Игрушка для драконов

Иванова Инесса

Я каждый раз, стоило мужу обратить на меня внимание, опускала глаза и рассматривала сложенные на коленях руки. Превратить процесс в фарс или таким образом обратить на себя внимание Рикарда не входило в мои планы, и чем раньше Эдриксы это поймут, тем будет лучше.

Я вполуха слушала показания мужчины, одно присутствие которого заставляло меня желать оказаться как можно дальше отсюда. Только сейчас я осознала, что смерть ходит рядом. Пройдёт несколько дней, и она заберёт одного из нас в расцвете лет. Никакой иной судьбы, иного откупа от девы-проводника в иной мир не предвидится.

— Моя

жена просто мстит мне за свои разочарования, — в ответах Рикарда сквозило наигранное кокетство. Он прекрасно понимал, что в глазах многих дам превратился в желанный трофей, оболганного несчастного супруга, чья дама сердца предпочла другого. — Я прошу суд не наказывать её. Позвольте ей вернуться домой, думаю, мы сможем поладить, несмотря на некоторые…разногласия.

Фраза была сказана добродушным тоном, но мне чудился в ней скрытый подтекст. Рикард готов проявить великодушие и простить меня, но это будет дорогого стоить. Возможно, они с Кеннетом уже предвкушали моё наказание. В том, что оно будет долгим, сомневаться не приходится.

— Семья — это главное, — закончил свою патетическую речь Рикард. Муж произнёс её вполне убедительно. И я понимала, в чём его секрет: он был искренен в своих заблуждениях.

Я же до онемения в пальцах вцепилась в ручки кресла и не смела даже взглянуть на Ингвара, чтобы не усилить подозрения Клары. А ведь мне сейчас была так необходима его поддержка!

— Можете пройти на место. Если вам действительно нечего добавить, — произнёс один из судий. Рикард впервые с начала слушания заколебался, но быстро взял себя в руки. Его губы тронула лёгкая, такая знакомая улыбка, за которую я до замужества готова была пойти на край света. Муж покачал головой и медленно вернулся на место, сев рядом с защитником. Тот одобрительно кивнул своему подопечному.

Я всё же украдкой бросила взгляд на инквизитора. Между нами сидели трое, и Ингвар казался бесконечно далёким и чужим. Дракон совсем не обращал на меня внимания, будто я вмиг потеряла всякую ценность. Он что-то черкал в блокноте, время от времени показывая написанное спутнику Леннера Смита. Волкодлав колебался, нервно барабанил пальцами по столу. Видно было, что предложенное Ингваром не нравилось остальным дознавателям.

Посмотрев на Леннера, я удивилась. Вот уж кто был сама невозмутимость: мужчина сидел, положив руки на стол, и медленно крутил перьевую ручку, заворожённо следя за ней, словно мыслями витал где-то далеко.

Тут услышала, как назвали имя Кеннета, и это вернуло меня к реальности. Пальцы помимо воли обхватили голубой камень, висевший на шее. Страх сжал горло и сдавил грудь. Я почувствовала себя беспомощной и заранее обречённой. Может, меня никто и не собирался спасать и всё случившееся в поместье Ингвара не более чем мечты, приправленные моим желанием любить и быть любимой?

Поймала на себе взгляд кузена Рикарда: наглый, откровенно раздевающий.

— Я дарил подарки жене кузена только с согласия её мужа, — произнёс знакомый голос. Ласкающий баритон, обманчивая мягкость интонаций — Кеннет умел произвести впечатление, когда хотел. Максимум в чём можно было заподозрить обаятельного Дракона — в чрезмерной

любви к женщинам. Видимо, понимая это, мужчина тут же добавил:

— И с согласия своей жены, разумеется. Я бы никогда не смог причинить боль своей избраннице, особенно в то время, как оа ждёт ребёнка.

Это был укор, направленный в мою сторону. Мол, что ты делаешь, опомнись!

— Я не знаю, откуда даже взялась в голове Эмили мысль, что Рикард может быть казнокрадом!

О, я понимала их негодование. Эдриксы ожидали чего угодно: обвинений в насилии, триализме, жестокости, но никак не в обкрадывании государства! Вероятно поэтому, их показания сводились к невнятным объяснениям и пустому словоблудию.

— Вы видели магический отпечаток? — задал с места вопрос Смит. И я вздрогнула от того резкого тона, каким он был произнесён.

Свидетелей разрешалось допрашивать, обвиняемых — нет. Впервые оказавшись в суде, я поняла почему: тому, кому грозило строгое наказание, и так было настолько страшно, что он не мог здраво и толково ответить на провокацию. И можно ли составить впечатление лишь по словам обвиняемого, желающего всеми силами выгородить себя или упорно молчащего из чувства гордости и страха?

— Видел, — с вызовом ответил Кеннет, глядя в глаза главы отдела по борьбе с казнокрадами. — И поражён новым талантом Эмили.

Снова быстрый взгляд в мою сторону. На секунду мне показалось, что в нём промелькнул интерес. Не зря же Кеннет произнёс моё имя так, будто провёл рукой по обнажённому телу.

— Вы же в курсе, что для того, чтобы создать фальшивку, нужны и талант, и длительная практика. А на предмет склейки отпечатки проверены, — вкрадчивым голосом добавил Волкодлак, тот самый неприметный молодой человек с вечно торчащими в стороны волосами. — То есть с этой стороны обмана быть не может.

Все взгляды в комнате заседаний обратились к Кеннету. Я видела, как напряглись его плечи и заиграли желваки на скулах.

— Или вы полагаете, что сидящая здесь миловидная, но вполне обычная женщина, могла создать фальшивый отпечаток такой чёткости? Да ещё из пяти картинок?! — продолжил Волколдлак и добродушно улыбнулся.

— Теоретически это возможно, — вставил слово Дракон-защитник с землистым цветом кожи. — К тому же нет никаких доказательств, что это её работа. Пусть — с разрешение суда — свидетель покажет свои умения всем присутствующим. Чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений.

Я ждала этого. Требование было законным и разумным.

— Пусть покажет, — произнёс глухой голос под одной из масок, и остальные судьи закивали. — А вы, господин Эдрикс, пройдите на место.

После подобного приказа, медлить было нежелательно. Неуважение к просьбам суда каралось сурово, вплоть до тюремного заключения.

Я поднялась и, глубоко вздохнув, прошла к столу для свидетелей, на котором Волкодлак уже проворно раскладывал листы рулонной бумаги. Кеннет прошёл совсем рядом и даже не подумал посторониться. В нос ударил запах мускуса — аромат его одеколона. Кузен Рикарда как бы невзначай коснулся моей руки. Но я ощутила лишь брезгливость, словно меня задела огромная змея, проползающая мимо.