Игрушки для взрослых мужчин
Шрифт:
– А откуда вы знаете про сына?.. – Валя внимательно вгляделась в лицо Скотчинского. – Скажите, вы отец Влада?
– Тесть, Валя, – выдохнул Рэм Константинович. – Я тесть.
– Поняла, – Валя кивнула. – Я пойду...
– Подожди, – Скотчинский взял из ее рук метлу и прислонил к дереву. – Вот смотрю я на тебя и не вижу ни черта! Что-то с ним произошло, да... А вот я на тебя смотрю, и... ну не похожа ты на роковую женщину!.. И на сумасбродную девицу тоже... Работаешь. У зятя ведь был такой непаскудный характер, казалось бы, пока тебя не встретил? Я ведь знаю его как
– Ну, посмотрели? – отстранилась Валя.
– Нет, подожди... Кругом одно сплошное вранье, а я специально приехал из Лондона и хочу во всем разобраться... Помнится, в прошлый мой приезд они встретили меня вместе – дочка с мужем и Машка, моя внучка, понимаешь?.. А в этот раз я сам добирался из Шереметьева, как сирота, чувствуешь разницу?.. И причина этого – ты!
Скотчинский замолчал.
– Сочувствую. Надеюсь, хорошо доехали?.. Но у меня работы много, – Валя кивнула. – Я пойду, а вы поговорите с зятем и задайте ему все эти вопросы. И поверьте, вы немножко ошибаетесь насчет происходящего...
– Возможно, тогда убеди меня в этом, – перебил Валю Рэм Константинович. – Давай поговорим!
Валя, подумав, кивнула.
– Это хорошее место? – Скотчинский показал рукой на красную дверь ресторана через дорогу.
– Я не знаю.
– «Бардачок», – прочел Скотчинский. – Впрочем, все равно... Приглашаю, – и они прошли мимо изумленного швейцара в зал.
– Садимся вот тут, – Скотчинский быстро занял два освободившихся места. – Кофе и бренди, – заказал он возникшему официанту. – Ты пьешь бренди?.. Ну, как хочешь, – и Скотчинский залпом осушил бокал и огляделся.
«Бардачок» был полон.
– Обычно девушки едут в Москву артистками стриптиза работать... С луны ты свалилась, что ли? – Рэм Константинович выдохнул и хрипло рассмеялся. – Пей кофе и плюшку ешь с корицей!
– Спасибо.
– Да, Валя, а ты мне показалась милой такой, – Скотчинский постучал пальцем по ее руке. – Но ты не можешь вот так просто взять и разрушить чужую семью, надеюсь, ты способна это понять?..
– Я ничего не разрушаю, – Валя тяжело вздохнула и огляделась.
– Валя, Влад – состоявшийся человек, его жена прекрасна, а что ему можешь дать ты?..
– А я что-то должна ему дать?.. С какой стати? – серьезно спросила Валя.
Скотчинский кивнул.
– Женщина всегда должна что-то дать мужчине, – убежденно выговорил он. – Ты не похожа на откровенную мошенницу, Валя...Ты ведь с Чукотки?.. Жила в стойбище?.. Олени, чумы, хаски... Я был на Чукотке двадцать лет назад.
– Я из поселка, – Валя улыбнулась. – Я же русская!
Скотчинский внимательно вглядывался в ее лицо.
– Я вижу, – наконец сказал он. – Так вот – у меня есть для тебя отличное предложение... Ничего, что я на ты?
– Ничего, – Валя вздохнула. – Какое предложение?..
– Надеюсь, ты понимаешь, что никто, и я в частности, не позволит тебе разрушить такую крепкую семью?..
– Я ничего не делала, чтобы разрушить их семью и понравиться вашему зятю, – зло выговорила Валя и поднялась. – Мне некогда вообще-то, извините, но я пойду...
– Вольно или невольно, Валя, виновата, – мягко
– Вы же знаете, у меня болеет сын, – Валя продолжала стоять. – Если Антошка выздоровеет после операции, я приму ваше предложение. Серьезно, мне все равно, где жить, но не раньше, чем он выздоровеет, – повторила она.
– Валь, да брось молоть чушь, – Скотчинский тоже поднялся. – Давай я быстро устрою твой отъезд вместе с сыном, в чем проблема-то?.. Там хорошие больницы, его вылечат, не сомневайся... Что у него – грыжа или опущение яичка?..
– Предложение действительно очень соблазнительное, но пока я не могу принять его. Я ухожу.
– Ты не веришь мне?.. – возмутился Рэм Константинович и споткнулся о небольшой порожек. – Думаешь, я что-то недоговариваю? Валя, поверь, это очень хорошая еврейская семья, в ней ты сможешь проработать всю жизнь и со временем получить французское гражданство!..
– Всего вам доброго, – Валя кивнула на машину. – Я думаю, вам лучше поговорить со своим зятем и утрясти все проблемы в семье... Так будет правильнее.
– Поговорю, – сквозь зубы пробормотал Рэм Константинович.
Валя уходила, а Скотчинский глядел ей вслед. Сгорбившись, он стоял неподалеку от «Хаммера», потом наклонился и подобрал мелкую монетку у переднего колеса.
«Оборванка посягнула на святое, и пощады пусть не ждет!» – вспомнил он свои слова...
А фраза Полины Давыдовны заставила его кисло улыбнуться:
«Она его метлой приворожила?»
– Поехали, – сказал себе Скотчинский и сел в автомобиль.
На Москву опускался туманный неоновый вечер. Уронив голову на руль, он вспоминал... Как росла, как училась, выходила замуж и ходила беременная Машкой его Лада.
– Золотко, – Рэм Константинович достал платок и вытер им глаза, вспомнив, как засыпала внучка, обняв плюшевую мартышку, а они выходили из ее комнаты на цыпочках.
Услышав знакомую мелодию, он некоторое время изумленно вертел головой и смотрел на стоящие впереди машины...
– Рэм, я приеду в Москву!.. Слышишь? – прокричала в трубку Полина Давыдовна. – Мне жизненно необходимо посмотреть на внучку и на эту дворничиху!.. Я ведь потом себя съем, если не приеду и не увижу их...
– Оно тебе надо?.. Что там у тебя кричит? – рассердился Скотчинский. – Не Зяблик случайно?
– Ты же знаешь, я люблю смотреть кулинарные программы, – помолчав, призналась супруга. – А Зяблик вышел на улицу проветриться.