Игра
Шрифт:
– Стоп! – я поймал её запястье, и чуть дёрнув, развернул Кхуши к себе лицом, делая шаг вперёд и становясь к ней вплотную. Жар тела сквозь тонкую ткань и бунтарски прикушенная нижняя губа соблазняли так откровенно, что держать себя в руках и действовать моментально созревшему в голове плану становилось сложно. Но я держался.
– Кхуши… – я шептал ей прямо в ушко, лаская тёплым дыханием, – цветы подождут до завтра. Тшш… – прервал я попытавшуюся возразить жену, – у тебя два варианта – либо мы идём в душ, либо спать. Ну как спать… – я улыбнулся, чуть отстраняясь и погружая пальцы правой руки в волосы на затылке. Легонько помассировал. Улыбнулся, увидев, что, несмотря на возмущение, Кхуши прикрыла глаза, непроизвольно издав короткий стон удовольствия –
Кхуши рефлекторно отпрянула от меня, обеспокоенно глянув на дверь, и тут же прыснула со смеха, прошептав едва слышно, – Шантиван.
Я, скрипнув зубами, распахнул дверь, собираясь послать несвоевременного визитёра куда подальше, но Хари пракаш, обнаружившийся за дверью, опередил меня, поспешив сообщить цель своего визита:
– Ваша сестра просила вас спуститься на минуту в гостиную.
Слуга ретировался, а я растеряно застыл перед открытой дверью, гадая, что понадобилось сестре в такой поздний час. Мои размышления перебил лукавый голос жены.
– Арнав, я, пожалуй, воспользуюсь вашим советом, и приму душ. Перед сном. Одна.
Эта зараза разве что язык не показала, и, довольная, что смогла выпутаться из сплетаемой мной паутины чувственности, упорхнула в ванную комнату.
Спустя минут пятнадцать я возвращался в комнату, так и не поняв, что хотела сестра. Задав пару вопросов о Шиш Махале, она перевела тему на Лондон, пытаясь узнать подробности моей жизни с Кхуши, а под конец напрямую спросила, люблю ли я свою жену. Утомлённый загадками, я выпалил правду –очень люблю, и если бы не любил, то в жизни бы не женился на ней. Сестра качнула головой, и, попросив проводить себя в комнату, пожелала мне на её пороге спокойной ночи.
А я, отбросив мысли о необычном поведении сестры, и, списав всё на скачки гормонов во время беременности, с нетерпеливым предвкушением поспешил в нашу с Кхуши комнату.
– Что за?! – сколько раз я сегодня произнёс эти слова? Кхуши спала. Я подошёл ближе и ухмыльнулся – старательно делала вид, что спит. Ну-ну, Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада… поиграем?
В крови бегали искорки, зажигая желание, пока я, не отводя взгляда от тела жены, прикрытого невесомой алой сорочкой, раздевался, освобождаясь вместе с одеждой от налёта цивилизации. В каждом мужчине живёт зверь. Вопрос – какой… Создавалось ощущение, что обоняние обострилось, я чувствовал волнующий запах своей женщины, проникающий в ноздри, рождающий глухой рык. Возбуждение усиливалось, сгущаясь тянующим пах напряжением. Кхуши лежала на животе, обхватив подушку руками и уткнувшись в неё лицом, внезапно напомнив мне об эпизоде, случившемся в начале нашего брака. Тогда она не принадлежала мне, сейчас же – была моя. Я знал это.
Выдохнув застоявшийся в лёгких воздух, я опустился на жену, не касаясь её, опираясь на руки. Собрал волосы, чуть потянув на себя, заставляя её повернуть голову набок, чтобы видеть выражение её лица. Она дышала ровно, но подрагивающие ресницы и губы выдавали её напряжённое ожидание. Я удовлетворённо улыбнулся – она ждала меня…
Отпустил волосы, позволив своим пальцам проскользить в шелковистой массе, получая невероятное тактильное удовольствие. Коснулся подушечками пальцев плеча, прошёлся вдоль позвоночника, легонько, едва тревожа нежную кожу движением шелковой ткани. Сдвинул подол сорочки, освобождая себе доступ к прикрытым целомудренными трусиками ягодицам девушки. Медленно, поддев ткань ладонями, стянул совершенно лишнюю деталь одежды, попутно лаская тревожащими поцелуями бёдра девушки, икры, щиколотки. Прошёлся пальцами по внутренней стороне бедра, чуть царапая нежную кожу. Выше, еще выше… Лизнул ямочки на пояснице, следом легонько дунув. Чувственная дрожь пробежала по телу жены, и я, усилив нажим, прошёлся ладонями по изгибу талии, снова спускаясь к упругим ягодицам. Сжал их, касаясь поцелуями, – легкими, затем более требовательными, прикусывая кожу, наслаждаясь
Скользнул пальцами во влажный жар лона девушки, чуть массируя пульсирующий клитор, вызвав протяжный стон жены. Втянул воздух, пытаясь отрезвить себя, чувствуя, как желание взять её прямо сию секунду становится нестерпимым.
Кхуши же упорно не шевелилась. Я чувствовал её возбуждение едва ли не острее своего, но она упорно не двигалась, словно не замечая моих ласк. Это было необычно, и дико возбуждающе. Терпеть – вдвоём, мучая друг друга ожиданием наслаждения. Но у меня было преимущество – я мог ласкать её…
Одной рукой я осторожно, чтобы не испугать Кхуши, прижал её плечи к кровати, другую просунул под живот, чуть приподнимая навстречу себе бёдра девушки. Убедившись, что ей достаточно удобно, я вернулся к манящим округлостям, с наслаждением вслушиваясь в прерывистое дыхание, вперемешку с короткими стонами, вырывавшимися в ответ на мои покусывания бархатной кожи ягодиц – Кхуши нравилось, ей нравилось всё, что я с ней делаю.
Тяжёлая пульсация возбуждённого сверх меры органа заставила отвлечься от доведения жены до оргазма, наступление которого я угадывал по сковывавшему её тело напряжению, когда я участил ритм двигающихся в её лоне пальцев. Я вцепился пальцами в ягодицы, приподнимая её еще выше, и резким движением наполнил собой, дав на блаженство не больше пары секунд, вышел. Ещё раз, ещё глубже и резче, снова замереть на пару секунд, выйти из неё… Я вслушивался в короткие вскрики жены, когда входил в неё, улавливал разочарованные стоны, когда полностью покидал её тело.
Её руки давно сжимали простынь, но глаз она упорно не открывала.
Я почти лёг на нее, снова глубоко входя, и тут же покидая её тело. Едва не касаясь губами её губ, приоткрывшихся от желания, прошептал, – поцелуй меня…
Ресницы в ответ дрогнули, она простонала, снова на мгновение ощутив меня в себя, и нервно облизала губы языком, сделав их маняще влажными. Я, не отрывая взгляда от поблескивающих в свете ночника губ, прошептал, – ну же, Кхуши… Замер, когда она, ожидая очередного соединения, жадно подалась навстречу, и, не почувствовав меня, разочарованно выдохнула.
– Кхуши… – простонал, едва сдерживаясь. С усилием отсчитывая секунды, отвлекая себя от мучительного напряжения.
И она не выдержала. Перевернувшись на спину, распахнула глаза, ослепляя меня ответным огнём. Вскинула руки, обхватывая меня за шею, и притягивая к себе. Прошептала моё имя, прежде чем впиться влажными губами в мои, пересохшие, прежде чем оплести меня ногами, требовательно прижимаясь ко мне, возвращая мне стоном мольбу единения.
Контроль над собой был утерян в одну секунду. Дальнейшее осознавалось урывками, среди бешено двигавшихся в одном ритме тел, закруженных невысказанной, но такой ощущаемой любовью. Каждое прикосновение несло жажду обладания, жажду растворения, жажду создания единого целого из двух разомкнутых половинок. Хриплые выдохи, неосознаваемые слова любви вспыхивали и тут же затихали, неясно, кем произнесённые, озаряя пониманием – по-другому не бывает, не может быть. Два стона, поглощённые слившимися губами, сладкой музыкой озвучили момент взрыва наслаждения – один на двоих, заставляя навсегда запомнить это мгновение…
====== Глава 58. Трио: отдаление, озарение, объединение. ======
Отдаление.
Кхуши.
Я устало откинулась на спинку этого орудия пытки, по ошибке именовавшегося мебелью – какой, кстати? Диван, кресло, кушетка? Потёрла ноющую поясницу, удовлетворённо улыбнулась. Всё-таки я завершила подготовку к празднованию дня рождения Паяль. Одна. Анджали только что прислала письмо с полным одобрением всех номеров-выступлений, типов и количества украшений дома, списком гостей, и даже меню, впрочем, придуманного совместно. Дело осталось за малым – дозаказать то, чего не хватало, и отправить подтверждение в ресторан о том, что меню остаётся прежним. Заказать приглашения труда тоже не составит – предварительно я договорилась со всеми.