Их жаркий ноябрь
Шрифт:
В «Маке» было шумно. По субботам обычно всегда много посетителей. Нам повезло: освободился столик рядом с входной дверью, и я быстро нырнула на свободное место.
– Пойдем на кассу, Ева, – Константин взял мою дочку за руку. – Выберем тебе обед.
– А игрушку можно? – с надеждой посмотрела на «монстра» Ева.
– А здесь продают игрушки? – удивился Константин. И мне сразу стало ясно, что у него никогда не было детей.
– Даже шарики дарят, – сообщила я.
– Ну, тогда идем, – подмигнул Еве Покровский.
Я не удержалась от улыбки: слишком забавно они смотрелись у кассы в очереди – Ева и огромный «монстр» в стильном кашемировом пальто.
Они вернулись с целым подносом еды.
– Скупили все, что было в меню? – усмехнулась я.
– Просто мы не спросили, что ты будешь. А кричать через толпу было неудобно. – Константин приземлился напротив нас с Евой и принялся раскладывать коробки с гамбургерами и картошку.
Этот переход на «ты» всколыхнул тревогу. Я боялась этого «ты»: ведь оно запускало свои ледяные щупальца в мою душу, и та начинала откликаться.
– Мы сходим руки вымыть, – выдавила из себя. Поднялась из-за стола и потащила Еву в дамскую комнату.
Когда мы вернулись, Константин задумчиво пил кофе из бумажного стаканчика.
– Знаешь, Анна, я передумал, – скользнул по мне взглядом он. – У нас с тобой ничего не выйдет. Извини, что испортил вам с Евой праздник и дал повод для сплетен.
Я растерянно подняла на него глаза.
– И лучше тебе уехать из города. Возвращайся с дочкой к родителям. Здесь ты больше не найдешь работу, твой бывший работодатель об этом позаботился.
Натянуто улыбнулся, допил кофе и подмигнул Еве.
– Не скучай, малышка.
Поднялся из-за стола и положил на поднос пятитысячную купюру.
– Прощай, Анна. На деньги купи вам еду и заправь машину. Этого должно хватить.
Развернулся и быстро зашагал к выходу сквозь толпу желающих поесть гамбургеры.
Я сидела и ошеломленно смотрела в широкую спину, обтянутую кашемировым пальто. Спина растворилась в толпе, а меня пронзила горечь потери. Что-то едва уловимое шевельнулось в сердце и тут же померкло. Теперь я не хотела, чтобы он уходил. Но он решил по-своему. Оставил меня одну накануне ноября.
Глава 6
На город опустился вечер. Ева смотрела мультфильмы по телевизору, а я мерила шагами кухню, смотрела в окно и курила у открытой форточки. Я не находила себе места.
Если Константин прав, мне нечего делать в городе. Мой муж растворился в закате, а без работы ипотеку и все счета я не потяну. В родном городе есть, где жить, пусть всего лишь «двушка» на четвертом этаже девятиэтажки, но мама и папа меня не прогонят. Поищу работу по профилю, глядишь, все наладится.
Затушила сигарету и набрала номер телефона матери. Рассказала все, как есть.
– Возвращайся, что-нибудь придумаем, – вздохнула она. – Я скажу папе, что ты завтра будешь дома. И подай, наконец, на развод. На черта тебе такой муж?
– Я считаю, что у меня больше нет мужа.
– В паспорте стоит печать о браке. От нее надо избавиться.
– В суде госпошлину надо платить, а мне нечем.
– Не затягивай с разводом, Аня. Денег он не дает, дочкой не занимается.
– Ладно, ладно…
До позднего вечера я собирала вещи. Поместятся ли наши с Евой шмотки в багажник моей машины?
– Возьмем самое нужное, а за остальным я вернусь на выходных. В конце концов, летние наряды вряд ли понадобятся нам до поздней весны, а на носу зима, – вслух рассуждала я. Но Ева сосредоточенно таскала за мной следом своих кукол и мягкие игрушки.
–Положи самых нужных в свой рюкзачок, – командовала я.
– И сервиз для кукол, мама?
– И сервиз.
– А карандаши?
– Карандаши тоже клади.
Треск ломаемой входной двери раздался внезапно. В следующие три секунды она просто слетела с петель и с грохотом повалилась на пол в прихожей.
Ева, вздрогнув, бросила игрушки и кинулась ко мне.
Я с ужасом смотрела на четверых мужчин в черных масках с автоматами.
– Где фотографии? – ткнул дуло автомата мне в горло один из них.
– Какие…фотографии? – едва слышно прохрипела я и заслонила собой дочь.
– Которые этот ублюдок обещал отдать очень нехорошим людям!
– Я не понимаю…
Удар по лицу наотмашь заставил меня громко вскрикнуть. На языке появился солоноватый привкус. Я схватилась за щеку и разбитые губы. Ева вцепилась мне в ногу и заревела.
Один из налетчиков остался дежурить у двери, а двое других принялись обыскивать квартиру.
Мужская рука в черной перчатке впилась в мои волосы и притянула к лицу в черной маске.
– Где фотографии?!
– Я не… не знаю, о чем вы говорите… Кто он?
– Твой муж, сучка! Где он их прячет?!
– Я не видела мужа уже почти год! Он забыл, что такое платить за дочкин детский сад и ипотеку! Как я могу знать, где он что-то прячет, если его здесь не было черте сколько времени?!
– Покрываешь его?! Я научу тебя говорить правду!
Впервые в жизни меня бил мужчина. Швырнул на пол и жестоко, беспощадно избивал под вой обезумевшей от страха дочки. Я беспомощно прикрывалась руками и глухо стонала. Перед глазами плыли круги, а он не унимался.
– Советую тебе вспомнить, где твой муж прячет фотографии, – раздалось откуда-то сверху.