Игры форов

Буджолд Лоис Макмастер

Лейтенант СБ достал пропуска, которые позволили Майлзу и Оверхолту быстро пройти охрану на входе, после чего он повел их по лабиринту коридоров к двум лифтовым шахтам. Они воспользовались подъемником, ведущим наверх, а не вниз. Значит, Майлза не повели сразу в сверхнадежный тюремный блок, находящийся под зданием. Майлз прикинул, что это означает, и с тоской пожалел, что они не воспользовались другим подъемником.

Их провели в приемную на верхнем этаже, мимо капитана СБ, а потом во внутренний кабинет. Худой, неприметный, одетый в гражданское мужчина с темно-русыми волосами, седеющими на висках, сидел за своей огромной настольной ком-консолью, глядя на видео. Он поднял взгляд на эскорт Майлза.

— Спасибо, лейтенант, сержант. Вы можете идти.

Оверхолт

отцепил Майлза от своего запястья, а лейтенант спросил:

— Э, вы будете в безопасности, сэр?

— Полагаю, что да, — сухо ответил мужчина.

«Ага, а как насчет меня?» — мысленно завыл Майлз.

Сержант и лейтенант вышли, оставив Майлза в одиночестве стоять в буквальном смысле на том самом ковре, на который его вызвали. Немытый, небритый, все еще одетый в пованивающую черную рабочую форму, которую он натянул когда? — только вчера вечером? Лицо обветрено, опухшие руки и ноги все еще вложены в пластиковые медицинские рукавицы — пальцы ног в данный момент скручивались в хлюпающем геле. Ботинок нет. Под тяжестью нервного, волной накатывающего переутомления он подремал во время двухчасового полета на шаттле, но не почувствовал себя ни капельки свежее. Горло пересохло, нос заложило, при каждом вдохе он чувствовал боль в груди.

Саймон Иллиан, начальник барраярской Имперской службы безопасности, скрестил руки перед собой и медленно осмотрел Майлза сначала с головы до ног, а затем в обратном направлении. Майлз испытал какое-то искаженное чувство дежа-вю.

Практически каждому на Барраяре имя этого человека внушало страх, хотя немногие знали его в лицо. Этот эффект тщательно культивировался Иллианом и основывался частично — но только частично — на наследии его внушающего ужас предшественника — легендарного шефа безопасности Негри. Иллиан и его департамент, в свою очередь, обеспечивали безопасность отца Майлза в течение двадцати лет его политической карьеры и оступились лишь однажды, в ночь небезызвестной солтоксиновой атаки. Навскидку Майлз не знал никого, кто внушал бы страх Иллиану, за исключением матери Майлза. Однажды Майлз спросил отца, было ли причиной тому чувство вины — за историю с солтоксином, но граф Форкосиган ответил, что нет, это просто продолжительный эффект очень яркого первого впечатления. Майлз называл Иллиана «дядя Саймон» всю свою жизнь, пока не поступил на службу, после чего стал обращаться к нему «сэр».

Вглядываясь сейчас в лицо Иллиана, Майлз подумал, что он наконец понял разницу между раздражением и крайним раздражением. Иллиан закончил свой осмотр, покачал головой и протянул:

— Замечательно. Просто замечательно.

Майлз откашлялся.

— Я… правда арестован, сэр?

— Это как раз то, что должна определить наша беседа, — Иллиан вздохнул, откидываясь в кресле. — Я на ногах с двух ночи из-за этой эскапады. Слухи разносятся по всем службам со скоростью видеосети. Похоже, факты мутируют каждые сорок минут, как бактерии. Я полагаю, ты не мог выбрать себе какой-нибудь более публичный путь к самоуничтожению? Скажем, попытаться убить императора перочинным ножом во время парада в честь его дня рождения? Или изнасиловать овцу на Главной площади в час пик? — Сарказм растаял, уступив место искренней боли. — У него были такие надежды на тебя. Как ты мог так его подставить?

Не было нужды спрашивать, кого «его». Того самого Форкосигана.

— Я… не думаю, что я его подставил, сэр. Я не знаю.

На ком-консоли Иллиана замигал огонек. Он выдохнул, бросив острый взгляд на Майлза, и коснулся управляющей панели. Вторая — потайная — дверь в его кабинет, скрытая в стене справа от его стола, отъехала, открываясь, и внутрь вошли два человека в парадной зеленой форме. Премьер-министр адмирал граф Эйрел Форкосиган носил военную форму так же естественно, как животное носит свой мех. Это был человек не более чем среднего роста, плотного сложения, с серыми волосами, тяжелым подбородком, весь в шрамах — тело почти что головореза и в то же время взгляд проницательный более, чем

у кого-либо из известных Майлзу людей. Его сопровождал помощник — высокий блондин — лейтенант Джоул. Майлз встречал Джоула, когда в последний раз приезжал домой в увольнение. Надо сказать, это был отличный офицер, храбрый и способный. Он служил в космосе, был награжден за смелость и расторопность, проявленные во время опасной аварии на борту, занимал различные должности в Генштабе, пока оправлялся от ран, и премьер-министр, у которого был нюх на яркие молодые таланты, вскорости заграбастал его себе в качестве военного секретаря. Он был столь ослепителен и безупречен с головы до ног, что ему следовало бы сниматься в зазывающих на военную службу видеороликах. Майлз вздыхал от безнадежной зависти каждый раз, когда пересекался с ним. Джоул был даже хуже, чем Айвен, который хоть и был по-настоящему красив, никогда не обвинялся в обладании большими способностями.

— Спасибо, Джоул, — пробормотал граф Форкосиган своему помощнику, когда его взгляд отыскал Майлза. — Увидимся в офисе.

— Да, сэр, — отосланный таким образом, Джоул нырнул обратно за дверь, и пока она с шипением закрывалась, бросил на Майлза и своего шефа обеспокоенный взгляд.

Иллиан все еще держал руку прижатой к контрольной панели на столе.

— Вы здесь официально? — спросил он графа Форкосигана.

— Нет.

Иллиан что-то отключил — записывающее устройство, как догадался Майлз.

— Очень хорошо, — ответил Иллиан, от себя лично примешав в интонацию некоторое сомнение.

Майлз отсалютовал отцу. Тот проигнорировал салют и обнял Майлза серьезно и молча, после чего сел, скрестив руки и обутые в ботинки лодыжки, в единственное, помимо хозяйского, кресло в комнате и произнес:

— Продолжай, Саймон.

Иллиан, которого прервали в середине того, что грозило превратиться, по прикидкам Майлза, в настоящую классическую головомойку, досадливо пожевал губу.

— Ладно, слухи в сторону, — Иллиан обратился к Майлзу, — что же действительно стряслось прошлой ночью на этом чертовом острове?

В самой нейтральной и сжатой форме, какую он мог себе позволить, Майлз описал события предыдущей ночи, начиная с утечки фетаина и заканчивая его арестом/задержанием/будет-определено-чем, проведенным Имперской СБ. Его отец ничего не сказал за время всего повествования, но у него в руке было световое перо, которым он задумчиво поигрывал: туда-сюда, тук по коленке, и опять туда-сюда.

Когда Майлз закончил, воцарилось молчание. Световое перо выводило Майлза из себя. Ему хотелось, чтобы отец отложил эту чертову штуку в сторону или уронил, или что-нибудь еще. Слава Богу, отец сунул световое перо обратно в нагрудный карман, откинулся в кресле и, сложив пальцы домиком, нахмурился:

— Так, давай уточним. Ты говоришь, Метцов перескочил цепочку командования и затащил проходящих боевую подготовку солдат в свою расстрельную команду?

— Десятерых. Не знаю, были они добровольцами или нет, меня там не было.

— Неподготовленных солдат, — лицо графа Форкосигана потемнело. — Мальчишек.

— Он бормотал, что это, мол, похоже на противостояние армии и флота в прежние времена, на Старой Земле.

— Вот как? — хмыкнул Иллиан.

— Не думаю, что Метцов был до конца уравновешен, когда его сослали на остров Кайрил после проблем во время Комаррского восстания, и пятнадцать лет невеселых размышлений на эту тему вовсе не пошли ему на пользу, — Майлз помедлил. — Будет ли вообще генерал Метцов допрошен по факту своих действий, сэр?

— Генерал Метцов, по твоим показаниям, — ответил адмирал Форкосиган, — втянул взвод восемнадцатилетних парней в то, что чуть не превратилось в массовые пытки и убийства.

Майлз кивнул, вспоминая. Его тело все еще вздрагивало от приступов разных видов боли.

— За этот грех, едва ли на Земле найдется место, где он бы мог укрыться от гнева моего. О Метцове позаботятся, не беспокойся, — граф Форкосиган был пугающе мрачен.

— Как насчет Майлза и мятежников? — спросил Иллиан.