Игры драконов
Шрифт:
— Давай выкладывай.
— Прежде всего хотел сказать, что все взвесил и решил оставить игру в организации. Буду использовать твою сеть и выплачивать процент, как и раньше… включая пропущенные платежи, когда мы расходились во взглядах.
Не поверив собственным ушам, Гриффен, однако, виду не показал и просто кивнул.
— Здорово, Грис-Грис. Предвкушаю совместную работу.
Он поднял стаканчик, Грис-Грис ответил тем же.
Продолжения, однако, не последовало. Грис-Грис неловко умолк, по-прежнему играя стаканчиком и озираясь по сторонам.
—
— Понимаешь, какая штука… — Он внезапно прервался и сделал глоток из стаканчика. — Дело в том, что… — начал он по новой и опять осекся.
Гриффен нахмурился.
— Ты меня пугаешь, Грис-Грис. Говори, не стесняйся. Нелады с законом? Нужны деньги?
Грис-Грис покачал головой.
— Ничего такого, — заверил он. — Послушай. Я пытаюсь сказать, что хотел бы встретиться с твоей сестрой… если, конечно, ты не против.
Гриффен откинулся на спинку стула и беспомощно хлопнул глазами, потеряв на миг дар речи.
— Эй, если что не так… то и ладно, — торопливо вставил Грис-Грис, неверно растолковав возникшую паузу.
— Нет, просто… Удивил ты меня, никак не ожидал, — отозвался наконец Гриффен. — Знаешь, разрешить свидание с Валери меня просят впервые. Мы всегда с ней шли каждый своей дорожкой.
— Так, значит, да?
— Мне все равно, — ответил Гриффен. — Наверное, решать ей.
Вдобавок, подумалось ему, кухня слухов Квартала работает отменно, и волноваться за Валери приходилось все меньше. Здесь сам город защищал его «маленькую» сестренку.
— Понимаю, — стал оправдываться Грис-Грис. — Просто хотелось, чтобы ты не думал, будто я тайком, за твоей спиной приударяю за девушкой. Некоторых парней это очень сильно задевает.
— Спасибо, что дал знать, — сказал Гриффен, потихоньку оправляясь от потрясения. — Всегда приветствую открытость.
— Кстати, — замялся Грис-Грис — Я не знаю, как ее найти… да и тебя тоже. Потому и пришел именно сюда.
— Это легко поправить, — ответил Гриффен. — Прежде чем расстанемся, дам тебе номера наших мобильников. Ну а пока суд да дело, не пропустить ли нам еще по стаканчику?
Пока он шел в бар за напитками, в голове вдруг мелькнула мысль, что, прежде чем давать телефон Валери, хорошо бы ее предупредить. Однако чем больше Гриффен размышлял об этом, тем больше убеждался, что лучше оставить все как есть.
Разве честно, что все сюрпризы — лишь ему одному?
ГЛАВА 21
Ко Дню независимости четвертого июля люди в Новом Орлеане относятся каждый по-своему. Для одних этот день начинает традиционный «Эссене фест», один из множества джазовых фестивалей, испещряющих календарь городских событий.
Для других наступает трехдневный перерыв в работе. Если позволит погода, значит, поездки на пляж, экскурсии в зоопарк «Одюбон», а то и просто пикник или барбекю во дворе. Ритм жизни круто меняется.
Рестораны и отели набиваются под завязку, индустрия сервиса замедляет обороты и трудится не покладая
Для команды Мойса, а значит, и для Гриффена, наступали горячие деньки высоких ставок.
Большая Игра, в которой участвовала сразу группа постоянных игроков, местных и заезжих, проводилась ежегодно. Точнее, одна из нескольких ежегодных игр под началом Мойса. Сроки обычно совпадали с праздниками или главными местными торжествами. Гриффена впервые пригласили сесть за стол с тех пор, как он приехал в Новый Орлеан.
В колледже Гриффен старался не пропускать ни одной Большой Игры. Как правило, их проводили у кого-нибудь на квартире или в студенческой общаге по особым дням (точнее, вечерам) недели. Некоторые начинались в пятницу после полудня и продолжались все выходные. Игроки прерывались, только чтобы поспать да встретиться с подружкой, и снова возвращались за стол. Ставки обычно были 5/10/25 центов или, что редко, 25/50/доллар. Хозяину с каждого банка полагались одна-две самых мелких фишки отступных, чтобы покрыть расходы на карты (колоды всегда были новые), закуски и напитки. Гриффен предпочитал ставки полдоллара/доллар/пять, что повышало действенность блефа, однако студенты — народ бедный, и такие правила торговли почти не принимались, разве что кто-то сильно жаждал набить карманы долговыми расписками.
Игра Мойса в День Независимости ничем не напоминала прежний опыт Гриффена.
Вместо посиделок за кухонным столом в студенческой квартире — номер-люкс роскошного отеля «Ройал-Сонеста» в сердце Французского квартала, открытый бар с изысканными напитками и обслуга по высшему разряду. Картофельные чипсы и пиццу сменили подносы бутербродов и хрустящие картофельные шкурки. Настоящий покерный стол, как в казино, и два неиграющих дилера (один из них — Джером).
Ставки были 25/50/100 долларов, с фишками по пятьсот для отчаянной торговли. Никогда раньше так серьезно Гриффен не играл и переживал, что это повлияет на его игру. Конечно, голубая фишка есть голубая фишка, не важно, доллар ей номинал или сотня, однако на практике трудно отвлечься от ее истинной цены. Например, Гриффен всегда избегал игры «цент/5/10». Только потому, что выигрыш за вечер не стоил потраченного времени и стараний. Что важнее, низкие ставки влияли на каждого. Если даже кто-то на последней карте прикупа поднимал ставку, перебивая твой блеф, то за десять-то центов сам бог велел уравнять. Просто, чтобы убедиться: сыграл «дырявый» флеш со средней парой или нет.
Была и еще одна неприятная загвоздка.
Мойс говорил, что многие заядлые игроки знают, что Гриффена пестуют как преемника бизнеса. Когда они звонили и отписывали е-мейл, чтобы забронировать место в игре, то сообщали, что непременно желают сыграть против нового вундеркинда. Гриффен очень смущался, что его воспринимают как мальчишку. Хоть и убеждали Мойс и Джером не обращать внимания, он боялся: вдруг игроки сочтут, что он слишком юн для серьезного дела, и переметнутся к другим? Ничего хорошего бы такое начало работы не сулило.