Игры порочной крови
Шрифт:
— А вот этот поток, — он тронул одну из нитей на бумаге и она завибрировала, — Защита от сонных заклинаний. Завязывается на спаренном кристалле, контролирующем здоровье…
Профессор говорил, что то еще, повторяя уже сказанное накануне, а я глядела как один из витков вибрирующей голубой нити на бумаге сползает с выступа кристалла и распрямляется, будто его и не было.
— Ну надеюсь ты всё поняла, — старый маг ободряюще похлопал меня по плечу, напомнил отключить все активные амулеты и вышел, прикрыв покрытую пластинками металла дверь. Справившись с изумлением и попытавшись понять, не показался ли мне этот изящный саботаж,
Но работа есть работа. Я взяла заготовку из полированного кабошона старой белёсой бирюзы в двуцветной металлической оправе и погрузилась в некое подобие созерцательного транса, которому научил меня Кронкер Капелли.
Не знаю, сколько прошло времени, но когда я перестала парить в переплетении сияющих всеми оттенками голубого и лилового линий и снова осознала себя, то тело изрядно затекло, и спина нещадно ныла. На столе предо мной лежал завершенный медальон, еще хранящий тепло моих рук. Бирюза больше не выглядела строй, насыщенный цвет морской лазури с тёмными прожилками радовал глаз. Схема на столе перестала сиять так отчётливо, исполнив роль путеводителя.
Я потянулась до хруста, вернула на место мглу и распахнула дверь.
Профессор Хинч, сидящий в кресле, дрыгал ногой и грыз ногти, и увидав меня, поднялся навстречу. Витта не было, а остальные двое, видимо призванные принимать работу, метнулись к заготовке, на ходу извлекая какие-то щипчики и лупы.
— Вижу, что всё получилось, — подмигнул старый маг, протягивая кубок, — Как резерв?
— Больше половины ушло, — прислушалась я к себе, машинально пригубив напиток, — Фу, какая гадость!
— Зато очень подстегивает восполнение энергии, — не дал он мне поставить кубок на стол, — Пей, не кочевряжься.
Законченный образец проверяющие в срочном порядке утащили, о чем-то переговариваясь, и едва дав взглянуть на него профессору Хинчу. Тот лишь хмыкнул удовлетворённо, и задерживать их не стал. А вот у меня была масса вопросов, но задавать их тут я, разумеется, не рискнула.
Уходили мы порознь, и застать магов мне нигде не удалось, так что следующий раз мы увиделись лишь назавтра. Меня поймали с порога и утащили в зал замера резерва, где в который раз уже запихав в центр вращающихся колец, предложили думать о хорошем. О хорошем думалось с переменным успехом, тётушка писала, что Лео подхватил насморк, а ночью мне снова снились будоражащие прикосновения сильных пальцев и горячие жадные губы. Кровь требовала разрядки и теперь, когда я выкладывалась магически, терпеть становилось всё труднее. И Никлас помочь в этом вопрос мне не мог, после подавления хищной демонской сути откат был всё сильнее. Тольк сейчас поняла, что начала избегать лишних встреч с ним, хотя в постели он был хорош, нежен и внимателен.
— Что ты вертишь старый пень, — вырвал меня из размышлений голос водника. — Дай сюда!
— Окстись! Да у тебя руки трясутся, развалина, — в стенах Академии эти двое всегда общались так, переходя на нормальный язык только там, где их не могли слышать. И то не всегда.
Уж не знаю, что они там намеряли, но шикнув на оператора и записав какие-то данные, утащили
— На какой праздник мне такой подарок? — не выдержав, я вклинилась между спорщиками, подхватив их под руки. В том, что второй маг в курсе маленького саботажа я ничуть не сомневалась.
— Так ты говорила, что у тебя день рождения скоро, — лукаво прищурился профессор Капелли, заглядывая мне в лицо.
До дня рождения действительно оставались считанные недели, только вот еще служба при дворе в Иллирии научила меня очень четко помнить, кому и что я говорила. И про день рождения я не упоминала ни разу. Подозрительный мой взгляд остался безответным, профессор продолжал неспешно брести по аллее.
— Резерв твой восстанавливается медленно, — мы наконец добрались до полигонов и расположились на лавочке у пруда. В такую прохладную погоду тут больше никого не было.
Сообщению, что резерв слишком медленно восполняется, я не удивилась. Общее нервное состояние, недосып и настойчивый ропот крови этому вполне способствовали.
— Можно попробовать более сильное зелье, но оно для здоровья не полезно, — предложил водник.
— Оно и на вкус наверно еще гаже, — поморщилась я, вспоминая тошнотворную бурду в кубке, — Из чего его делают?
— Тебе лучше не знать, — успокоил маг.
Они всерьез обсуждали какие-то травы и медитации, позволяющие немного ускорить процесс, но я уже не слушала. Действенный и безотказный способ восстановиться я знала. И хотя он был пожалуй гаже, чем недавний напиток, но ведь раньше мне приходилось прибегать к нему постоянно. Домой сбежала пораньше, сославшись на усталость и необходимость хотя бы выспаться — во сне регенерация ускорялась.
Атласная лента на глазах действительно обостряла ощущения. Я сидела на постели, откинувшись спиной на мужчину, который одной рукой сжимал грудь, а второй проник между складочками лона и уверенно ласкал меня, заставляя прижиматься к его груди плотнее, стискивать бёдра и стонать, кусая губы. Но дарить удовольствие не получая его в ответ, моему любовнику быстро надоело. Он выпрямился, подтянул меня повыше, заставляя широко развести колени и опустил обратно, но уже проникая в меня. Соединяя наши тела.
Горячие поцелуи в плечо и шею, горячие ладони на особо чувствительной внутренней поверхности бёдер. Теперь он только приподнимал меня, позволяя самой падать обратно, насаживаться на его твёрдое достоинство. Всего несколько минут такой скачки и я готова была уже молить о пощаде, и тут моё положение изменилось. Толчок в спину, и едва успев подставить руки, я упала на постель, а мой любовник навалился сзади, поникая особенно глубоко с каждым резким движением бёдер. С каждым новым движением повязка сползала всё сильнее, наконец, соскользнув по гладкому шелку волос, открыв моему взору зеркало, занимавшее целую стену спальни.
Мужчина а моей спиной был темноволос, но его волосы не были чёрными. И глаза напряженно ловившие моё отражение в зеркале не кололи ледяной зеленью, а были карими. Да и ширина плеч…
Уронив лицо в простыни и сжав кулаки, я застонала от разочарования, но вряд ли кто отличил бы этот стон от стона страсти. Сжав нужные мышцы, я подалась навстречу таранящим движениям мужских бёдер. Никлас задышал чаще в преддверии разрядки и спустя минуту пришел к финалу, устало оперевшись на руки около моих плеч.