Игрок
Шрифт:
— А что мне нужно собрать?
— Вообще-то немного. Я тут был слишком занят — нужно было смотреть, чтобы вы не испеклись, так что ваши вещички искать было некогда. И вообще, единственное, что вам, кажется, нравилось, так это ваш старый, невзрачный пиджачок. А браслетик свой вы не забыли? Я, когда отправился на вылазку, оставил его у вас на груди.
— Да, спасибо, — сказал Гурдже, глядя на голую черную пустыню, протянувшуюся вплоть до темного горизонта.
Он поднял голову — из темно-коричневых туч появился модуль, оставляя после себя инверсионный след.
— Спасибо, — повторил Гурдже.
Модуль резко пошел вниз, опустившись чуть ли не до земли, а потом над выжженной пустыней устремился к замку. Замедляясь и разворачиваясь, он оставлял позади себя хвост из пепла и сажи; только тут грохот от его сверхзвукового спуска разнесся по заброшенной крепости запоздалым громом.
— Спасибо за все.
Аппарат развернулся кормой к замку и продолжал двигаться задом, пока не оказался рядом с перилами балкона. Кормовой люк отворился, и оттуда вывалился пандус. Человек прошел по балкону, поднялся на перила, а затем прошел в прохладные внутренности машины.
Автономник последовал за ним, и дверь закрылась.
Модуль с места в карьер рванулся вверх, засасывая огромные вихрящиеся струи пепла. Вскоре он молнией пробил темную тучу, его грохот прокатился над долиной, над замком, над низкими холмами вдали.
Пепел снова осел, а сажа продолжила падать — тихо и мягко.
Модуль вернулся несколько минут спустя, чтобы забрать корабельных автономников и остатки инопланетного эффектора, после чего навсегда покинул замок и снова поднялся к ожидающему его кораблю.
Немного погодя ошеломленная группка выживших, выпущенных двумя автономниками, — большей частью слуги, солдаты, наложницы и клерки, — выбралась в темный день и на черный снег. Им предстояло понять, что случилось за время их затворничества в некогда грозной крепости, и воззвать к своей исчезнувшей родине.
4
ПРОХОДНАЯ ПЕШКА
Лениво, бочком корабль медленно прошел один конец тензорного поля длиной в три миллиона километров, перевалил через монокристаллическую стену, а потом поплыл, снижаясь, сквозь постепенно сгущающуюся атмосферу плиты. С высоты в пятьсот километров в ночном воздухе стали отчетливо видны две полосы — суша и море, а за ними, под мощной тучей — голая порода, а еще дальше — полоса все еще формирующейся земли.
За своей кристаллической стеной самая дальняя плита была совсем новой, темной и пустой для невооруженного взгляда; кораблю были видны на ней осветительные радары ландшафтных машин, которые двигались с грузом породы, доставленной из космоса. И пока корабль наблюдал, в темноте был взорван огромный астероид; образовался неторопливый поток расплавленной докрасна породы, которая медленно стекала на новую поверхность или улавливалась, а затем удерживалась, формировалась в вакууме, после чего ей позволяли затвердеть.
Соседняя плита тоже пребывала во мраке и вблизи днища своей сплюснутой воронки была полностью покрыта одеялом облаков — грубая поверхность плиты подвергалась искусственному выветриванию.
Две другие плиты были гораздо старше и сверкали огнями. Чиарк находился в афелии; Гевант и Осмолон выделялись, белые на черном — островки снега в темных морях. Старый военный корабль, медленно погружаясь в атмосферу, скользил вдоль гладкого склона стены туда, где начинался настоящий воздух, а потом над океаном направился в сторону суши.
Ярко освещенный морской лайнер громко загудел и выпустил фейерверк, когда в километре над ним прошел «Фактор сдерживания», тоже отсалютовавший с помощью эффекторов. «Фактор» соорудил искусственное сияние, сопровождаемое ревом: подвижные сполохи света в чистом, прозрачном воздухе над собой. Оба корабля затем исчезли во мраке.
Возвращение прошло без всяких событий. Гурдже сказал, что хочет на всем обратном пути спать, — ему был нужен сон, отдых, забвение. Корабль настоял, чтобы Гурдже сначала все обдумал, хотя оборудование для сна было готово. Десять дней спустя корабль смилостивился, и человек, который мрачнел с каждым днем, с благодарностью погрузился в сон без сновидений в условиях пониженного метаболизма.
За эти десять дней Гурдже не сыграл ни одну игру, не произнес и десятка слов, даже не утруждал себя одеванием — большую часть времени он сидел на одном месте, уставившись в стену. Автономник согласился с тем, что погрузить Гурдже в сон — это, пожалуй, самое милосердное, что можно для него сделать.
Они пересекли Малую туманность и встретились с ВСК класса «Предел» «Хватит тонкостей», который возвращался в основную галактику. На обратный путь ушло больше времени, но и спешки особой теперь не было. «Фактор» оставил ВСК вблизи верхних пределов галактического лимба и устремился вниз, минуя звезды, пылевые поля и туманности, где мигрировал водород и образовывались солнца. В не-пространстве, где двигался корабль, Дыры были столбами энергии, протянувшимися от материи до Сетки.
Машина медленно вывела человека из сна за два дня до возвращения домой.
Он сидел, не двигаясь и уставясь в стену. Он не играл ни в какие игры, не интересовался новостями, даже почту не просматривал. По просьбе человека корабль не стал оповещать его друзей, только послал эхосигнал, запрашивая разрешение на подход у Узла Чиарка.
«Фактор» опустился на несколько сот метров и полетел вдоль берега фьорда, тихо проскользнув между заснеженными горами; в его хищном корпусе, когда он летел над темной, спокойной водой, слабо отражался серо-голубой свет. Несколько людей в яхтах или близлежащих домах увидели большой корабль, тихо пролетающий мимо, проводили его взглядом, а он тем временем маневрировал между берегами, водой и рваными облаками.
Икрох был темен, без единого огонька. Его накрыла тень бесшумного корабля, трехсотпятидесятиметровый корпус которого завис над домом.
Гурдже в последний раз окинул взглядом каюту, в которой спал — неспокойно — последние две корабельные ночи, потом медленно пошел по коридору в блистер модуля. Флер-Имсахо следовал за ним с одним небольшим чемоданом, жалея, что человек не переоделся и остался в этом жутком пиджаке.
Машина проводила человека в модуль и спустилась вместе с ним. Лужайка перед домом была безупречно белой и нетронутой. Модуль остановился в сантиметре от ее поверхности и открыл заднюю дверь.