Игры немертвых (др. перевод)
Шрифт:
Я снова выпихнула ее, и тяжело дыша, встала в центре святилища, дрожа всем телом. Ландон сидел на корточках перед мальчиком у моих ног, подняв взгляд, когда я сделала судорожный глоток воздуха.
— Кто это? — спросила я, и он пожал плечами.
— Она забыла, что нужно дышать для него, — сказал он. — При движении и недостатке кислорода биологические процессы очень быстро распадаются. А когда мозг полностью прекращает функционировать, она не может остаться.
— Тогда все кончено? — спросил Дженкс из-за спины Биса на стропилах.
— Хорошо, — Айви хрустнула костяшками пальцев, ее глаза были черными, а страх перед мертвыми очевидным. — Убирайся.
Но рывок на лей-линии заставил мою голову подняться, и я попятилась, когда в моей церкви неожиданно возник мужчина в больничной рубашке.
— Ты не единичный элемент, — сказал мужчина, явно оживленный лучше, чем мальчик, заставляя меня гадать, что он, вероятно, умер недавно, поскольку у него было большее количество все еще работающих нейронов и синапсов. — Ты сложный сон…
— Маленький розовый вибратор Тинки! У нас тут еще один, Рейч!
— Я не сон! — закричала я, удивляясь насколько быстро мой ужас мог перерасти в раздражение, и клянусь, Богиня почти сосредоточилась на мне. — Я другая сущность. Я… единичный элемент, — сказала я, пытаясь использовать слова, которые она поймет. — Я существую в массе, которая создает пространства. Мы все там существуем. А теперь ты меня выслушаешь? Кто-то крадет твои мысли. Я пытаюсь помочь.
Мужчина наклонился и побрел вперед.
— Они крадут меня? — спросила она, первый намек на настоящие эмоции захватил ее, и Ландон попятился в коридор в конце церкви. — Их держат заблудшие сны?
Я тоже попятилась, когда мужчина вдруг потерял контроль над ногами и упал на колени.
— Они забирают их себе? Они мои! Мои!
Она снова злилась. Я теряла то немногое, чего добилась.
— Если бы ты…
— Ты знаешь, где мои мысли, — голова мужчины опустилась, и он упал вперед — тело отключалось. — Я вижу это в тебе, странствующая единица, — сказала она, лежа ничком на полу.
Я ошеломленно помедлила и посмотрела на Айви. Было трудно продолжать бояться того, кто продолжал падать.
— Ты сложная, — сказала Богиня, продолжая упираться лицом в пол, и Дженкс упал вниз, его пыльца светилась, как вторая аура. — Почему ты не становишься? Возможно, ты существуешь. Возможно, нет. Ты будешь моей мыслью. Моей мыслью с… независимым передвижением в массах между пространствами.
Что?
— Ты нуждаешься в направлении, — добавила она, и человек расслаблено вытянулся, нити были полностью перерезаны.
«Нет!» — закричала я, но также быстро, она захватила меня и во вспышке озарения Богиня выучила электронные импульсы моего тела. Мои глаза распахнулись, и я почувствовала прилив шока и радости, увидев мир через меня; ее первый всплеск смятения испарился, когда она погрузилась в мой мозг и выяснила, как все понимать, учась тому, чему не мог научить ее труп. Она была в моей душе, дикая, яркая, темная, все одновременно.
— Рейчел? — сказала Айви, с беспокойством щурясь на меня. Дженкс смотрел с ужасом, пока она льдом проходила через меня, глядя на мир сквозь тысячи своих глаз. Я открыла рот, чтобы заговорить, но внимание Богини привлекли пикси — она рассчитывала объем сыплющейся пыльцы по воздушным потокам и тепловым нормам. Напрягшись, я попробовала еще раз. Ландон прокрался обратно из коридора, злобно улыбаясь. Почувствовав мою волну гнева, Богиня сосредоточилась на нем.
— Ты злобный обманщик, — сказала я, но это говорила Богиня, и Дженкс застонал. Сквозь нее я видела предательство Ландона, видела его мысли, как ауру, льющуюся из его души. Это были мои волосы в чарах. Он сделал это, зная, что, в конечном счете, она меня захватит, уничтожит как тот осколок, уничтоживший Бэнкрофта. «Он убедил Бэнкрофта сделать тоже самое», — подумала я, вспоминая тот же отблеск удовлетворения в нем на вершине здания ФВБ. Он убил Бэнкрофта так же верно, как если бы перерезал ему горло. Боже, я была такой глупой!
Это был Ландон, вдруг поняла я. Ландон был тем, кто помогал «Свободным вампирам» устранить немертвых. Ландон владел дикой магией, и использовал их, чтобы убить всех мастеров-вампиров.
Бэнкрофт. Трент. Все мы были пешками в его игре.
— Рейчел?
Но пешка может стать королевой, если достигнет конца и снова вернется. Слегка покачиваясь, я развернулась к Айви, чувствуя, как внимание Богини разбивается на сотни различных направлений, оставляя меня свободно дышать и говорить.
— Гм, может быть? — прошептала я.
Дженкс метнулся вверх в отчаянии.
— Рейч, она в тебе! — воскликнул он. — Вытолкни ее!
Но я не могла. Она глубоко вонзила свои когти, наслаждаясь наблюдением за массой с такого ракурса, о котором никогда по-настоящему не мечтала.
«Ты как я», — подумала она. — «Но такая маленькая. Единичное самосознание, держащее тысячи мыслей вместо тысячи мыслей, держащих одно самосознание. Масса этого не может делать».
Ее хватка на мне ослабла еще больше, и я сделала вздох, затем другой. Крылья Дженкса застрекотали, и я посмотрела на свои руки. Они дрожали, но я чувствовала в себе благоговение Богини. Если присмотреться, они были красивыми по строению, непохожими на других. Я никогда раньше этого не замечала.
— Не могу поверить, — сказал Ландон, и моя голова резко поднялась. Его ненависть отпечатывалась в его чертах, и я почувствовала небольшое потрясение, поскольку Богиня только теперь связала выражение лица с эмоцией. Он ожидал, что меня захватят так же, как Бэнкрофта. Он полагал, что меня поглотят, уничтожат, положат конец моей единичной личности, удерживающей тысячи мыслей — и это ее разозлило.
— Ты не злобный. Ты совершенно больной, — сказала Богиня через меня.
Он открыл рот, и я ударила его.