Их нежная возлюбленная
Шрифт:
Так легко для него просто выложить это. У нее никогда не было возможности сказать эти слова открыто. Они подразумевали обещание завтрашнего дня, которого у нее никогда не было.
Калли могла только надеяться, что каким–то образом ее жизнь не была обречена на плохой конец. Даже если бы это было так, сейчас у нее была его привязанность и преданность. Сколько лет она провела в полном одиночестве и жаждала, чтобы кто-нибудь позаботился о ней? Слишком много.
Неужели она действительно собиралась это потерять? Не могла бы
– Я влюбился в тебя в «Доминионе».
Она обхватила ладонями щеки Шона и встретила искренность его голубых глаз, таких открытых. Легкая улыбка осветила его глаза и наполнила ее сердце.
– Я тоже тебя люблю.
Шон провел широкой ладонью по ее спутанным волосам, углубляя связь их взглядов. Внутри она чувствовала его заботу, его понимание. Ей повезло, когда ФБР поручило ему присматривать за ней, и у нее было чувство, что он всегда будет присматривать, если она ему позволит.
Теперь самое трудное. Калли только надеялась, что Шон поймет, что ее чувства к Торпу не означают, что она меньше заботится о нем.
Она судорожно вздохнула и повернулась к Торпу, уже подыскивая слова, чтобы сказать ему, как она благодарна ему за все, что он сделал, и каким-то образом признаться во всем, что он для нее значил. Прежде чем она смогла разобраться в своих мыслях, Торп развернулся и вышел за дверь, осторожно и бесшумно закрыв ее за собой.
\
Глава 13
Сердце Калли упало в пятки. Чувство вины снова охватило ее. Черт возьми, она не хотела ранить Торпа.
– Мне нужно…
Что? Извиниться перед Шоном за то, что она влюблена в Торпа? Сказать, что она сожалеет о том, что вышла за рамки того, чтобы нести факел безответного чувства к своему защитнику? Шон не хотел слышать, как она изливает свои чувства к Торпу, также, как ее бывший босс не хотел слышать, как она поэтично отзывается о федерале, которого она когда-то называла своим Домом. Может ли это стать еще более сложным?
– Я не хотела, чтобы ему было неудобно.
– Не хотела. Торп просто корит себя. Он хочет сказать тебе, что тоже любит тебя. Но он боится.
Эти слова ошеломили ее. Предположительно, Шон говорил по-английски, но с таким же успехом это мог быть и греческий. Откуда ему знать что-нибудь о чувствах Торпа? Почему его это должно волновать? И мог ли он ошибаться?
– Нет, – Калли отступила назад, качая головой, – Торп не любит меня.
– Любит, также как и я. Как мужчина любит женщину. Я так понимаю, у него была пара неудач, но он любит тебя. Так же, как ты любишь его.
С легким вздохом она моргнула, глядя на него, пытаясь найти слова, выходящие за рамки ее шока. Он понял это и не был в ярости?
– О, Шон. Мне так жаль, если я причинила
– Ты не можешь извиняться за свое сердце. – Он поцеловал ее в лоб. – Я уже давно знаю, что ты любишь нас обоих. И он тоже. Мне бы понравилось, если бы ты была только моей? Конечно. Но я долго и упорно спрашивал себя, что тебе нужно. Торп дает тебе то, чего я не могу.
Она прильнула к нему, схватив его за руки.
– Но ты даешь мне то, чего не дает он. Я не хочу потерять…
– Я знаю, милая. Ты не потеряешь. Каким бы я был мужчиной, если бы поставил свои собственные тревоги и ревность выше твоего счастья?
Калли удивленно уставилась на него, моргая сквозь слезы.
– Ты меня удивляешь.
Он грустно улыбнулся ей.
– Мир не проявил к тебе доброты, поэтому ты не ожидаешь её от других. У тебя так много отняли. Если мне придется смирить гордость, чтобы быть тем, кто, наконец, сделает тебя целой, я сделаю это.
Внезапный глухой удар раздался прямо за стеной их изолированного маленького камбуза, и они оба обернулись, чтобы увидеть, как Торп потирает руку… как будто он только что ударил кулаком в стену и повредил костяшки пальцев.
Ее сердце болело за него, но он отгородился от нее стеной. Он всегда был отстраненным, никогда не подпускал других близко. Она не смогла бы помочь ему, если бы он не позволил ей проникнуть за его защиту.
– Думаю, он обеспокоен, что ты бросишь его, Калли. Ты была бы не первой женщиной, которая сделала это. И он, кажется, считает, что он слишком стар и груб для тебя. Ему просто нужно немного успокоиться. Тебе придется пойти к нему.
Калли моргнула, глядя на Шона, который мягко улыбнулся. Был ли он настоящим?
– Ты не будешь чувствовать себя преданным?
– Какая мне от этого польза? – Он пожал плечами. – Имеет смысл объединиться с Торпом ради твоей защиты. Если я заставлю тебя выбирать между нами, я не только могу потерять тебя совсем, но и думаю, что ты будешь счастлива только наполовину. Я никогда не думал, что кто-то может любить двух людей одновременно, но когда я вижу тебя с нами, я знаю, что ты искренне любишь каждого из нас. Пока не уверен, как все будет работать в «реальном» мире, но давай разберемся с угрожающей тебе опасностью, а там посмотрим.
Ее сердце чуть не разорвалось. Калли не думала, что сможет любить Шона еще больше. Но она ошибалась. Она крепко обняла его.
– Как ты так хорошо меня понимаешь?
Он усмехнулся и погладил ее по щеке.
– Я изучаю тебя уже целый год. Ты была моей жизнью. И, может быть, моей одержимостью. С самого начала я хотел позавидовать твоей связи с Торпом, и, возможно, мне следовало бы. Но я видел, как, когда мы с ним работаем вместе, мы уравновешиваем друг друга, чтобы сделать твой мир правильным. Я думаю, это, в свою очередь, сделает нас обоих счастливее.