Их двое

Зайцева Мария

В сенях скрипят деревянные полы. Самый страшный звук на свете, клянусь!

Скрип-скрип-скрип… И сердце мое в такт – стук-стук-стук…

Шаги замирают у запертой двери. Сердце перестает биться.

С той стороны дергают ручку. Сначала легко. Видно, не понимая, что происходит. Потом все сильнее и сильнее.

Я не дышу, смотрю, не отрываясь, как ходит туда-сюда ручка двери. Самое страшное зрелище на свете, честно-честно! Куда там всяким саспенсам и прочему бреду! Просто дверь, просто ручка… Просто описаюсь сейчас от страха!

Но,

когда за дверью слышится нечленораздельный медвежий рев, я понимаю, что до этого – был вообще не страх! А так, детская разминочка!

А вот сейчас – он! Страх!

Дверь начинает буквально трещать, ритмично так, жутко! Он бьется в нее бревном каким-то, что ли? Или башкой… Второе, вероятней, откуда у меня тут бревна, спрашивается?

Рев становится все громче, с двери сыплется труха от диких ударов.

В ужасе опять подношу телефон к уху… Тишина! Просто тишина! Без номера, равнодушно сообщаемого роботом! Словно внезапно я оказываюсь на дне, под толщей воды!

Я отрываю трубку от уха, смотрю на экран. Связи нет. Совсем. Никакой.

За дверью уже не рычат даже, просто долбятся сильно и жутко, дверь ходуном ходит!

Телефон сдох!

И тут мои нервы со звоном лопаются!

Нет уж! Нет-нет-нет!

Вскакиваю и несусь по скрипучей лестнице наверх, где, под самой крышей, в маленькой спаленке висит на стене дедова берданка!

Мозг сработал правильно, я вспоминаю про нее в самый критический момент в жизни!

Правда, вообще нет уверенности, что смогу ее зарядить, найду патроны… Что она вообще стреляет!!!

Но хоть отпугнуть! Хоть прикладом! И вообще! Он – маньяк, конечно, возможно, людоед, это же рязанская глушь, тут ничему не удивишься… Но инстинкт самосохранения у него должен быть!

И огнестрельное оружие – мое преимущество!

Отгоню от дома, а там, глядишь, и связь появится…

Воодушевленная, забегаю в комнатку… И торможу, словно кошка о ковер, всеми четырьмя лапами!

Потому что комната не пустая.

На здоровенной кровати, помимо которой, собственно, в помещении ничего и нет, спит мужик.

С перепугу он тоже кажется мне нереальных размеров!

Оторопело пялюсь на широченную спину, руки, вольно раскинувшиеся по кровати, разрисованные цветными рисунками…

Поджарый зад в белых боксерах.

Волосатые длинные ноги.

Ступни гигантского размера…

Взгляд в панике скользит от самого сладко дрыхнущего мужика по стенам…

Ружья нет! Нет!

Тут снизу слышится дикий треск, дверь, похоже, все-таки почила смертью храбрых, нечленораздельный рев превращается в вполне членораздельный мат, мужик на кровати поднимает голову, смотрит на меня с недоумением через плечо…

А я уже даже не в ужасе, а в какой-то запредельной его степени, осознаю весь кошмар ситуации.

Я одна, в глубокой заднице русской провинции.

В одиноко стоящем в глубине леса доме.

Со страшным огромным мужиком.

Наедине.

Хотя, нет!

Не с одним мужиком! Не с одним!

ИХ ДВОЕ!!!

Когда хочешь на Мальдивы…

Задница в моей жизни, наступила, как это обычно происходит, неожиданно. Ничего не предвещало, как говорится, и вот опять.

Вчера, с утра пораньше, ко мне зарулил Борюсик.

Это я его так называю, Борюсик, а так-то он – Борис Константинов, журналист, спортивный комментатор, блогер, писатель и еще Бог знает кто. Очень востребованный парень, что, кстати, странно, учитывая его неумение прогибаться под нужных людей, говорить то, что требуется и рекламировать всякое дерьмо, которое, тем не менее, приносит бешеный доход.

У нас с Борюсиком еще в универе был краткосрочный недо-роман. Недо – это потому что дальше поцелуев и петтинга мы не двинулись, вовремя решив, что не стоит портить сексом шикарные дружеские отношения.

В конце концов, для постели можно найти человека, а вот чтоб просто вместе над чем-то поржать – нифига.

После универа наши пути немного разошлись. Борюсик, уже с первого курса активно сотрудничавший с несколькими очень солидными интернет-изданиями, спортивными журналами и так далее, спокойно двинулся дальше в этом направлении, а я, помыкавшись туда-сюда и с огорчением осознав, что начинающих журналистов нигде почему-то не ждут с распростертыми объятиями, ушла на фриланс, копирайтить и зашибать, пусть и небольшую, но постоянную копеечку.

Тексты на заказ у меня всегда шли легко, дедлайны соблюдались, клиенты прирастали, и вскоре я уже и не хотела никуда таскаться, прочно засела дома и работала себе спокойненько. Все кризисы-шмизисы и прочие напряги меня обходили стороной, клиенты – солидные фирмы, ценящие постоянство и профессионализм, исправно платили.

Борюсик, периодически возникавший на моей орбите и норовивший вытащить из «этого днища», как он называл мою теплую конуру и спокойную работу, вскоре угомонился и, наоборот, в последние года два являлся ко мне отоспаться, отъесться, рассказать об очередной бабе, которая почему-то не поняла всю прелесть свободных отношений и не услышала те искренние слова, которые он говорил каждой в завязке их «любовной» истории.

Я не помню в точности, но мне он тоже что-то такое пытался втирать, ох, как я поржала в процессе! Борюсик даже расстроился, бедолага. А потом сам еще ржал со мной.

Вот и вчера он пришел, как всегда, весь такой на стиле, модно-небрежный, с бородкой и новейшей моделью телефона.

– Глянь, чего у меня есть! – заявил он с порога и эффектно разложил телефон.

Я равнодушно глянула, продолжая лихорадочно продумывать, чего еще могла забыть? Явно что-то упустила, не положила в чемодан.