Игры патриотов
Шрифт:
— Значит, я мог бы смотреть по телику футбол… Почему же никто не сказал мне?
— Какая жалость, — заметила Кэти.
— Приехали, — сказал Мюррей, притормозил и свернул к реке. Дорога была узкой одноколейкой, но, отметил Джек, Мюррей по крайней мере сбросил скорость.
Машина наконец остановилась.
Темнело.
— Вот вам и ваш сюрприз, — сказал Мюррей, выпрыгнул из машины и открыл дверь. Райан, словно краб, выпростался следом.
— Эй, привет, Том! — крикнул кому-то Мюррей. К ним подошли двое мужчин в красно-голубых мундирах. Первый, лет пятидесяти,
— Сэр Джон, леди Райан, добро пожаловать в Лондонский Тауэр Её величества. Я — Томас Хьюс, а это — Джозеф Эванс. Я вижу, Дэну удалось доставить вас сюда вовремя.
— А могу я узнать, что за сюрприз поджидает нас?
— Тогда он уже не будет сюрпризом, — заметил Хьюс. — Я хотел сам провести вас по территории, но меня ждут в другом месте. Так что вами займётся Джо, а попозже и я к вам присоединюсь.
И начальник охраны куда-то направился, Мюррей за ним.
— Вам уже приходилось бывать в Тауэре? — спросил Эванс.
Джек покачал головой.
— Я была, когда мне было девять лет, — сказала Кэти. — И мало что помню.
— Ну что же, — сказал Эванс, приглашая их следовать за ним, — на этот раз мы попытаемся сделать так, чтобы это запомнилось вам надолго.
— Вы тут все солдаты, не так ли?
— Фактически мы все, сэр Джон, в прошлом сержанты, хотя двое из нас даже и старшие офицеры. Я был сержантом первого парашютно-десантного полка. Мне пришлось ждать четыре года, прежде чем меня взяли сюда. Работа тут, как можно догадаться, интересная, так что конкуренция очень велика.
На кителе Эванса красовались несколько наград. Было ясно, каково рода людей брали на эту работу. Эванс не шёл, а вышагивал, как и положено человеку, отслужившему тридцать лет в армии.
— Как ваша рука, сэр?
— В порядке. Зовите меня Джек.
— Мне пришлось таскаться с таким же гипсом в шестьдесят восьмом, если не ошибаюсь. Несчастный случай во время учений, — сочувственно сказал Эванс. — Приземлился на каменный забор. Болело дьявольски.
— Но вы продолжали прыгать. И отжиматься одной рукой от земли.
— Конечно, — подтвердил Эванс и остановился. — Перед нами здание Средней башни. Раньше тут было ещё одно здание — вон там, где магазин сувениров. Оно звалось Львиной башней, потому что там был королевский зверинец — до восемьсот тридцать четвёртого года. — Его речь текла плавно, благо он несколько раз на дню говорил все те же слова.
«Мой первый замок», — подумал Джек, разглядывая каменные стены.
— А ров был настоящий?
— О, да, и при том довольно неприятный. Проблема в том, что по проекту тут должна была быть проточная вода, из реки. К несчастью, инженер просчитался и вода оказалась стоячей. Что ещё хуже — обитатели замка бросали все отбросы в воду. Так что тут все гнило. Впрочем, думаю, это преследовало также и тактическую цель. Одной этой вони было достаточно, чтобы все держались подальше ото рва, за исключением разве что самых отчаянных храбрецов. Наконец, в восемьсот сорок третьем году его осушили, и теперь он по-настоящему полезен дети могут гонять там в футбол. А вон там, подальше —
— Один, а второго ожидаем, — сказала Кэти.
— Правда? — Эванс заулыбался. — Чертовски здорово! Этот янки всегда будет британцем — хотя бы чуть-чуть. У нас с Мойрой двое, и оба родились за границей. А это Башня Байуорд.
— У всех ведь башен были подъёмные мосты, не так ли? — спросил Джек.
— Да. Львиная и Средняя башни были по сути островами, окружёнными рвами с вонючей водой. Обратите внимание, что дорога к замку поворачивает под прямым углом. Это чтобы заставить попотеть тех, кто шёл с тараном. Проследуем в Башню.
Джек, оценив ширину рва — порядка шести метров — и высоту башенных стен, спросил:
— И что же, никому никогда не удалось взять её?
Эванс покачал головй.
— Никто на это всерьёз не решался. И вряд ли этого следует ожидать в наши дни.
— Это верно, — согласился Райан. — Вы не боитесь, что кто-нибудь устроит тут взрыв?
— Это уже было. Лет десять тому назад — в Белой башне. Террористы. С тех пор усилили охрану, — сказал Эванс.
На территории самой Башни, помимо охраны Тауэра, были ещё и гвардейцы в красных мундирах, в медвежьих шапках и с винтовками — как тот, на Молу.
— Вам, несомненно, известно, что это здание в разные времена использовали для разных надобностей. Когда-то здесь была королевская тюрьма, а во время второй мировой войны тут держали Рудольфа Гесса. Знаете ли вы имя первой королевы Англии, казнённой тут?
— Анна Болейн, — сказала Кэти.
— Отлично. Они там преподают в Америке нашу историю? — спросил Эванс.
— Это я почерпнула из телевизионной программы «Шедевры театра», объяснила Кэти.
— Ну, тогда вы знаете, что все казни осуществлялись при помощи топора. Кроме этой. Для неё король Генрих вызвал палача из Франции — он пользовался мечом, а не топором.
— Он хотел, чтобы было не так больно? Это очень мило с его стороны, — сказала Кэти, криво усмехнувшись.
— Да, он был человеком снисходительным, не так ли? А это Врата предателя. Вам, быть может, небезынтересно узнать, что до того они назывались «Уотергейт».
Райан рассмеялся.
— Удачное название.
— Именно. Узников отправляли через эти ворота — на лодке — в Вестминстер, для суда.
— А потом назад — чтобы привести в порядок причёску?
— Только самых важных. Прочих казнили в Зелёной башне. Но это были казни без публики. Публичные казни производились в других местах.
Через ворота они вошли в Кровавую башню, и Эванс рассказал о её прошлом.
Райан подумал, что, если бы написать историю всех этих Башен, это заняло бы множество томов.
Зелёная башня оказалась приятным местечком — как-то не укладывалось в голове, что тут кого-то казнили. С двух сторон её окружали дома (конечно, времён Тюдоров), в северном конце площади было то самое место, где воздвигали эшафот. Эванс подробно объяснил процедуру, которая включала и плату палачу, приговорённый к казни платил палачу, чтобы тот делал своё дело получше.