслить их. Спешить нам некуда, будем двигаться в темпе, который удобен тебе. Вот стакан с водой, вот бумажные платки, а если в какой-то момент тебе захочется прерваться, просто скажи, и мы остановимся.
Серафина смотрела на коробку с платками. От меня ждут, что они мне понадобятся, думала она.
– Как мне к вам обращаться?
– «Доктор Блум» будет в самый раз. Насколько я понимаю, ты очень способная ученица, учителя считают, что у тебя огромный потенциал. Тебе нравится школа?
Серафина пожала плечами.
– По словам твоей матери, ты отличная спортсменка. Она говорит, ты играешь в нетбольной команде и выступаешь за округ в соревнованиях по бадминтону. Это правда?
Серафина снова пожала плечами.
– А еще ты сыграла главную роль в прошлогодней школьной постановке, так что ты действительно разносторонняя личность.
Серафина поерзала на стуле. Ей требовалось взять себя в руки. Она вела себя как какая-нибудь из ее глупых подружек. Посмотрев, как сидит доктор Блум – спина прямая, ступни аккуратно сдвинуты вместе, руки на коленях, – Серафина выпрямилась.
– У меня хорошие оценки по естественным наукам и математике.
Доктор Блум кивнула.
– Мне нравится заниматься спортом. – Она передвинула правую ступню так, что она очутилась точно под правым коленом.
– А еще ты единственный ребенок в семье. Ты близка со своими родителями?
– Очень.
– Это хорошо. – Доктор Блум улыбнулась, словно ответ доставил ей неподдельное удовольствие. – Можешь объяснить, что означает твое «очень»?
Серафина пододвинула левую ступню параллельно правой.
– И мне нравится предмет «технологии проектирования», потому что мистер Ричардс – замечательный учитель.
И очень-очень остро точит карандаши.
– Ясно.
– Вы изучали медицину? – спросила Серафина,
– Нет, я защитила диссертацию по психологии. Ты знаешь, что это?
Серафина кивнула.
– Где вы учились? Я пока не знаю, стоит ли заморачиваться с университетом. По-моему, это напрасная потеря времени; я могла бы просто начать зарабатывать деньги. Как вы думаете?
– Ты могла бы сказать, с кем из родителей ты более близка – с матерью или отцом?
Ни с кем, подумала она.
– С обоими. Одинаково.
– И они оказывали поддержку после нападения?
Друг другу. Словно это они жертвы, чтоб их. Серафина скрыла раздражение улыбкой.
– Да, огромную.
– Огромную? – Серафина остро ощущала взгляд карих глаз доктора Блум, прикованный к ее глазам. – Что ж, тебе очень повезло, Серафина.
Что-то в ее словах навело Серафину на мысль, что доктор имела в виду совсем обратное.
– Можешь рассказать мне своими словами, что произошло в спортзале?
Серафина набрала побольше воздуху. К этому вопросу она была готова.
– Мы с Клодией вошли в зал, смотритель направился за нами. Как выяснилось, он трахался с Клод уже несколько месяцев. Не то чтобы она этого хотела. Он ее насиловал. И когда увидел, что мы ушли в зал, решил, что сможет развлечься с нами обеими. Клодия хотела остановить его, но он кинулся на меня и попытался облапать. Зажал меня в углу, и я не знала, что делать. Вот и… – Серафина сделала паузу: надо было четко сформулировать продолжение. – В кармане у меня был карандаш, и я ударила его им. Я думала, что оцарапаю его, отвлеку и у нас будет шанс сбежать. Но попала ему прямо в шею – хлюп, и вдруг полилась кровь. Он был весь в крови, поскользнулся, упал и больше не встал. Вот и все.
Доктор Блум открыла блокнот и записала три или четыре слова.
– Спасибо. Очень ценная информация. А когда смотритель зажал тебя в углу… – она продолжала что-то записывать, – …и до того, как ты пустила в ход карандаш… о чем ты думала?
– Не хотела, чтобы этот урод изнасиловал меня.
Доктор Блум подняла голову.
– А что чувствовала?
– Насмерть перепугалась.
Доктор Блум кивнула:
– Нисколько не сомневаюсь. А что ты видела в тот момент?
– Видела?
– Ты замечала все, что происходило вокруг, или сосредоточила внимание на какой-то одной детали?
Серафина вспомнила, как уставилась на пульсирующую жилку на шее Дундука Даррена.
– Кажется, я… не помню.
– Ты кричала или визжала?
– Нет.
– А Клодия?
Серафина покачала головой.
– И почему же?
– Он запер двери. Это было бесполезно.
– Значит, вы не могли сбежать или рассчитывать, что к вам придут на помощь?
Серафина кивнула.
– Он зажал тебя в углу и его намерения были очевидными?