Играй жестко
Шрифт:
Протирая глаза, я сажусь. На мне только трусики, а халат аккуратно висит на стуле под белой рубашкой Алекса. Бабочки в моем животе просыпаются. Он не ушел.
Я встаю и, вместо того чтобы найти свою одежду, хватаю рубашку Алекса и надеваю ее. Она пахнет им, и я не знаю почему, но то, что меня окутывает его запах, дает мне ощущение покоя.
Прежде чем выйти из своей комнаты, я забегаю в ванную, чтобы почистить зубы и пописать. Из гостиной не доносится никакого шума, но, возможно, Алекс заснул на диване. На всякий случай я иду на цыпочках и обнаруживаю,
Я придвигаюсь ближе, замечая его влажные волосы. От него пахнет мылом, должно быть, он принимал душ. Я приближаю свое лицо на расстояние дюйма от его лица и обдуваю его губы мятным дыханием. Он моргает, открывает глаза и через секунду смотрит на меня. Лучезарная улыбка, расплывающаяся на его лице, заставляет все мое тело дрожать. Я пытаюсь отстраниться, но он прижимается к моей щеке и проводит губами по моим губам.
Я рассыпаюсь, как карточный домик, падаю на диван рядом с ним и отдаюсь ощущениям его языка, двигающегося в полной гармонии с моим. Мой ускоренный пульс громко бьется в ушах, а соски уже превратились в твердые камешки. Меня возбуждает всего один поцелуй. Господи, помилуй меня. Как я смогу уйти от этого, когда придет время?
Он проводит пальцами по передней части моей рубашки — его рубашки — и расстегивает несколько пуговиц.
— На тебе моя рубашка, Вествуд?
— Да, — я поворачиваю лицо, чтобы поцеловать его в шею.
— Она тебе очень идет.
Он кладет руку мне на бедро и держит ее там некоторое время. Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на него.
— Что-то не так?
— Да. У меня закончились презервативы.
— О.
— Я надеюсь, что у тебя есть.
Мои щеки становятся еще горячее. Я смущена, но не этим вопросом.
— Нет. Я забыла их купить.
Он ласкает мое лицо тыльной стороной ладони.
— Ничего страшного. Мы можем заняться другими делами, хотя я чист. Только пару недель назад сдал анализы.
— Понятно. Ты хочешь сделать это без защиты?
Он нахмурил брови.
— Это не значит, что я хочу. Я просто сообщаю тебе об этом, потому что у меня есть репутация, и я думаю, что сказать тебе об этом важно, независимо от того, будем мы продолжать пользоваться презервативами или нет.
— Ты хочешь сказать, что не планируешь спать с кем-то еще, пока мы будем дурачиться?
Он наклоняет голову.
— Это то, что мы делаем? Дурачимся?
Я открываю и закрываю рот. Это похоже на ловушку. Неважно, как я отвечу на этот вопрос, — все равно все пойдет прахом.
— Есть ли более подходящий термин, чтобы описать отношения только для секса?
Он не отвечает в течение нескольких секунд, что заставляет меня нервничать. Может быть, он не хочет продолжать встречаться со мной. Я просто предположила, что он хочет, что, как я теперь понимаю, было чертовски глупым
— Нет, наверное, нет. Ты мне нравишься, Вествуд, и я еще не закончил наслаждаться тобой — отнюдь нет.
Тиски, сжимающие мое сердце, ослабевают, и мне становится легче дышать.
— Ты не против того, чтобы все было не серьёзно?
— Пока я один в твоей постели, да.
Как будто я хочу спать с кем-то, кроме тебя, тупица.
— То же правило распространяется и на тебя.
Уголки его губ загибаются вверх.
— Я знаю.
Мы молчим. Мы просто смотрим друг другу в глаза. Когда я чувствую, что проваливаюсь в его голубой взгляд, я отворачиваюсь и встаю с дивана.
— До тебя был только один парень и…
Он ухмыляется.
— Правда?
Я закатываю глаза.
— Да, правда. В общем… Я тоже здорова, но я не уверена, что готова заниматься сексом без презерватива. Я не могу закончить как Джиа.
Алекс вздрогнул.
— Мы точно этого не хотим.
— Тогда как насчет завтрака?
Печенька шумит в своей клетке, давая нам понять, что ему нужно внимание. Мы с Алексом поворачиваемся к нему.
— Давай сначала выгуляем его. Нет ли поблизости аптеки? Мы можем зайти туда и пополнить запасы презервативов, — говорит он.
Черт. Идти покупать презервативы с Алексом — это как искушать судьбу. Я не хочу, чтобы люди узнали, что я с ним сплю… Хотя, наверное, уже поздно пресекать слухи после того, как я заплатила столько денег за свидание с ним.
— Да, в квартале отсюда есть аптека. Пойду переоденусь, — я поворачиваюсь, чтобы уйти, но Алекс притягивает меня к себе на колени. — Что ты делаешь?
— Я недостаточно тебя целовал, — он снова берет меня за губы, целует глубоко, заставляя пальцы на ногах подгибаться.
У меня перехватывает дыхание, когда он отстраняется.
— Ты играешь нечестно. Теперь мне нужен холодный душ, — мелодия звонка прерывает наш момент. Это телефон Алекса, он звонит и вибрирует на журнальном столике. Я оглядываюсь и вижу определитель номера. — Это твой брат.
— Он никогда не звонит, если это не важно.
Я сползаю с его коленей, чтобы он мог достать телефон.
— Привет, как дела? — отвечает он, уже нахмурив брови.
Желая оставить его в покое, я иду в свою комнату. Мне все равно нужно переодеться, если мы собираемся прогуляться с Печенькой.
Я только успеваю снять рубашку Алекса, как он стучит в открытую дверь моей спальни. Я оборачиваюсь, испуганная, и использую его рубашку как щит. Не понимаю, почему я хочу спрятать от него свое тело. Он уже много раз видел меня обнаженной.
— Извини, я не хотел тебя напугать. Мне нужно идти, — говорит он, в его глазах светится сожаление.
— Что-то случилось?
Он проводит пальцами по волосам, откидывая их назад.
— Ничего серьезного, но да, мне нужно срочно уехать.
— Все в порядке, — осознав, что я все еще держу его рубашку, я сокращаю расстояние между нами. — Не забудь это.