Игры олигархов

Витич Райдо

–  Ярослава, - представил уже девушку и поманил ее, видя, что та не решается двинуться дальше. И вошел внутрь, как к себе домой. Адам придержал за ним дверь, выжидательно поглядывая на Суздалеву. Как не хотелось, пришлось заходить.

Девушка скорей проползла, чем прошла.

За порог ступила и застыла: мрамор, зеркала, позолота, картины, пол блестит как зеркало, потолок с лепниной пялится на нее огромной люстрой, с застывшими каплями хрусталя. Комната уходила в даль к ступеням вниз и круглой зале, расширяющейся за стеной зеркал. Алекс

выглянул из-за нее, скидывая куртку:

–  Проходи, проходи.

И исчез.

Ярослава оглядывала интерьер, ожидая в любую минуту окрик: "что вы здесь делаете?!" Но шли минуты - никто не вскакивал, не кричал, не гнал. Было тихо, только откуда-то, видимо из следующей комнаты, было слышно тиканье часов. Девушка робея прошла дальше, выглянула и увидела высокие напольные часы из красного дерева. В круглой, даже не комнате - зале, никого не было. Ковер во весь пол, две невысокие лестницы вверх, к аркам и открытые двери друг напротив друга. На маленьком дугообразном диванчике справа валялась небрежно брошенная куртка Алекса. Ярослава уже хотела ее поднять и постоять с ней, ожидая мужчину, чтобы если кто появился, не было неприятностей за раскиданные вещи, словно у себя дома. Но из дверей вышла опрятная стройная женщина лет пятидесяти, в темном платье и переднике:

–  Здравствуйте, - улыбнулась любезно.
– Снимайте куртку, давайте. В доме тепло, - протянула руки, желая помочь Ярославе раздеться. Девушка отпрянула, поспешила скинуть куртку. Женщина забрала ее, бережно повесила на руку и, прихватив верхнюю одежду

Лешего, скрылась за теми же дверями, откуда вышла.

Девушка обалдело посмотрела на их узорную поверхность и вздрогнула, услышав голос Алекса:

–  Ярослава?

Мужчина стоял на лестнице и своим видом выбивал девушку из реальности. Он явно успел переодеться и явно в домашнее, да еще стоял, как хозяин - одна рука в брюки, другая небрежно оперлась на перила, взгляд свысока. Но если так - Алекс хозяин. Алекс? Всего этого? Здесь?

–  Ты кто?
– нашла что спросить, не двинувшись с места.

Мужчина усмехнулся и протянул ей руку:

–  Идем.

–  Ни фига.

–  То есть?

–  Это чей дом?

–  Мой, не беспокойся.

–  Твой?!

Это меняло дело, но и еще больше запутывало. Девушка пошла за мужчиной, теряясь в догадках:

–  Точно твой?

–  С утра был точно, - рассмеялся.

Распахнул перед ней двери в уютную комнату с круглым столом и окнами от пола до потолка, выходящими в сад.

–  Проходи.

Ярослава огляделась - милые картины - натюрморты, мебель с позолотой и лишь в необходимой пропорции, поставлена так, чтобы не захламлять пространство и в тоже время не превращать комнату в аскетическое жилье.

–  Располагайся, пообедаем.

Девушка села, усиленно пытаясь справиться со смущением. Изучила поверхность стола, в которой выглядела, как приведение и уставилась на Лешего, что сидел напротив, с хитрецой и снисходительностью поглядывая на нее.

–  Значит это все твое?

–  Мое.

В который раз девушка удивила его. Ни восхищения, ни блеска в глазах при виде роскоши - робость, смущение и даже мрачность.

Интересно и забавно.

–  Что-то смущает?

Ярослава погладила пальцем поверхность стола:

–  Непонятно, зачем косил под психолога, если олигарх.

–  Плохой психолог?

Она недовольно посмотрела на него и мужчина понял, что девушка продолжит его удивлять. Видимо ей было дано появиться на свет, чтобы расшевелить его холодную и слишком трезвомыслящую натуру, что за свои годы ни разу не встретила подобный экземпляр. Что говорить, он был доволен.

–  Зачем скрывал?

–  Хотел.

–  Зачем?

–  Что-то бы изменилось?

Ярослава подумала и кивнула:

–  Я бы близко к тебе не подошла.

–  Пугает, - повел рукой, намекая на интерьер.

–  Отталкивает.

Двери открылись и двое мальчиков вкатили столик, быстро сервировали стол и вышли, пожелав приятного аппетита.

Девушка уставилась в свою тарелку:

–  Это что?

–  Мидии.

Она усмехнулась:

–  И не в лом тебе было давиться суррогатом в Кафе -Хаус.

–  Видишь ли, человек, который питается ржаным хлебом, мечтает о красной икре, вкусив ее, считает изысканным деликатесом. Но представь себе человека, который питается только этой икрой - деликатесом для него покажется ржаной хлеб и, он будет стремиться к нему, к непониманию его владельца. Деликатес - понятие относительное.

–  Понятно, - скривилась, не решаясь попробовать предложенные блюда, что больше на картинку походили.
– Гурман устал от гурманства. А зачем лапшу на уши вешать?

–  Странный вопрос, - пожал плечами.
– Захотелось.

–  А ты всегда делаешь что хочешь? Верю. Уже верю. Н-да, богатенький сынок богатеньких родителей?

–  И это тоже, - сунул в рот тарталетку.
– Кушай, не стесняйся.

–  Аппетита нет!

"Послать бы тебя", - говорил ее взгляд. Алекс спрятал насмешку под ресницы. У него было отличное настроение. Девушка рядом, его, и предвкушение новой, еще более занимательной игры, даже настроение

Ярославы делало очаровательным. Он поглядывал на нее и представлял финал, долгожданный настолько, что хотелось его ускорить. Взять девушку здесь, сейчас, вот такой - колючей, взъерошенной, но все равно - его.

Но спешить, что объесться, за минуту впихав в себя все, что предложено на столе. А есть надо с толком и расстановкой, чтобы прочувствовать вкус блюд, все оттенки. Не лишать себя прелестей нюансов, а вобрать их смакуя и, насладиться до полного удовлетворения и глубочайшего удовольствия.

–  Что ты хотел?
– решительно отодвинула тарелку - дома поест, бутерброд. Не барыня.

Алекс широко улыбнулся ей:

–  Ты торопишься? Понимаю.

"Если бы ты знала, как я тебя понимаю", - взгляд что патока стал.