Их величества пирамиды
Шрифт:
«Большой каменный блок, не менее шести футов в высоту и четырех в длину, с грохотом рухнул вниз как раз в тот момент, когда один из работников его подкапывал. Беднягу завалило, пришлось немало попотеть, пока мы смогли его вытащить. Упавший блок освободил много других камней, так что мы практически очутились в положении, когда лучше всего было покинуть пирамиду». Чтобы его не могли обвинить в недостатке смелости. Бельцони добавляет: «Ведь опасность таилась не только в камнях, сыпавшихся на нас сверху, но,
Но Бельцони не собирался отступать. Он считал, что коридор, в который он попал, наверняка прорубил кто-то до него, что это не первоначальный вход в пирамиду (ныне мы полагаем, что эта шахта пробита древними грабителями и позднее, в Саисскую эпоху, заделана реставраторами). Бельцони решил искать первоначальный вход. Снова обследовал камень за камнем, пока не нашел впадину и в ней — незакрепленный блок. Находился он всего в нескольких метрах от подножия северной стороны, почти в середине ее. Здесь Бельцони повезло. После нескольких недель изнурительного труда он проник в настоящий коридор. «Когда мы убрали три больших блока, замыкавших его, перед нами открылся проход высотой в четыре фута, ведущий вниз, в пирамиду; длина коридора была сто четыре фута и пять дюймов, он спускался под углом двадцать шесть градусов». Диодор и все, кто утверждал, что у этой пирамиды нет входа, оказались неправы!
Конец коридора опять замыкал блок, он был из одного куски гранита, как позднее выяснилось, примерно метровой ширины и двухметровой высоты. «Устранить его было нелегко, — пишет Бельцони далее и явно ничуть не преувеличивает. — Двум работникам там было не пошевельнуться, а чтобы сдвинуть глыбу, их требовалось куда больше. Кроме того, камень был выше коридора, и окружающий каменный массив крепко держал его». Мы не знаем, чем побуждал он своих работников к новым усилиям. Возможно, посулил им все клады, которые удастся найти а может быть, действовал на них личным примером. Согнувшись, в удушливой ныли, под оглушительный грохот молотков, при мигающем свете свечей, дрожа от страха перед местью духов, они в конце концов разбили глыбу. Через образовавшееся отверстие Бельцони вполз в погребальную камеру. «Хотя мой факел из нескольких восковых свечек светил очень слабо, все же я смог увидеть главные объекты. Понятно, что прежде всего я бросил взгляд в западный конец помещения, надеясь найти там саркофаг, как и в первой пирамиде. Но меня ждало разочарование — я ничего там не увидел… И лишь приблизившись к западной стене, я был приятно удивлен: саркофаг был там. Его покрывал слой земли и камней». Бельцони голыми руками освободил саркофаг от песка, заглянул в нею и убедился, что тот пуст!
Можно себе представить, как он был разочарован! В тот день, 2 марта 1818 года, Бельцонн должен был стать богачом, а вместо этого потерпел величайшее в своей жизни фиаско. Да еще нашел надпись, существовавшую, несомненно, уже несколько столетий. Арабскими буквами на стене были начертаны имена тех, кто побывал здесь до него: Мухаммед-Ахмед, Ахмед, Ахман, Мухаммед-Али… Утешала лишь надежда, что и они нашли египетский саркофаг пустым. «Эти древнеегипетские грабители были настоящими мастерами своего дела!»
Затем Бельцони вернулся в Верхний Египет, и в 1821 году организовал выставку своих трофеев в Лондоне, на Пикадилли. Для нее он написал обширный «Рассказ о работах и новых открытиях в пирамидах, храмах, гробницах и при раскопках в Египте и Нубии». Рассказ этот наивно хвастлив, псевдонаучен и полон неверно используемых научных терминов, но читается великолепно. С гораздо большим интересом, чем книги многих ученых, для которых Бельцони открыл доступ в пирамиду Хафра.
К пирамиде Менкаура Бельцони не проявил интереса. Ведь было ясно, что это тоже гробница, а не сокровищница. Она оставалась неизученной до 1837 года, когда внутрь ее проник британский полковник Виз. Но это имело сложную и интересную предысторию.
Полковник Ричард Уильям Говард Виз (1784–1853) происходил из семьи военных, его отец и дед были генералами, а один из его потомков был генералом уже во время второй мировой воины. Виз получил хорошее классическое и специальное образование и в придачу к нему имел все необходимые воину качества: ему не хватало лишь чувства юмора, так характерного для типичного англичанина. В Египет Виз попал в 1835 году, имея за плечами тридцать пять лет военной службы. Прибыл он туда из Сирии с заданием, о котором явно не без причины предпочитал умалчивать. В Каире он обратил внимание на пирамиды и пошел их осмотреть.
«Наверняка это гробницы, — подумал Виз. — Их подземные ходы, очевидно, были проложены для доставки
В первые же дни по прибытии в Египет Виз завел знакомства, оказавшиеся впоследствии весьма полезными. Среди его новых знакомых были британский вице-консул Слоун, британский инженер Геллоуэй, служивший у Мухаммеда-Али руководителем общественных работ, затем Паоло, строитель с острова Мальта, кроме того, он встретился там со своим коллегой полковником Кемпбеллом. Познакомился и с генуэзским судовладельцем и торговцем, который представился как капитан Кавилья, не уточняя, кто присвоил ему это звание. Кавилья был занятный человек: давно уже жил в Египте, отрывал песок вокруг Большого сфинкса, что удавалось ему совсем неплохо, и продавал старинные предметы из прилегавших гробниц, что удавалось ему еще лучше. Помимо прочего, он был и прославленным исследователем Великой пирамиды (правда, по слухам), ибо некогда в молодые годы спускался в знаменитую «шахту» и расчистил ее до самого дна; он нашел там и канаты, по которым еще в 1765 году в нее спускался британский консул Дэвисон, и окончательно доказал, что эта шахта не ведет ни к Нилу, ни в пустыню, а большим полукругом возвращается назад, во входную галерею. Очевидно, знакомился Виз и с другими людьми, но их имена принадлежат скорее истории политики, чем египтологии. «Из Египта я должен был через Италию и Рейнскую область вернуться в Англию и нимало не подозревал в ту пору, что приму участие в операциях, связанных с пирамидами».
Как мы уже говорили, пирамиды привели Виза в восторг. Ради них он задержался в Египте почти на два года. При содействии вице-консула Слоуна он добился от Мухаммеда-Али подписания фирмана, пятьюдесятью строками коего удостоверялось, что «в знак особой приязни милостивейше позволяется и т. д. господам Слоуну, Кемпбеллу и Визу, подданным его величества короля Великобритании Вильгельма IV». Упомянутые господа основали затем сообщество, и каждый из них сделал первоначальный взнос в 200 талеров на эксплуатационные расходы; руководителем работ был назначен капитан Кавилья. Довольно скоро Слоун и Кемпбелл потеряли к делу интерес, и все легло на плечи Виза. Тот прежде всего сосредоточил внимание на погребальной камере Великой пирамиды, причем особенно привлекли его следы, оставленные Дэвнсоном, который во время своих исследовательских работ проник из Большой галереи в помещение, оказавшееся над потолком погребальной камеры. Это была узкая пустая «комната» или даже «кладовая», но она позволяла сделать далеко идущие выводы: пирамида представляла собой не «сплошную каменную массу», а, вероятно, была частично «полой». Позже служебные обязанности отозвали Виза в Верхний Египет, и продолжение работ он доверил Кавилье.
«Вернувшись, я в первое же утро поспешил к Великой пирамиде, а потом ко Второй пирамиде, где рассчитывал найти капитана Кавилью и его людей. По там и следа их не было, а позднее я обнаружил их работающими в трех гробницах между Сфинксом и Второй пирамидой, где они занимались поисками мумий. Капитан Кавилья информировал меня, что часть людей дни и ночи работала на южной стороне „камеры Дэвисона“, другая часть вскрывала Третью пирамиду… После долгого разговора, во время которого от его внимания не ускользнуло мое явное неудовольствие, а также настойчивое стремление вернуть людей от мумий к пирамиде, я дал ему понять, что в случае его нежелания возьму руководство операцией по изучению этой великолепной постройки и ее внутренней структуры в свои руки… Он высказал мнение, что гробницы с мумиями могли бы стать довольно интересными научными объектами Словом, раз уж он начал эти раскопки, то должен их закончить». Когда потом выяснилось, что эти раскопки Кавилья ведет за деньги, отпущенные на обследование пирамиды, и вдобавок различными путями подделывает бумаги для выплаты, между полковником и капитаном состоялась еще одна длительная беседа. Окончилась она тем, что Виз «с изъявлениями глубокого уважения» уволил Кавилью со службы.