Игры Боэтии
Шрифт:
— Этот выбор целиком и полностью за вами, — упрямо мотнул головой Тони. – Вы можете сработать из этой стали добрые плуги и продать крестьянам. Мои зелья излечивают каменную лихорадку и песью водобоязнь, а не только дают вам возможность невидимками шнырять по чужим домам. Я поставляю материалы. Что вы из них сработаете и как ими распорядитесь – дело не мое.
— То есть центуриона ты нам не притащишь, — подвел неутешительный итог Фендал.
— Не притащу, — кивнул охотник за сокровищами. – Увы-увы. Так и передай хозяину. Когда явитесь в следующий раз?
— Доберемся до Фолкрита, и оттуда по первому снегу двинем обратно, — босмер выглядел разочарованным. –
— Ящик белого вина с виноградников Сурили, — Тони задумчиво пощелкал языком. – Набор инструментов по ювелирному делу. Только не первых попавшихся, а брумской работы. Десять унций лунного сахара.
— Сахар-то тебе зачем понадобился? – Гарт закончил укладывать добычу Тони в потайные ящики фургона. – Ты ж не хаджит какой хвостатый. Только хаджиты от него дуреют. Я как-то лизнул на пробу – гадость первостатейная.
— Для алхимических опытов, — отрезал Тони. – Еще прихвати бутылку настоя на снежноягоднике. Да проверь сперва, чтобы была опечатана как следует и не поддельная!
Фендал безнадежно махнул рукой и вскарабкался на передок фургона, разбирая поводья. Пони дожевали бурьян и перебирали мохнатыми ногами, застоявшись на месте. Гарт замешкался, якобы помогая Тони навьючить мешок на спину, и вполголоса окликнул:
— Помяни мое слово, Тони, в своей берлоге ты скоро вовсе мхом зарастешь. Или обратишься медведем. Будешь носиться по лесам и рычать, пока какой-нибудь удачливый охотник не проткнет тебе брюхо рогатиной. Чего б тебе не уехать в Рифтен? Там у тебя точно не будет отбоя от заказов и покупателей. Ты же любого гильдейского алхимика без труда за пояс заткнешь.
— Мне не по душе города, — хмыкнул Тони. – Напомни-ка, сколько раз ваш хозяин уже предлагал мне перебраться под теплое крылышко Гильдии?
Нордлинг посчитал на пальцах:
— Шесть. Этот будет седьмым. Ладно, я уловил. Но ты все-таки подумай. Поразмысли как следует. Ты не сможешь всю оставшуюся жизнь торчать в лесу. Ну, бывай, — он тяжело протопал к фургону и уселся рядом с напарником. Пони дружно налегли на постромки. Повозка сдвинулась с места и покатилась дальше, к башне Тревской заставы и такому далекому отсюда торговому городу Рифтену. Тони какое-то время задумчиво смотрел вслед удаляющемуся фургону. Попрыгал на месте, проверяя, хорошо ли уложен груз на спине, и вломился в куманику, следуя прихотливым изгибам почти незаметной оленьей тропы.
Хутор Горькая Вода когда-то был многолюдным и оживленным местечком. Но здешняя молодежь частью ушла на Великую войну вместе со скайримскими легионами и сгинула в кровавой мясорубке Красного Кольца, частью подалась в города на поиски лучшей доли. В опустевшей деревне коротали затянувшийся век с полсотни стариков и старух. Они вели безнадежную битву с сорняками, всякий год захватывавшими еще немного земель некогда ухоженных огородов и садов, ухаживали за козами и свиньями, варили мед и яблочный сидр.
Погожим весенним утром лет пять тому в пределы деревушки въехал одинокий всадник на отощалом и спотыкающемся от усталости мерине. Странник был молод годами, угрюм, насторожен и изнурен долгой дорогой. Он походил на преследуемого сворой гончих оленя, напряженного и готового в любой миг сорваться в заполошный бег. Перемолвившись со старостой Горьких Вод, парень остался в деревне. Полудохлого мерина он щедрым жестом подарил старосте, в благодарность за приют.
Поселился чужак в давно заброшенной и стоявшей наособицу охотничьей хижине в Ореховом урочище. Все лето возился с избушкой, чиня прохудившуюся крышу и перекладывая гнилые доски пола. Порой бродил вокруг деревни, расставляя силки и собирая травы.
Осенью выяснилось, что Тони, как назвался приезжий, весьма искушен в лекарском искусстве. Отварами и декоктами он вернул к жизни дряхлую Мэгг, не чаявшую дожить до будущей весны. Срастил кости сломанной руки Тамбы Ворчливого и излечил Яфтора Скалогрыза от сухого кашля, коим тот маялся последние четверть века. Взамен врачеватель просил немного: делиться с ним запасами провизии и не упоминать о нем ни словечка, буде в Горьких Водах объявятся подозрительные гости. Последнее условие было нетрудно выполнить. В уединенную деревушку никто не заглядывал, только раз в два-три месяца наведывалась передвижная лавка господина Лотара.
С Лотаровыми людьми у Тони установились свои, особенные отношения.
Начало им было положено, когда во время очередного блуждания по окрестностям Тони наткнулся на айлейдское святилище. Древняя постройка, на три четверти разрушенная и чудесным образом сохранившая воздушную легкость очертаний, привела человека в сущий восторг. Тони облазал развалины сверху донизу, перевернул каждый камень и отважно сунул любопытный нос в подземелья, не убоявшись легенд о мстительных призраках и кровожадных упырях. Он вернулся с домой с пригоршней мерцающих камней душ в кармане, и с тех пор начал целеустремленно искать по лесам старинные руины.
Истинным праздником для Тони стал день, когда он отыскал и расчистил полуобрушившийся вход в двемерское поселение. Обмотавшись веревками, с запасом факелов и сумок с провизией, он протиснулся в щель между скругленными створками кованых ворот и на несколько суток сгинул под землей. Вернулся на удивление бодрым, волоча с собой мешки, доверху набитые разрозненными деталями хитроумных двемерских механизмов.
На любой товар сыщется покупатель. Заезжие торговцы Лотара, к которым рискнул обратиться Тони, быстро смекнули, что к чему. Им было не привыкать промышлять контрабандой, и они охотно приняли предложение охотника за сокровищами. Золото в глухой деревушке ни к чему. Тони обменивал найденные трофеи на вещи, полезные в хозяйстве, ингредиенты для алхимических опытов и инструменты для проведения изысканий. По договоренности с Лотаром часть вырученной за продажу сокровищ суммы оседала на счетах торгового дома Арнлейфа. Тони подозревал, что господин Лотар в последнее время настойчиво зазывает отшельника из Горьких Вод в Рифтен, мучимый осознанием того, сколько денег пропадает зря. Тони с его золотыми руками и талантом алхимика стал бы для Гильдии и лично господина Лотара весьма и весьма выгодным приобретением. Но ему было неплохо и здесь, в скрытом от посторонних глаз урочище, в своем доме.
Была б возможность, Тони бы по кусочкам вытащил на поверхность все уцелевшее наследие двемеров. Но жадность – дурной советчик. Приходилось довольствоваться малой толикой сокровищ, надежно укрытых толстыми слоями земли, камня, металла и пролетевших лет. Изыскатель не унывал, предпринимая вылазку за вылазкой. Добывая и принося в дом новые и новые детали, щерившиеся зубатыми сочленениями и множественными шестеренками, в паутине тончайших проводов и звеньях искусно выкованных передаточных цепей. Тони разыскивал книги двемеров и ветхие, древние свитки, возился с переводами, установив название покинутого городища под землей – Бталфт.