Их было семеро (Солдаты удачи - 1)
Шрифт:
– - Угнали чужой фургон, -- вставил Артист.
– - Очень некрасиво.
– - Я его верну. Но что этим грузом окажетесь вы! Может, объясните мне, что все это значит?
– - Прямо сейчас?
– - спросил Боцман.
– - Или сначала включите громкую трансляцию, чтобы наш разговор слышало все побережье?
Ну, Боцман! Вольф Мессинг! Не мог он увидеть меня в иллюминаторе. Никак не мог! И не мог знать, что мы здесь. Протелепал? Или рассчитывал, что с этим третьим они справятся и со связанными руками-ногами? Оно, конечно, нет предела силе человечьей, если эта сила -- коллектив. Но когда ты спеленут...
– - Резонно, -- помедлив, сказал третий.
– - Пойдите, ребята, покурите на палубе!
Я быстренько переместился к выходу из кубрика. Когда первый, безусый, поднялся на палубу, я слегка отключил его и отсунул в сторону, чтобы он не сковывал мне свободу маневра при встрече со вторым. И чуть припоздал. Усатый мгновенно сориентировался и принял боевую стойку. Ну чистый Чак Норрис! Вот за что меня полковник Дьяков нещадно гонял, а я потом так же нещадно гонял ребят. Сначала бить надо, а потом уж принимать стойку. Никакого желания устраивать показательный поединок с этим Чаком Норрисом у меня не было, поэтому я сунул ему под нос трубачевский кольт-коммандер и взвел курок. Конечно, ошибкой была покупка этого кольта. Но коль уж ошибка сделана, глупо было бы не извлечь из нее пользу. Когда усатый сообразил, что это за красивая штуковина поблескивает перед его фейсом, я сделал левой рукой приглашающий жест. Он тотчас понял его и красивой "ласточкой" нырнул через борт. В это время безусый зашевелился и поднялся с палубы, как боксер в грогги при счете "девять". Его я просто свалил в море. Вода теплая, очухается, а до берега недалеко. А если плавать не умеет, так нечего и тельняшку носить, вводить людей в заблуждение. Но он вроде умел.
Я вернулся к иллюминатору. Оттуда тянуло сигаретным дымком -- этот невидимый третий курил.
– - Итак, -- сказал он.
– - Давайте познакомимся.
– - Давай, -- согласился Боцман.
– - Только руки развяжи. А то как же знакомиться, если руку не пожать?
Третий засмеялся:
– - Ну нет! Я даже ноги вам не развяжу. Не светит мне, чтобы здесь повторилась хоть малость того, что произошло на вилле "Креон".
Я подобрался. Здесь была настоящая опасность. Кто он, черт бы его побрал? Откуда он знает про виллу "Креон"?
Больше всего я боялся, что ребята выдадут себя. Но они с недоумением переглянулись, а Артист спросил:
– - Что такое вилла "Креон"? Вроде монастыря Кикко? Или катакомбов святой Соломонии? Надо будет попросить, чтобы нас туда свозили.
– - Не будем терять времени. Выбор у вас небольшой. Вы понимаете, о чем я говорю?
"Сука, -- подумал я.
– - Это у тебя небольшой. Да откуда же мне знаком его голос?!"
Я взглянул на часы. До кораблекрушения оставалось двенадцать минут. Его уже можно было не ждать. С одним-то я уж как-нибудь справлюсь, будь у него хоть пулемет. Я уже хотел занять исходное положение у двери в кубрик, но тут ожила рация.
– - Я Берег, вызываю Море, -- послышался в ней голос Дока, слегка приглушенный расстоянием.
– - Море, как слышите меня? Прием.
– - Я Море, слышу вас хорошо. Кто вы? Прием, -- ответил невидимый мне собеседник Артиста и Боцмана.
– - Я "Три
– - Вы в этом уверены?
– - Да.
– - Как?
– - По голосу.
Я прямо осатанел. Док узнал. Да почему же я-то не узнаю?!
– - Вы находитесь на борту судна малого каботажа "Р-35", -- продолжал Док.
– - У вас двое наших людей. Воздержитесь от любых поспешных действий по отношению к ним.
– - А если я не последую вашему совету?
– - На вашей вилле произойдет то же, что на вилле "Креон".
– - И вы уверены, что это сойдет вам с рук?
– - Ваш интерес к дальнейшему развитию событий будет потусторонним.
Ай да Док! Я даже не думал, что он может так разговаривать!
– - Допустим, вы меня убедили. Я воздержусь от поспешных действий по отношению к вашим друзьям. Что вы предложите мне взамен?
– - Гораздо больше, чем вы можете предположить. Сейчас я прокручу вам магнитофонную запись одного разговора. После этого все ваши вопросы исчезнут. И появятся другие, гораздо более важные.
– - Вы меня заинтриговали. Прием. Щелчок. В динамике рации зашуршала магнитофонная пленка.
"...-- Итак, когда мы встретимся?
– - Позвоните мне завтра во второй половине дня,
– - Завтра я буду занят. Этими самыми молодыми людьми.
– - Тогда послезавтра.
– - Договорились. Я позвоню послезавтра после полудня..."
Щелчок. Док:
– - Море, вы поняли, кто говорит? Прием.
– - Понял. Но вы переоценили свои карты. Запись этого разговора у меня есть. И в более качественном варианте.
– - У вас нет конца этого разговора. Будьте внимательны. И не выходите на связь, пока не дослушаете.
Щелчок.
"...-- Всего доброго, господин Розовский.
– - Всего доброго, господин Вологдин... Пауза.
– - Выключили?
– - Да.
– - Фух, я даже вспотел! Мы с вами, Борис Семеныч, прямо народные артисты! По-моему, убедительно получилось.
– - По-моему, тоже. Мы не перебрали насчет государственного переворота?
– - Правду кашей не испортишь. По этому поводу нужно промочить горло. Бармен, два двойных виски со льдом!.. Будьте здоровы, Борис Семенович!
– - Будьте здоровы, Олег Максимович!
– - Когда вы прокрутите патрону эту пленку?
– - Завтра вечером или послезавтра днем. Я вызвал из Москвы одного человека. Некто Губерман. Пресс-секретарь Назарова и шеф нашей контрразведки.
– - Службы безопасности?
– - Нет. Службы безопасности в каждой фирме свои. Губерман занимается внутренней контрразведкой. Двойная игра, утечка информации и все такое. Я хочу, чтобы он сначала послушал пленку, а потом вместе покажем шефу. Назаров очень ему доверяет.
– - А вам?
– - Тоже. Но я для него человек привычный, а Губерман -- взгляд со стороны. Человек с очень развитой интуицией. И если он ничего не заподозрит, значит, все в порядке.
– - Вы уверены, что Назаров согласится встретиться со мной?
– - Не сомневаюсь. Он из тех, кто привык идти навстречу страху. А не прятать голову в песок.
– - Это очень важный момент. Чрезвычайно важный. Без него фотографии этих шестерых -- верней, того, что от них останется, -- не дадут нужного эффекта.