Их ледяная кровь
Шрифт:
– Скука смертная… - вымолвила она писклявым голоском.
Молодая и авантюрная душа леди требовала развлечений и веселья. Чопорная семья ее, похоже, тяготила.
– Скоро прибудет учитель музыки. Сеси, будь готова, - сказал отец.
Сеси закатила глаза и слышимо выдохнула, будто замычала корова.
– Братец, это и тебя касается, - добавил Максимилиан юноше.
Джереми продолжал сидеть с нахмуренным лицом и проигнорировал. Дети семейства явно не хотели заниматься музыкой, а вот Эмилия задумчиво взглянула на картину над камином
– Что с него толку, он совсем не занимается, учитель уже не раз жаловался…
На нее устремил возмущенный взор Джереми и вдруг заявил:
– Ты забыла сказать, что я разбил новую гитару прямо перед этим снобом учителем… вдребезги!
– Вандал. А еще требовал себе титул. Всё, к чему ты прикасаешься, портится… - заявила в ответ сестра, характерно «ерзая» ртом по лицу. Уголок опустился в недовольстве, ноздря вскинулась.
Джереми показательно посмеялся и не остался в долгу.
– Можно подумать, ты у нас титулованный талант… К титулу не прилагается дар поэта, ты даже двух строчек сама связать не можешь!
– выдал юноша.
Марджери невероятно задели слова, она сделала глубокий вдох через рот и поджала плечи.
– А ну, перестаньте!
– вмешался и повелел лорд.
Отец грозно глянул на Джереми, а тот обиженно подскочил и направился на выход.
– Сынок… - обратилась Генриетта, однако супруг попросил ее оставить непослушного сына одного.
– Это невыносимо… - решила высказаться Марджери.
– Джереми самый младший, а ведет себя будто хозяин тут. Он никого не уважает. Матушка, это ты его разбаловала.
Генриетта не спеша прожевывала картофель, глядя в свою тарелку, и, судя по всему, понимала о сказанной правде. Младшенький - самый любимый? Вот только уязвленный Джереми так не считал, показалось Эмилии. И теперь она смекала, что одна из важных причин - это отсутствие титула.
Вечер подходил к концу. Служанки убрали со стола. Перед тем как отпустить всех отдыхать, старший Эдвин обратился к Эмилии.
– Еще один подобный промах с подносом или не дай бог с хозяевами, то вылетишь отсюда. На твое место желающих много, ибо лорд и леди не скупятся платить прислуге.
На смущенную Эмилию сочувственно посмотрел Лео, однако не мог вступиться и перечить Эдвину.
– Ты поняла?
– с показом пренебрежения уточнил лакей.
– Да, сэр, - ответила, держа эмоции в себе, девушка.
После этого всех отпустили.
6
Позже в комнату Эмилии пришла Хильда. На голове ее были веревочки для завивки волос. Увидев, как девушка расчесывает кудри, она ревностно сказала:
– Везет тебе, не нужно постоянно мучиться с этой завивкой и любая прическа смотрится красиво.
Эмилия в сорочке стояла у комода, на котором маленькое зеркальце, положила расческу и вдруг загрустила. Ей показалось, что здесь тоже не ее место. Она возлагала большие надежды на сию работу, но получила совершенно другое.
– О, перестань, этот Эдвин всем не нравится, ты не одна такая… - подбадривала, как умела, Хильда, что получалось порой грубовато.
– Понаблюдай, как он унижается перед хозяевами, и тебе сразу станет легче. Это очень смешно, как он прыгает с костылем вокруг леди или лорда. Один раз он даже упал… Мы все тихо позабавились, а он пошел красными пятнами от стыда.
Хильда изобразила падение скакуна и наконец развеселила Эмилию. Они присели на кровать, первая вдруг поделилась:
– Я знаю, что нам, служанкам, некуда носить прически, однако есть кое-кто в этом доме, кто мне нравится… Но это секрет, никому не говори…
Эмилия оживилась и хотела узнать имя, но Хильда не сказала.
– Вот когда он сделает мне предложение, тогда узнают все…
Эмилия смутилась. Надежды показались ложными. Хильда вдруг заметила торчащие нитки на подоле сорочки и спросила, кто это ей так сшил одежду. Вторая засмеялась, показав туфлю, в которую положила кусочек ткани.
– О-о, весьма умно… - ответила Хильда.
Заводная служанка подскочила и побежала на выход.
Ночью Эмилия проснулась от жажды - захотелось пить, а графин она не взяла. Пришлось тихонько выйти. Коридоры слуг вели, как в сторону кухни и подсобок - к малому холлу, где вторая служебная лестница, так и к главному холлу. Оттуда послышался шум. По характерным шагам Эмилия догадалась, что это хромает и упирается тростью о пол Эдвин. Любопытство заставило подойти и выглянуть. Под лестницей остановились леди Генриетта и ее личный слуга, который, судя по всему, был самым доверенным лицом. Леди передала ему конверт. В холле присутствовало слабое освещение настенными бра, рассмотреть детали было трудно.
– Передашь это ей лично в руки и больше никому. Смотри, чтобы тебя не увидели, - произнесла и дала наставления леди.
Эдвин принял конверт и резво кивал на все ее слова.
– Я всё сделаю, как всегда, четко, Ваше сиятельство, не волнуйтесь, - ответил лакей.
У леди явно был какой-то секрет от семьи и самое главное - от супруга, коли делается это тайно ночью. Эмилия скорее босиком пошагала в свою комнату, позабыв о жажде воды.
7
Утром Глэдис готовила морс, ей помогала Хильда, рядом кружился Лео. Пришла Эмилия, уловив веселую беседу между молодыми. Служанка шутливо гордилась, что ее брат сам мастерит разные вещи, в том числе луки. Лео смеялся, мол, да кому теперь нужны стрелы, когда полно револьверов и ружей для охоты. Глэдис налила морс в стакан и сказала Эмилии отнести для учителя музыки.
Девушка подошла к двери музыкальной и хотела постучать, как вдруг услышала писклявый голосок Сесилии.
– Как ты мне надоел со своими нотами… лучше бы заинтересовал юную особу чем-то действительно важным… - говорила, хихикая, девочка.