Их было семеро (Солдаты удачи - 1)
Шрифт:
Чем дебаты закончились, мы не узнали, потому что раздался телефонный звонок. Я взглянул на дисплей АОНа: звонили из бара "Бейрут". Док взял трубку:
– - Алло!.. Сержа? Секунду!..
– - Кивнул мне.
– - Тебя. Приятный женский голос.
По моему знаку Артист, Трубач и Боцман подхватили Анюту и увлекли ее на вечернее купание. Док передал мне трубку, убрал у телевизора звук и взял в спальне трубку параллельного телефона.
Материться резидент не матерился, но в голосе его звучало нескрываемое раздражение.
– - Я пытаюсь связаться с вами уже два часа!
– - И что?
– -
– - Дать вам отчет, чем я был занят? Докладывайте!
– - Губерман Ефим Осипович. Шестьдесят четвертого года рождения. Москвич. Отец адвокат, мать врач-стоматолог. Семейное положение -- холост. Закончил МГУ. Журналист-международник. Свободно владеет английским, говорит по-немецки и по-французски. С восемьдесят шестого года -- пресс-секретарь Назарова. Руководит службой внутренней безопасности компаний и банков, входящих в концерн Назарова. В восемьдесят седьмом году привлекался к уголовной ответственности за незаконные валютные операции по восемьдесят восьмой статье УК РСФСР. Дело было прекращено из-за недостатка улик. Неоднократно выезжал в США, Англию, Швейцарию, Францию. Последняя поездка в июне этого года -- в Германию, в Гамбург. Это все.
– - Все?
– - возмутился я.
– - Вы что, информацию получаете в районном отделении милиции?
– - Это все, что вам необходимо знать, -- ответил резидент.
Довольно нахально ответил. Не то чтобы с открытым вызовом, но и не без этого. Он наверняка запросил центр о моих полномочиях. И ему, вероятно, ответили, что его дело -- оказывать мне информационную поддержку. И не более того. Иными словами: он мне ни в коей мере не подчинен и может свободно посылать меня куда подальше. Что он и сделал в дипломатичной форме. Но это было не очень умно с его стороны. Совсем неумно.
Я поинтересовался:
– - Кто определяет, что мне необходимо знать, а что нет? Связи, образ жизни, пристрастия, материальное положение, психофизические доминанты -это, по-вашему, не входит в информационное обеспечение? Тогда я напомню вам, что такое служебное несоответствие.
Но мне не удалось вывести его из себя.
– - Как только мне будет что сообщить вам, я дам вам об этом знать, -проговорил резидент своим бесцветным голосом и добавил: -- Спокойной ночи, Серж.
И повесил трубку.
– - Поставил он тебя на место, а?
– - заметил Док, появляясь из спальни.
– - Объясни-ка мне... ты всякие спецкурсы слушал. Резидент -- что это за фигура?
– - Смотря где. В Германии или в Штатах -- очень серьезная. Руководитель всей агентурной сети. А здесь... Не думаю. Иначе его не вывели бы на связь с нами, поручили бы кому помельче. Это от латинского "резидео" -- остаюсь на месте, пребываю. В средние века так называли послов, постоянно живущих за границей. Сейчас -- представитель разведки. Внедренный в страну пребывания. Или завербованный из коренных жителей.
– - Чьи это кадры - ГРУ, СВР, ФСБ?
– - Раньше было -- ГРУ и "контора". А сейчас, после всех реорганизаций, кто их разберет.
– - К какой информации он имеет доступ?
– - Вон ты о чем!
– - понял я.
– - Вопрос. И не один. Что это за чушь собачья с уголовным делом за незаконные валютные операции? Сколько я себя помню,
Док усмехнулся:
– - Это тебе кажется. Вы -- дети новой России. А в восемьдесят седьмом был еще Советский Союз. И валютчикам давали до десяти лет. За спекуляцию долларами.
– - С восемьдесят шестого года Губерман -- пресс-секретарь Назарова. Мало ему, по-твоему, платили, чтобы он принялся долларами спекулировать?
– - Все проще, Сережа. Доллары могли понадобиться ему, чтобы купить что-нибудь в валютке. Для тебя это слово, конечно, анахронизм. Как и слово "дефицит". Но меня другое интересует. В июне этого года был в Гамбурге. Яхта "Анна" была взорвана в конце мая...
– - Двадцать шестого мая, -- уточнил я.
– - Почему помню -- у Настены как раз день рождения.
– - Что он делал в Гамбурге?
– - Скорее всего -- помогал перевезти тело сына Назарова в Париж и похоронить на Сен-Жермен-де-Пре, -- предположил я.
– - Возможно, -- согласился Док.
– - Второй вариант. Начальник службы внутренней безопасности концерна Назарова. То есть -- контрразведки. Не исключено, что пытался провести собственное расследование обстоятельств взрыва.
– - Это зависит от того, когда он был в Гамбурге. Александр Назаров был похоронен десятого июня. Если Губерман был в Гамбурге после десятого -- ты прав.
– - Это и нужно выяснить у резидента.
– - Не только это, -- возразил я.
– - Какую информацию он передавал Вологдину? По чьему приказу? Что он знает о нас? От кого? И так далее.
В общем, у нас накопилось вопросов к резиденту. И не с руки было ждать, когда он снова выйдет с нами на связь. Да и не скажет он ничего, если просто спросить. Если мы хотели получить убедительные ответы, нужно было облечь вопросы в убедительную форму. Поиском этой формы мы с Доком и занялись, ожидая, когда появится еще одно дитя новой России -- Олег Мухин и сообщит, удалось ли ему засечь резидента в баре "Бейрут".
На безмолвном экране телевизора по-прежнему яростно размахивали руками и отпихивали друг друга от трибуны киприотского ро'злива жириновские, только что в косы вцепиться было некому: здешний парламент, судя по всему, был недоступен для женщин, как и кафенес. Потом возникла заставка новостей. Док прибавил громкость. В кадре появилась молодая гречанка с высокой прической и классическим греческим лицом и начала обзор событии минувшего дня со скорострельностью автомата Калашникова. В точности, как если бы какая-нибудь оперная Артемида вдруг начала вести репортаж о футбольном матче. Замелькал видеоряд: Совет Безопасности ООН, Югославия, Клинтон, Палестина, Арафат, авиасалон в Абу-Даби. Что-нибудь разобрать было совершенно невозможно. Док потянулся выключить телевизор, но в этот момент на экране возникла вилла "Креон" и картинки, знакомые нам не только по снимкам в газетах и по предыдущим выпускам новостей. На лице полковника Волошина камера задержалась. Артемида за кадром произнесла по слогам, как по-китайски: Во-лог-дин. Появившийся на экране хозяин "Трех олив" "хохол упэртый" Микола Шнеерзон объяснил на мове, что он сразу же позвонил в полицию, як тики взнав своего постояльца у людыне, изображенной на снимках в газетах.