Игры олигархов
Шрифт:
– Ты к чему?
– Будь осторожнее. Расмус гнилой мужик.
– Я это в первую встречу поняла.
– Вот и держись от него подальше.
– Думаешь, убьет или изнасилует?
– улыбнулась - смешно.
– Убить - нет, остальное, - плечами передернул.
– Забавы у него скотские, имей ввиду. На хозяина сильно не надейся.
– Алекс меня в обиду не даст, мы с ним друзья.
Мужчина фыркнул:
– Пиянерка - комсомолка. Друзья у него - связи, финансы и статус. Все остальное - приложение.
– Ну, у тебя же нет.
– А я чего? Я секъюрити - "бык".
– Приятный и умный мужчина.
– Ладно тебе комплименты раздавать, - скривился, покосившись, но было видно - приятно ему хорошее слышать.
– Я к тому Слава, что баба ты неплохая, по-человечьи к нам. Правильно только пойми, да?
Здесь до тебя десяток побывал, и я точно знаю, что Расмус зря крутиться не станет. Будет что-то. Мне бы не хотелось, чтоб тебе прилетело. Так что, мозги включай, не дура.
– Ты о всех так заботился?
– Вот еще!
– перекривился.
– Жанка вообще сукой была конченной. Только и делала, что по бутикам и ювелирным шлындала, к нам, как к скотам относилась. Босс, блин! Стал бы я для нее что -то делать - сейчас!
– Ты не нервничай, - сжала его руку ладонью.
– Все хорошо будет.
– Не знаю. Расмусу подлянку кинуть, что высморкаться.
– Ну и Бог на него, нашел, чем и кем голову себе забивать.
– Беспечной не будь, - предупредил, видя, что девушка всерьез его предупреждение не воспринимает. А Ярославе действительно было все равно - это одной тяжело, а их двое: она и Алекс.
Никита ушел, на крыльцо Расмусов вышел. Натянул перчатки, улыбаясь Ярославе:
– Все цветете?
– Спасибо. Что так быстро уходите?
– Дела, дела, - шагнул к ней, за руку взял.
– Чудесное видение, скажите мне, - подтянул к себе, обнял.
– Не заскучали ли вы в логове колченогого фавна?
– Вы про своего друга?
– прищурилась недобро, отодвинулась.
Мужчина выдал улыбку, чуть кривую, и больше презрительную, чем смущенную. Девушку отпустил, но руку ее так и держал, не давая уйти далеко.
– Но ведь скучно с ним. Вам с красотой вашей блистать надо.
– Я блистаю, - заверила, взглядом давая понять, что пошел бы где-нибудь в другом месте сам поблистал.
– В гости ко мне приехать не хотите?
– Здесь хорошо.
– Как же наша сделка?
– Она еще не заключена.
– Почти, - широко улыбнулся Расмус.
– Алекс согласен прервать контракт с вами.
Лицо Ярославы невольно изменилось.
– Не огорчайтесь. Он всегда был таков - ни одна женщина долго не задерживается. Подумайте об этом, посмотрите с другой стороны: зачем вам старый, страшный и ветреный? Вам о будущем думать надо, а в этом он не помощник. Я помогу, как обещал, - взял ее за подбородок.
– Со мной скучно не будет, - заверил с томностью в голосе и накрыл ее губы поцелуем. Ярослава дернулась в сторону и, не раздумывая, влепила ему пощечину. Вышло довольно сильно и грубо - Игоря перекосило, взгляд на минуту стал злым.
Мужчина потер щеку, глядя на испуганную и смутившуюся девушку и, выдавил улыбку:
– Горяча. Люблю темпераментных, - пошел к машине.
– Скоро увидимся, кошечка.
– Чтоб ты провалился, - посоветовала Ярослава ему в спину, губы оттерла и передернулась: фу! Тьфу!
И услышала смех - Алекс стоял у дверей, поглядывая на нее:
– Ох, и манеры у вас девушка. За что так гостя-то?
– спросил, но не строго. Видно было - не сердиться, наоборот, вроде как радуется.
– А чего он лезет? Тоже мне, прынц из сказки нашелся.
– Разве он не красив?
– С его красоты только удавиться можно. Мы гулять идем или нет?
– Хочется?
– Зубы почистить хочется!
– прошла в дом. Она понимала, что не может требовать от Алекса, чтобы тот поставил своего друга на место, но ей очень хотелось, чтобы он что-нибудь сделал в ответ на выпад
Игоря. Хоть бы слово ему сказал, понять дал, что так нельзя, а то ведь получается - можно. Подумаешь - целоваться полез!
Ярослава на обоих разозлилась, а позже, вспомнив слова Расмусова, про то, что Алекс согласен ее ему отдать, испугалась. Тогда и на секунду ему не поверила, а потом подумала - не подтверждает ли его слова бездействие Лешего? Выходило, что очень даже все может быть. И как следствие, получалось, что вся ее затея показать мужчине иные, нормальные отношения, проваливается с треском. Либо она переоценила себя и его, либо недооценила воздействие привычки, окружение.
Паршиво.
Весь день она думала над этим, а вечером, когда уже ложились спать, не выдержала:
– Тебя ничего сегодня не смутило?
Алекс лег на кровать и прищурил глаз на девушку:
– Должно было?
– легкое, как дымок от сигареты любопытство и ничего больше.
– Твой друг.
– Мой и что?
Ярослава встала у него в ногах, уставилась в глаза мужчины:
– Он сказал, что ты готов меня отдать ему.
Скажи да или нет, и все встанет на свои места, но Леший предпочел уклониться, неопределенно повел плечами и только. Девушка смотрела на него, пытаясь собрать разбежавшиеся слова, справиться с собой:
– Ты… Разве я рабыня? Ты забыл, что мы с тобой друзья? Не знаешь, что рабство отменено, друзей не продают?
Алекс молчал.
– Алекс!… Ты не можешь меня отдать!
– психанула.
– Почему?
Этот вопрос как обухом по голове подействовал. И как объяснить элементарное? Как себя заставить после этого уважать Лешинского, относится к нему с доверием и теплом? Да его задушить хочется!
– Что ты делаешь?! Что ты творишь?!!
– Ты кричишь, - сказал спокойно.
Ярослава стиснула зубы, помолчала и схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть: ей стало тошно до головокружения. Одна мысль, что все это происходит не во сне и ее, как вымпел могут передать другому, сводила ее с ума.
– Я человек, а не рабыня и не красное знамя Гвардейской дивизии!
Не нравится, устал, скучно, надоело - отпусти! Я, между прочим, здесь не по собственной воле и не просилась! Хоть сейчас домой! С радостью! Какое ты имеешь право распоряжаться мной?!
– Контракт, - бросил равнодушно.
Алекс наблюдал за ней и не знал, как отнестись к тому, что она сильно нервничает. Плохо это или хорошо, говорит за то, что она не желает уходить от него или всего лишь не хочет достаться другому?