Игры наследников
Шрифт:
— Рабство запрещено, — согласилась Аврелия, — а пожизненный исправительный труд на пользу государства, назначаемый в качестве меры наказания за тяжелые преступления, — нет. Или «отработка причиненного родственниками ущерба», как звучит формулировка в случае местных жителей. Мы за трое суток расследования накопали раз в десять больше грязи, чем я видела за год службы в здешних горах.
— Охотно верю. — Я мысленно внес в список задач поиск персонала для работы в алмазной шахте и необходимость разобраться в правомерности содержания под стражей всех находящихся на рудниках людей. —
— Вовсе нет. — Аврелия перекинула несколько листков в своем блокноте. — Охраной секретной шахты занимается всего одно небольшое подразделение. Остальные, в том числе сопровождение каравана или солдаты, патрулирующие окрестные горы, считают ее обычным рудником.
— Тогда почему нас атаковали?
— Тут интересная ситуация складывается. Местных жителей было как минимум две группы, из разных поселков. И каждая из них собиралась взять караван, узнав о приблизительной дате его отправки от пьяных солдат. Что примечательно, не от каких-то конкретных солдат, чьи лица или имена можно вспомнить, а от легионеров, выпивающих в своей компании.
— То есть горцами искусно манипулировали?
— Не только горцами. Среди легионеров уже несколько недель ходят слухи, что местные якобы стали переодеваться в одежду городских жителей или даже солдатскую форму, чтобы вводить в заблуждение и заставать врасплох. Сначала охранники каравана натолкнулись на одну засаду, к счастью вовремя обнаружив ее и заставив горцев отступить. А потом вышли на нас. Судя по полученной Селиной информации, начать стрельбу их заставило случайно замеченное передвижение на горном склоне.
— Хочешь сказать, мы сами спровоцировали их?
— Вроде того, — кивнула Аврелия.
— Плохо. У Флобер будет одной отговоркой больше. Кстати, ее люди не пытались мешать вам в расследовании или предъявлять претензии?
— Нет.
Я задумался. Три дня прошло, а начальство захваченных солдат не только само не явилось им на выручку — даже записки не прислало. Бросить своих легионеров Флобер не могла, а значит, она или готовит ответный удар, или уже пожаловалась тому, кто, по ее мнению, должен разрешить возникшее недоразумение, — главнокомандующему. Что подводит нас к следующему вопросу: действительно ли отец не знал об алмазной шахте?
Ход «весовщиков» с вывозом серебра, безусловно, хорош. Риттершанцы продемонстрировали всем любопытствующим свой корыстный интерес, заставив их поверить, что императорская семья присваивает в обход казны страны и Дома не так уж много. Серебро вместо алмазов. Наверняка большинство, в число которого вошел и я, купилось. Попался ли в ту же ловушку отец?
Лидия, работая с бумагами в одиночку, смогла сделать определенные выводы, так что дядя Альберто, имеющий целый штат бухгалтеров, тоже мимо них не прошел. Однако промолчал. Как и отец, буквально в прошлом году присвоивший вражде Флобер с горцами статус войны. Наверняка он посылал сюда людей для наблюдения. Могли ли Риттершанцы обмануть или купить и их? Похоже, папа опять решил поучить меня жизни, предоставляя возможность самому докапываться до истины. Вот только до какой из двух я должен был докопаться?
Ло Аврелия Томбсмит
— Фух, — Аврелия утерла со лба воображаемый пот, в то время как Штефан закрывал дверь оставленного ими кабинета. — Все соки выжал. А пока мы вместе учились в академии, он казался таким наивным мальчиком…
— Ты поэтому вдруг стала серьезной? — осведомился Цванг. — Взрослые мужчины — уже не такая притягательная цель для флирта?
— Смотря насколько взрослые, — ухмыльнулась Аврелия, обмахиваясь блокнотом. — Тебе еще даже до ребенка расти и расти.
— Ты хотела сказать, зарабатывать и зарабатывать? — оскалился в ответ Штефан.
— И это тоже, — не стала скрывать девушка. — Умная женщина всегда ищет мужчину, способного ее обеспечить. Или создать своей избраннице такие условия, при которых она обеспечит себя сама. Так что тебе, господин Цванг, остается только отправиться спать в объятья жены.
— Не самый плохой вариант, знаешь ли. Особенно в той части, где говорилось про сон. Прошедшие три дня меня изрядно измотали.
— Простолюдины несовершенны. — Аврелия сокрушенно покачала головой. — Особенно по сравнению с истинными высокородными. — Она вздернула нос, краем глаза наблюдая за реакцией Цванга.
— То есть ты отдыхать не пойдешь, я правильно понял? — зевнул тот. — Отправишься искать развлечений, как истинно высокородная?
— Зачем их искать? — высокомерно проронила девушка. — Ла Лидия еще позавчера приглашала меня выпить с ней по чашечке чая.
— Вряд ли подобное времяпрепровождение можно назвать отдыхом, — хмыкнул Штефан. — Но ты вроде бы с ней неплохо сдружилась.
— Не стоит использовать столь громкие слова. Это с тобой мы могли бы сдружиться, если бы не были так похожи. А мое положение в отношении Ла Лидии лучше всего описывает слово «компаньонка». Знаешь, что оно означает?
— Ага, — кивнул Цванг, — почти то же самое, что и «протеже», только символов побольше. Во всяком случае, умные люди предпочитают подобное толкование. Хотя буквоеды могут с ними не соглашаться.
— Я не настолько буквоед, — фыркнула девушка. — Но быть протеже сразу двух человек можно, только если у них одинаковые цели. В противном случае приходится выбирать. Мой выбор уже сделан, и имя покровителя тебе известно. Так что спрячь кинжал твоей подозрительности, господин Цванг. Или хотя бы вытри с него яд.
— Постоянно таскать с собой отравленный кинжал — моветон. А уж прилюдно вытирать яд — и подавно. На такое способны только простолюдины.
— Вот и я о том же, господин Цванг, — покивала Аврелия. — Увидимся завтра утром, когда выспишься.
— Ты тоже не слишком сильно отдыхай. Синяки под глазами не пойдут даже начальнице службы безопасности, а не только исполняющей ее обязанности.
Аврелия, по опыту знающая, что их пикировка может длиться часами, только помахала «коллеге» ручкой на прощанье и направилась к хозяйке дома, которой действительно обещала составить компанию за чашкой чая, как только выдастся свободная минутка.