Игры богов
Шрифт:
— Господин Пушкарефф, я, как генерал-лейтенант КГБ, готов вам посодействовать, но мы с вами разумные люди, что я буду с этого иметь?
Любитель денег сделал умно-непроницаемое лицо.
— Вам хватит 20 000 долларов, господин генерал? Я имею в ввиду за каждого офицера?
— Разумно, я вам подготовлю офицеров, лучших из лучших, для любых заданий, лучшие сейчас простаивают.
— А вы, товарищ адмирал?
— Мне деньги не нужны. Для меня самое главное, чтобы мои офицеры знали, на что они
— С вашего позволения я им всё расскажу, но это будет их личное решение, вам они сами будут докладывать. Я имею в ввиду — не о постановки задачи, а о том, какое решение они примут. Если и вы захотите принять предложение, милости прошу.
А стол был сказочный, вкусно пахло, а может даже воняло жареными поросёнками, нашпигованными гречкой с яблоками и грушами, мелко порубленными яйцами, луком и морковью. Расстегаи, тройная уха, пироги с визигой, огромный гусь, заполненный рисом и кисло-сладкими вишнями, а самое главное — квас, который придумали сотни лет назад.
Последнее время генерал привык пить либо портвейн, либо дешёвую водку, а тут внезапно почувствовал свою значимость, вылупил глаза с красными прожилками от бесконечного пьянства, заорал, раздувая горло:
— Официант! Телефон и быстро!
Телефон был мгновенно доставлен.
— Гринька, проверь, что это за хмырь, по-своему, по-колдовски…
Через полтора часа кубанец прибыл, весь в чёрной рясе, чёрные башмаки и серебряная цепь на груди с огромным крестом. Григорий достал обереги, начал их перебирать и его передернуло от страха, он понял, что перед ним — бог.
— Всё нормально, товарищ генерал.
— Ну чё, тогда вези меня домой, принимаю твое предложение, — он ткнул пальцем в Илью, пьяно икнул и высморкался в белоснежную скатерть. — Гони аванс, австро-венгерская твоя морда!
Адмирал, как всегда, был спокоен. Двадцать восемь лет он разрабатывал крупнейшие операции в пользу СССР (который он ненавидел), тринадцать лет руководил ГРУ. Ему были подчинены диверсионные и добывающие информацию агентурные сети в девяносто восьми странах мира, шестнадцати военных округов СССР, четырёх групп войск, четырёх флотов, сорока одной армии и двенадцати флотилий.
— Я не верю, что вы Пушкарефф, я чувствую, что за вами стоят большие деньги, большая власть, кто вы и откуда вы?
— Адмирал, вы же атеист.
— Я реалист.
Это из того анекдота, когда пессимист собирает автомат Калашникова?
— Молодой человек, мне не до шуток, мне за 80.
И тут громовержец решил пошутить (нам их шутки непонятны).
Он прикинулся временной медузой-Горгоной, поэтому все, кроме адмирала, временно окаменели.
Адмирал ухмыльнулся.
— Так значит, ты бог?
— Частично, раньше был богом, а сейчас какой-то пророк, Ильей меня сейчас кличут, громовержец, Христу
— А ты можешь мне восстановить молодость?
— Зачем, Ленька? — Перун внезапно стал простецким парнем.
— Илья, ты же хочешь создать команду. Для чего, я не понимаю, но догадываюсь, что очень будет серьезная постановка задачи.
— Ладно, вспомним, ты же был настоящим членом КПСС, не верил ни в бога, ни в черта, да и вообще ни во что. А сейчас в богов и в создание параллельных миров ты можешь поверить?
— Х-м-м-м, но мне же не просто так адмирала дали, я же не только протирал штаны в штабе, иногда еще и воевал. Молодым лейтенантом НКВД принимал участие в Гималайской экспедиции вместе с Рерихами, преподавал в Академии, правда по-совместительству, математику, но все равно мне нужны доказательства, что ты — бог.
Илья вредно ухмыльнулся:
— Вспомни 40-годы, Северный флот, и твоя любовница…
Адмирал схватил пепельницу, заорал:
— Убью, урод!
— Ладно, угомонись, верну я тебе твои тридцать семь лет, но подбери самых лучших бойцов-преподавателей-учителей, человек тридцать, но вообще-то, чем больше, тем лучше.
— Все-таки объясни, для чего?
— Адмирал, в прошлое, для создания будущего, для создания новой Земли, Земли в другом измерении.
— Чье будущее, какая новая Земля, какое измерение?
— Идиот, будущее Российской Империи! Ладно, Бакренев, думай, я тебе даю на раздумье две недели.
— А где ты меня найдёшь?
— Да, адмирал, совсем ты зациклился на свой разведке в свои восемьдесят лет. Вообще, бог я или не бог? Найду.
— Илья, но ты же знаешь, что все спецслужбы принадлежат Хозяину.
— Какому? Дые, по вашему — дьяволу, или Чернобогу?
— Я не очень понимаю, чем они отличаются, — Адмирал шевельнул правым веком.
— Для тебя это пока не важно, да и не полезут они в наши дела. Как бы тебе объяснить? Попробую. С дьяволом мы почти договорились, наш главный враг — Чернобог. Мы для него — самые главные враги, попозже сам поймешь, не всё же сразу тебе рассказывать.
— Ладно, я согласен, меня здесь ничего не держит, я тоже готов ради России, ради будущей России на всё.
ОПЯТЬ ВИКИНГИ
Над усадьбой Синеуса дул ветер, не такой злой и могучий, как зимой, а уставший, уже не ревел, только всхрапывал, устал. От холодов земля вылиняла, выцвела. За зиму ветер натрудился, сейчас же, как и люди, ждал лета; погода была непонятная, зима ещё не ушла, а весна не наступила. В доме Синеуса было сумрачно, холодный свет сеялся сквозь дымник. Потрескивал огонь в очаге, дыхание завивалось клубами, и фигуры, сидевшие на скамьях у подножия высокого сиденья, повернулись к вошедшему Олегу.