Игры в замужество

Лабрек Дженнифер

Он точно понял, что происходит. Как только они направлялись в сферу эмоций, Тамми переводила все в сферу физических ощущений. Когда он ожидал, что все закончится физическими ощущениями, все было наоборот. Между ними накалялись отношения. Нил закрыл глаза.

Нет, он не хотел спорить. Это была последняя ночь, когда можно было дать волю своим фантазиям. Он открыл глаза.

— Ты знаешь, чего мне действительно хочется? Кончиками пальцев Нил игриво касался ее плеча.

—

Скажи мне.

Нил собрался с духом и дал выход фантазии.

— Я хочу, чтобы ты для меня станцевала. Ты могла бы это сделать для меня?

— Я не очень сильна в балете, — подыграла она.

— Я не имел в виду балетные движения.

— Не собираешься ли ты поразить меня тем, что ты привык к стриптиз-клубам?

— Нет. Его друзья как-то затащили его на холостяцкую вечеринку посмотреть экзотических танцоров. Этого было более чем достаточно.

Решительная капризная улыбка появилась у нее на губах.

— Пожелания?

— На твой выбор.

— Я знаю, что нужно. Но нужно увести на кухню Беллу.

— Беллу?

Она заерзала на краю кушетки.

— Да, собаку.

— Значит, ты называешь ее Беллой?

— Не совсем… Ну да… Она не отзывается на Феа Гейм. В любом случае, это неподходящая кличка.

Слушай, отведи собаку на кухню.

Нил поднялся с кушетки.

— Пойдем, девочка.

— Тебе нужно прихватить и ее постель, — сказала Тамми.

Нил удивленно приподнял брови.

— У нее там нет подстилки. Я не хочу, чтобы мой массаж оказался безрезультатным. На столе коробка с собачьими лакомствами, можешь взять одно и поманить ее.

— Хорошо. — Нил вытащил подстилку из корзины. — Пойдем, Белла, Белла послушно пошла на кухню. Нил устроил ее и дал ей печенье, как велела Тамми. Потом вернулся.

Тамми выключила свет и зажгла свечи на каминной полочке. Горел камин, мерцали рождественские огни на елке. Она стояла перед камином в потоке света.

Нил сел на кушетку.

Один отдаленный щелчок — и раздался сексуальный жаркий ритм. Он не был уверен, кто пел, но узнал слова — страстные стихи о любви.

Тамми повела бедрами, сорвала платье через голову и отбросила его. Затаив дыхание, Нил следил, как она двигалась под музыку в черном бюстгальтере, так подходившем к черным трусикам и черным туфлям. Вот она повернулась к нему спиной и сделала какое-то быстрое движение, прогнувшись в талии. Потом ее голова появилась между ног и тут же исчезла, одарив его коварной улыбкой.

— О, милая…

Она повернулась, снова выпрямилась и стала в танце приближаться к нему. Бросив на него провокационный взгляд, положила одну ногу на кушетку рядом с ним и взобралась к нему на колено, забросив другую ногу на подлокотник кресла.

— О да. — Она опустилась ниже, и он застонал, ощутив прикосновение ее трусиков. Близость ее соблазнительных бедер манила, его окружал мускусный запах ее возбужденного тела. Она наклонилась вперед и расстегнула бюстгальтер, обнажив грудь. Он наклонился назад, чтобы лучше видеть. Она потрясла плечами, и ее обворожительная грудь исполнила собственный танец.

Похоть и абсолютный восторг затмили его разум и возбудили до невыносимой степени. Тамми сделала шаг с кушетки, но каблук застрял между подушек. Нил подхватил ее, не дав ей упасть. Со смехом она надела обувь и продолжила танец. Это могло испортить самое сексуальное зрелище. Но вместо этого запинка только поддала жару.

Танец закончился вместе с музыкой.

— Тебе понравилось? — От ее гортанного голоса у него по телу пробежала дрожь.

Очевидно, от перевозбуждения не умирают, иначе он был бы уже мертвецом.

— Иди сюда. — Этот низкий густой голос принадлежал ему?

Тамми лежала, не двигаясь. Очень тихо. За тридцать два года жизни она так и не подготовилась к такому. Ощущение единства с Нилом.

Ощущение перемен. Ощущение, что она уже никогда не станет самой собой.

Секс раньше не затрагивал душу и не вызывал таких эмоций. С Нилом было единство души и ума, словно ее душа нашла себе половинку.

Нил поигрывал с ее кольцом в пупке.

— Белла уже спит, — пробормотала Тамми.

— Белла? Ты назвала ее Беллой?

— Да.

Нил взял ее руку и прижался к ней губами.

— Слушай, а давай выйдем на улицу? Надевай свою пижаму. Ты в ней такая милая. — Никто раньше не называл ее милой, и ей нравилось это. — Надевай пижаму, и мы сможем посидеть под навесом и полюбоваться звездами.

Он был сексуален и нежен, и у нее буквально захватывало дух.

— Ты — самый романтичный мужчина из всех, которых я встречала.

— Миа всегда говорила, что я самый прагматичный мужчина из всех, кого она знала.

Миа. У нее явно не в порядке с мозгами. Как могла эта женщина не понять, какой у нее замечательный мужчина?

— Наверное, вы просто не подходили друг другу.

— Теперь я ясно понимаю, что именно в этом все дело.

— Я не имела в виду, что мы с тобой подходим друг другу…

— А тут и в виду иметь нечего. Мы действительно подходим друг другу.

Ее охватила паника.

— Но я полагаю, ненадолго…

— Расслабься. Я не собираюсь делать из наших отношений нечто большее, чем есть, — сказал он.