Игра
Шрифт:
Я вскрикнула от яркой вспышки удовольствия, ощутив его руку внизу живота. Попыталась отстраниться, не выдерживая безумных ощущений, но другая рука, сжимающая мои ягодицы, резко подтащила меня к нему, не оставляя ни малейшего шанса избежать безумной пытки. Его губы жадно впились в мою грудь, на миг всасывая ставшие невероятно чувствительными соски и отпуская, чтобы повторить. Прикусывая, очерчивая влажным языком круги… Жадно, почти больно, почти невыносимо желанно. Дыхание сбивалось от каждого движения рук, ласкающих меня. Тело выгибалось, требуя избавления от сладкой муки. Ногти впивались в его спину,
– Ар… Арнав… – со стоном прошептала имя любимого, чувствуя, как подкашиваются колени… треск разорванного белья… резкий толчок бедрами, соединяющий наши тела до упора… бешеный ритм…хриплое дыхание… глаза в глаза… горячий шепот... я люблю тебя... стон… мое и его имя на пике наслаждения, сливающиеся в одно целое… как и наши тела.
Арнав.
Я лежал на кровати, обнимая Кхуши и пытаясь прийти в себя от творившегося только что безумия. Говорят, иногда пожар можно потушить только пущенным навстречу пожаром. Наверное, мы и были огнем, сгорая в этом сумасшествии, но не превращаясь в пепел, а становясь чем-то единым. Такого не было никогда. Ни с кем. И первый раз я подумал о том, что, возможно, мне стоит простить ее, и попробовать быть вместе всегда… Я помню ее шепот – «я люблю тебя». Как это? Я не верю. А спросить… Спросить – боюсь. Боюсь, что рождающуюся в самой глубине сердца надежду разобьют холодные слова той, что и держит его в своих руках. Как она сказала тогда? «Ничего не было. А то, что было, этого не было».
Я тихонько поглаживал пальцами ее волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Мы молчали. Молчание делало нас ближе, тогда как слова – разъединяли.
– Предложение? – тихонько прошептала Кхуши, как будто боялась, что кто-то может наш услышать.
– А? – спросил я, прекрасно понимая, о чем она говорит, но пытаясь выиграть время, чтобы сформулировать мысль.
– Вы сказали про какое-то предложение, – напомнила она и начала отстраняться от меня.
Черт с ним. Я решился. Приподняв ее голову от своей груди, я взглянул ей в глаза.
– Кхуши, я предлагаю перемирие. Пока мы в Лондоне, ты будешь вести себя как моя жена, и наедине и на людях. Англичане очень консервативны, и, несмотря на то, что бизнес ведется в сфере моды, они ценят партнеров с традиционными устоями. Наш брак в их глазах должен быть безупречен. Со своей стороны, я обещаю тебе быть образцом заботливого мужа. – Я усмехнулся, пытаясь скрыть напряженное ожидание ее ответа. – Тебе недолго придется это терпеть. Месяц, может чуть дольше.
Кхуши внимательно смотрела на меня, словно пытаясь найти что-то в моих глазах.
– То есть вы хотите, чтобы мы вели себя так…- она слегка запнулась, – как если бы мы любили друг друга?
Если бы, Кхуши, если бы… С трудом справившись с подступившей болью, я коротко ответил, отводя взгляд:
– Да.
Молчание. Другое, не то, что минуту назад. Молчание иногда ранит намного больнее тысячи злых слов. Она молчала, но не отстранялась от меня. Я ждал, чувствуя, как по капле утекает надежда, пустившая ростки в моем сердце.
Ее ответ разбил тишину, мгновенно, вместе с осознанием слов, превращая её осколки в мягко оседавшие пушинки.
– Хорошо, мистер Райзада. Я согласна, – мягко начала она. – Но есть одна проблема.
– Какая? – Я взглянул ей в глаза, пытаясь прочитать
– Вы сами не выдержите своих условий. – Ее взгляд был чуть поддразнивающим и веселым.
Все еще не веря, что она согласилась, я рассмеялся, выплескивая напряжение ожидания и сказал:
– Кто первый сдастся, исполняет любое желание выигравшей стороны.
– По рукам! – Она рассмеялась в ответ и вскочила с кровати, таща за собой покрывало. – Нам пора ужинать, мистер Зазнайка! – И, подхватив свои вещи, вбежала в ванную.
Я откинулся на кровать и облегченно выдохнул, сгоняя с лица глупую улыбку. Посмотрим, куда нас это заведет, но я хотел дать нам шанс.
Кхуши.
Я думала над тем, что сказал Арнав. Зачем это ему? Пытаясь найти ответ на свой вопрос в его глазах, я не могла пробиться сквозь ожидание, которое плескалось в них. Ожидание и… надежда? Я улыбнулась, глядя на себя в зеркале.
– Мне не придется играть, мистер Райзада… А вам? – прошептала я и плеснула водой на свое отражение, пытаясь пригасить разгоравшуюся надежду на взаимность, так сильно ожегшую меня в день нашей свадьбы.
Оставив глобальные водные процедуры на потом, я только ополоснула лицо, так как желудок начинал противно бурчать, намекая, что сок – это не еда, а последний раз ела я больше двенадцати часов назад.
Вернувшись в комнату, я застала уже одетого Арнава, который попросил подождать его пять минут, и также скрылся в ванной. Я снова подошла к окну, любуясь открывшимся видом. Как хорошо, что мы здесь только вдвоем. Нет, я любила членов семьи Райзада за одним исключением, но ощущать себя наедине, совсем наедине со своим мужем было… маняще.
«И никто не постучит в дверь в самый неподходящий момент», – шепнуло мне мое разгоряченное второе я. Я прижалась щекой к окну, чувствуя, как холодит стекло горящие щеки. На душе впервые со дня нашей свадьбы было так легко.
– Пойдем. – Руки подошедшего мужа легли мне на плечи, разворачивая меня к себе лицом.
Так легко не скрывать свою любовь… Я прижалась щекой к его руке и кивнула.
– Да.
Арнав.
Миссис Стоун расстаралась на славу. Извещенная о том, что мы не едим мясных, рыбных и яичных блюд, она приготовила традиционные для Англии блюда с учетом наших пожеланий. Томатный суп-пюре с чесночными гренками, овощи на гриле, картофель-фри с соусом из протертой фасоли и горчицей, овощной джем и фруктовое чатни, булочки с изюмом, трайфл с малиной и взбитыми сливками.
Кхуши уплетала все предложенное, настороженно пробуя незнакомого вида блюда, но, судя по ее виду, оставаясь в полном восторге от еды.
Я с удовольствием смотрел, как она ест. Закрывая глаза, смакуя каждый кусочек, так искренне наслаждаясь незатейливой процедурой. К моему удивлению, она спокойно пользовалась всеми столовыми приборами, которые во множественном количестве были выложены со всех сторон тарелки. Я приподнял бровь, пытаясь понять, откуда в ней это. Память услужливо подбросила ее легкость в ношении западной одежды. Ее умение ходить на каблуках при том, что в своих обычных джутти она то и дело спотыкалась. Хм, а вальс, исполненный ею с Нанки? Я внимательно посмотрел на жену. Пришла пора задать ей несколько вопросов… Между мужем и женой не должно же быть тайн?