Игрушка из грязных трущоб
Шрифт:
Обречённо кивнула, собственными ногтями, насквозь дырявя шёлковые простыни:
— Х-Хозяин… Мне страшно, когда тигры так жадно смотрят на меня.
Чёрт.
Сказала и тотчас же пожалела, имея глупость признать свой страх.
Перед ним. Сумасшедшим маньяком.
— Что ты предлагаешь? Вышвырнуть? Они словно дети мои родные… Я лично их вырастил. И лично роды принимал.
Больной придурок…
Безнадёжно!
Умолять, спорить, разговаривать… Бессмысленно!
— Ладно! Хватит болтать! Раздвинь-ка ноги пошире и постарайся расслабиться.
Весь мир провалился в чёрную бездну, когда его сильные руки обрушились на мои ягодицы, задирая сорочку до уровня лопаток. Дамир уверенно стоял на ногах, разложив меня раком на краешке кровати, и возбуждённо дышал, грубо лапая ягодицы, грудь, промежность и даже анальное колечко.
Мне уже было плевать на всё! Хотелось оттолкнуть выродка и самолично броситься к тиграм в глотки. Но тесная удавка на шее не давала возможности это сделать.
— На вот, закуси. — Неожиданно в моих зубах появилась деревянная палка. Но я её быстро выплюнула, — Ну как хочешь! Если хоть раз заорёшь — ударю.
Сглотнув, тихонько заплакала, не переставая думать о том, как нечто твёрдое, напоминающее бейсбольную биту, упирается в мою узкую шёлочку. Первое, что я почувствовала — холодный палец мучителя, по-свойски скользнувший в напряжённое лоно, — Совсем как сухарь! Будет больно…
Да не тяни уже!!!
Рви!
Всаживай!
Напяливай!
Только не мучай больше!
Словно мысли прочитав, выродок, крепко обхватив мои бёдра, слегка отстранился и… совершил резкий толчок. Толкнувшись грубо, сильно, на всю длину, одним мощным толчком насквозь прорывая плотную плёнку.
Взвизгнув от сумасшедшей боли, я, потеряв равновесие, упала на кровать, но тут же почувствовала жгучий удар по бедру:
— Замри, сучка! Не рыпайся!
Тигры, утробно рыкнув, возбудились ещё больше, намереваясь спрыгнуть с дивана, чтобы поменяться местами с Хозяином. Но Владелец велел тварям сидеть на месте.
Странно…
Сколько же власти было в его грязных руках?
Дамира слушались даже дикие хищники. Его не то, чтобы человечишка, но и каждая букашка, каждая лютая тварь, существующая на нашей планете, боялась до потери пульса.
— Охх, какая же ты, мать твою, тугая! — Дамир томно выдохнул, сдерживаясь от преднамеренного оргазма, и начал двигаться ещё быстрей, порождая в моём саднящем лоне ни с чем не сравнимые ощущения.
Повторный толчок — и в глазах потемнело.
Ещё один — и я, передумав, сама затолкала в рот деревянный кляп, чтобы не завопить от боли. На что насильник довольно хохотнул.
С каждым движением мужчина наращивал темп. А меня изнутри будто напичкали ядерными боеголовками, которые взрывались в порядке очереди, превращая все мои внутренности в кровавое месиво.
— Да, моя девочка! Да! — толчки усилились и болевые спазмы тоже усилились. Но со временем я начала привыкать. Или же просто смирилась, забивая на
Наверно, перед изнасилованием надо было упасть перед извергом на колени и умолять дать мне наркотик… Или же лучше яду.
Он начал вколачиваться ещё жёстче. Ещё грубее. Ещё быстрее. Трахая мою маленькую девочку как одержимый бес. А я еле-еле на ногах стояла, но ублюдок не давал мне упасть на пол. Руками обхватив за талию, придерживая в желаемом положении, он резко насаживал меня на себя, тем самым, помогая члену входить на всю длину, до упора, в нереально тугую дырочку.
— Как тебе? Нравится?
Да пошёл ты…
Из моих глаз всё-таки брызнули слёзы.
— Ничего-ничего скоро сама будешь умолять отодрать себя до поноса из ушей! Моим шлюхам это нравится. И тебе понравится! А мой горячий елдак будет каждую ночь тебе в дивных снах мерещиться… — Дамир властно сжал мою грудь, сильно надавив на сосок, задавая максимальную скорость толчкам.
Тигры сходили с ума, мечась на диване, принюхиваясь, завывая. Вероятно, почувствовали кровь.
— Твоя киска такая приятная… тесная, нетронутая. И только моя. — Прошипел, склонившись над ухом, и влажным языком облизал мочку, раковину и немного ушную дырочку.
Меня снова затошнило.
А затем он перебросил меня на спину. И, навалившись сверху, снова вошёл. Теперь ублюдок трахался лёжа, заставляя меня смотреть своему персональному ужасу в мрачные, как глубокая ночь на кладбище, безумные глаза, наполненные одержимой, болезненной жестокостью.
— Смотри на меня, бл*ть! Смотри! Нравится?? Нравится, да?? Отвечай!
— Д-да. —Всхлипнула, до крови кусая губу.
— Что да??? — Ещё один резкий толчок и в меня будто воткнули острый кол.
— Д-да, Хозяин.
Дамир рассмеялся. Получив наконец то, что так одержимо жаждал. Придерживая обеими руками мои щёки, нависая надо мной чёрной бездной, демон не позволял мне даже моргнуть, заставляя смотреть на его треклятую маску. А когда я попыталась зажмуриться — сильно сдавил голову ладонями, словно стальными тисками, и ещё больнее толкнулся в матку.
Несколько рывков. И Дамир кончил. Застонав, закатив глаза, выродок излился тёплым семенем в израненное от бесконечных мучений лоно. А затем брезгливо оттолкнулся, перекатившись на спину. Свернувшись калачиком, я быстро сползла на пол, забившись в угол, между тумбой и постелью, продолжая рыдать, стонать, трястись от страха.
Промежность саднила, пульсировала, горела! Будто Дамир облил мои внутренности бензином и поджёг.
Я больше не выдержу таких пыток...
Уж лучше смерть!
Немного придя в себя, невольно взглянула на тигров.
Боже.
Твари спаривались.
Прямо на диване.
Тот, который был покрупнее, навалившись на партнёршу сверху, жадно вцепился клыками в её холку, принявшись вколачиваться своим объёмным чреслом в немаленькую дырку самки. А самка, в свою очередь, приятно урчала, вздернув волосато-полосатую задницу кверху.