Игры драконов
Шрифт:
— Рада слышать, что ты не хочешь показаться жестким, Старший Брат, — саркастически заметила Валери.
— Эй, я потому и спросил, — возразил Гриффен. — Знаю, просто так Джером ничего не делает. Если вдруг особого смысла не вижу, спрашиваю. Чем не способ учиться, согласна?
Дальше компания шла уже молча. Гриффен терялся в догадках. Ответит ему Джером или нет? Не подпортил ли он невзначай настроение вечера?
— Я скажу тебе, Шулер, — наконец отозвался Джером. — Одна из легенд… историй в религии вуду повествует о том, как один из богов, кажется, Чангул, ходит среди людей под видом нищего, чтобы проверить их милосердие. Искренне ли люди сострадают или только на словах, потому что этого требует вероучение.
Гриффена такой ответ застиг врасплох.
— Дай-ка подумать, — сказал он. — Что-то очень похоже на скандинавскую мифологию. Разве не Один превращался в… — Внезапно он осекся. — Подожди, Джером. Ты хочешь сказать, что веришь в учение вуду? Практикуешь?
— Почему нет? — ответил Джером, подняв бровь. — В чем проблема?
— М-м-м… нет… я не знаю, — замялся Гриффен. — Никогда особо не задумывался. Да и не вели мы бесед о религии. Ты — и вдруг религиозен? Даже в голову не приходило.
— Вот здесь ты во многом прав, — сказал Джером. — Всегда держи в уме разницу между религией и духовностью.
Гриффен покачал головой.
— Боюсь, Джером, тебе придется немного пояснить. Не вижу особой разницы.
— Вы, двое, — вмешалась в разговор Валери, — о чем шушукаетесь?
Джером повернул голову.
— Хочешь попробовать, Рыжая Красотка? — предложил он. — Объяснять я не мастак.
— Кругом полно верующих, разочаровавшихся в религиозных организациях, — не стушевалась Лиза. — Они, возможно, живут в гармонии с миром и в глубине души верят в высшие силы или божественный план, но их оттолкнула ритуализация, которую привнесли якобы религии. Особенно когда священнослужители жертвуют духовностью ради денег или политики.
— Помнится, у Джона Макдональда в одном из романов о детективе Трэвисе Макги, — вставил Джером, — главный герой считает, что религиозная организация — это когда все стройными рядами идут смотреть на закат.
— Верно, — подхватила Рыжая Лиза. — Для одних религия — это церковь раз в неделю и лицемерные пять долларов на то, во что они не верят. Для других — и, думаю, Джером и я к ним относимся — есть определенные учения, возможно, под флагом одной из религий, которые задают нормы жизни или жизненный уклад. Речь не о том, «практикуешь» религию или нет. Важно пребывать в ней, день за днем.
— Если ты откроешь свою душу, — добавил Джером, — то почувствуешь суть религии. Знаешь, почему, как только новое учение берет верх над старым, его последователи строят новые храмы на месте прежних святынь? Потому что в мире есть несколько точек, где сосредоточена энергия. Те, кто чувствителен, их воспринимают. Новый Орлеан в целом и Квартал в частности одно из таких мест. Оно буквально дрожит от энергетики, и разные люди реагируют на это по-своему. Вот почему здесь всегда собираются творческие люди, выражающие себя в искусстве, музыке или театре. Именно поэтому здесь столько людей либо очень набожных, либо духовных, либо и то и другое.
— Не потому ли город поделен не на районы, а на общины? — спросила Валери. — Хотелось бы знать.
— Да, безусловно, но лишь отчасти, — пояснил Джером. — Только потому, что христианство вместе с католицизмом господствовали здесь с давних пор. Вот еще один пример: Марди-Гра, «Жирный Вторник». Люди в стране думают о карнавале, как о самой крупной открытой вечеринке, которая длится неделями. Мол, все пьянствуют и собирают бусинки, летящие с кортежей. Они полностью забывают о том, что карнавал — это празднование начала Великого поста. Ручаюсь, почти все местные, кто веселился и готовил триады, [17] сидел в барах и ресторанах, в Пепельную среду заполнят кафедральный собор и десятки других городских церквей, чтобы послушать литургию.
17
Трехцветные (золотой, зеленый, фиолетовый) карнавальные костюмы, бусы, маски и т. д.
Гриффен снова покачал головой.
— Не знаю, Джером. Повторюсь, мы на эту тему никогда с тобой не общались. Есть о чем подумать. Всегда считал: если на религию не обращать внимания, она тебя тоже не затронет. Говорится ли что-нибудь в религии вуду о том, что если в нее не верить, то и она тебе не нанесет вреда?
Джером рассмеялся.
— Говорится, что если не веришь, то силы не собрать в кулак даже с помощью заклинаний и ритуалов. Опять же найдутся и другие, кто скажет, что если не веришь в богов, это вовсе не значит, что боги в тебя тоже не верят. Город — средоточие энергии. То, что не может объяснить наука, здесь имеет свойство дотянуться и дружески похлопать тебя по плечу. Ждать осталось до первого раза, когда столкнешься с привидением.
Гриффен и Валери переглянулись, затем посмотрели на Джерома.
— Ладно заливать, Джером, — недоверчиво усмехнулся Гриффен. — Привидения? Те самые, что в белых простынях и бряцают цепями?
— Скорее, бестелесные духи, — пояснил Джером. — Здесь их навалом, особенно в Квартале. Вы что, ни разу не видели на улице рекламу экскурсий по домам с привидениями? Стартуют каждую ночь.
— Конечно, видели, — сказал Гриффен. — Трудно не заметить. Просто я всегда считал, что туристам морочат голову. Ты действительно веришь в привидения?
— Взгляни на это, Шулер, с другой стороны, — предложил Джером. — Повсюду в мире и во все времена любая религия предлагает разные обычаи хоронить мертвых. Однако их объединяет главная цель обряда — упокоить душу умершего. Если этого не сделать, она, возможно, будет бродить вокруг и причинять тебе горе. Слишком много людей верят в то, что не объяснить наукой. По мне, это выходит за рамки суеверия. Подумай на досуге.
После того как все разошлись, Гриффен задумался. И надолго.
ГЛАВА 25
Гриффен шел по Рэмпарт, когда заметил припаркованный на улице «джип-чероки». Не замедляя шаг, он подошел к машине, и Джером опустил стекло.
— Он еще здесь?
— Да, — ответил друг. — Сидит за последним столиком. Высокий худощавый парень в шляпе-федоре.
Гриффен окинул взглядом двух молчаливых типов на заднем сиденье. Те флегматично посмотрели в ответ.
— Зачем эти излишества? — спросил он. — Кажется, сошлись на том, что я и сам все улажу по-тихому.