Илимская Атлантида. Собрание сочинений
Шрифт:
Но настроение царит торжественно-приподнятое. Офицеры, для которых это мероприятие было не таким уж и радостным событием, поддались всеобщему веселью. Однако приказы их были строги и требовательны. Сержанты ругались меньше, правда, суетились больше обычного.
Праздник подошел к концу, все усталые и голодные ввалились в столовую, где ждал удивительно вкусный ужин. Вот так становились настоящими солдатами.
Команды по шестнадцать человек готовили для Афгана. Что там творится, все знали, но без конкретики и деталей, хотя главное было именно в деталях. Все верили в
Машины, самолеты, многочасовое сидение на аэродромах и, наконец, Чирчик. «Странное название», – подумал Саша.
Привезли их на окраину, где находилась перевалочная база. Народ прибывал сюда со всех концов великой России, однако вскоре весь обслуживающий личный состав базы улетел в Ашхабад для оказания помощи, там опять было землетрясение. За порядком следили несколько сержантов, но на них никто не обращал внимания. Каждый вечер появлялся майор, проводил поверку, утром часть людей отправлялась в Афганистан.
После учебки, где за день даже сигарету некогда было выкурить, здесь царила вольница и хаос. Все пили вино, его продавали жители города, подвозили на легковых машинах, грузовиках и тракторах. Саша никогда не увлекался выпивкой, но здесь, в атмосфере полной бесконтрольности и анархии, был вынужден делать то, что и остальные.
Однажды, когда «не хватило», они с Романом перелезли через забор базы и попали на кладбище. Оба оторопели.
– Роман, посмотри, сколько на памятниках звезд!
– Это ребята с Афгана здесь похоронены.
– Как с Афгана?
– Да так.
– А почему их на своей Родине не похоронили? У них что, дома нет?
– Дом, может, и есть, а похоронены здесь.
Они долго стояли среди могильных холмиков в скорбном молчании.
– Ты знаешь, Саня, я все думаю о том, за что нам выпала такая доля? Почему именно мы должны воевать в этом проклятом Афганистане? А с другой стороны – кто, если не мы? А посмотри на эту базу! Можно взять и уйти куда хочешь, и неизвестно, когда тебя кинутся искать. Однако никто не уходит, все ждут. Чего?
– Ты что, боишься? – Саша посмотрел Роману в глаза.
– Пошли на базу, к чертям собачьим это пойло.
– Пошли.
На другой день майор зачитал список, в нем уже были фамилии Саши и Романа. Куда их направляют, они не знали. Группу посадили в самолет, который взял курс на Афганистан. В салоне играла восточная музыка. Саша вздремнул и во сне увидел душманов, почему-то обнаженных и танцующих вокруг костра с копьями в руках. Он со страхом наблюдал за их пляской, ожидая, что его сейчас найдут и возьмут в плен. Он открыл глаза, встряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения.
В иллюминатор были видны горы. Некоторые поднимались высоко, задевая вершинами одинокие облака, между гор изумрудно зеленели долины, виднелись какие-то диковинные строения.
Самолет накренился в сторону, стал делать круги, снижаться по спирали, при этом отстреливая ракеты в разные стороны. Сели в Кабуле. Вот и Афган.
Светило жаркое афганское солнце. Взлетали и садились вертолеты, в аэропорту кучковались дембеля. Отслужившие два года, в отутюженных кителях, с медалями и знаками отличия на груди, с дипломатами в руках, с сумками «монтана» через плечо. Радостные парни ждали своей посадки.
Пройдя таможенный досмотр, направились к самолету.
Дембельский ИЛ-76 оторвался от земли. Все взгляды на земле были прикованы к нему. Ребята улетают домой. Вдруг, со стороны гор, Саша заметил вспышку, дымовой хвост.
– Роман, что там такое?
– Где?
– Да вон там, – показал Саша рукой.
– Черт его знает. Кто-то стреляет по самолету.
– Стингерами душманы лупят, – сказал стоящий рядом прапорщик.
– Стреляют? В Кабуле?
– Здесь везде стреляют. В Кабуле в том числе.
Саша со страхом наблюдал, что будет дальше. Неужели душманы собьют самолет и солдаты так и не возвратятся домой?
Вот стингер приближается к самолету. Вот сейчас, сейчас произойдет трагедия. К счастью, в этот момент борт стал отстреливать противоракетные ловушки. Большие ракеты вместе с малыми стали разлетаться в разные стороны. Стингер изменил свое направление и исчез. Раздался взрыв. Все замерли, глядя в небо. Дембельский самолет, целый и невредимый, продолжал свой полет.
Прибывших построили и со взлетной полосы отправили в Кабульскую пересылку. Полдня они были предоставлены сами себе. Наконец, появились начальники, повели на медосмотр, всем сделали прививку от чего-то.
Уже поздно вечером построили и провели перекличку. Высокий прапорщик в выцветшей от палящего солнца гимнастерке и в зеркальных очках назвал Сашину фамилию, нескольких его приятелей по учебке и будущее место службы.
Когда старшина привел Сашу в роту, подошел командир первого взвода и, глядя прямо в глаза, спросил:
– Ты после учебки? Сержант, так?
– Так точно, – ответил Саша.
– Слушай и запоминай: я, старшина Садыков, назначаю тебя своим нештатным заместителем и штатным командиром первого отделения. Отныне ты – мастер по ремонту стрелкового оружия, САУ и танковых пушек, а также танковых стабилизаторов и, наконец, пулеметчик на броне тягача.
От неожиданности Саша замолчал. Он подумал, что это армейский розыгрыш, но ошибся.
– Что молчишь?
– Сказать нечего. Такому делу нас не обучали.
– Меня тоже. Научишься. А может, ты на мое место сразу хочешь, командиром взвода? Не стесняйся, говори.
– Не хочу.
– Тогда будешь тем, кем я сказал, и разговор закончен. Принимай отделение.
Позднее Саша узнал, что взводный был мужиком упрямым и спорить с ним не рекомендовалось. Тем более, он только что вернулся из госпиталя. Бронетранспортер, в котором он ехал, «духи» прострелили из гранатомета, и под сиденьем, на котором сидел Садыков, взорвалась граната. Он остался цел. Задницу потрепало – не страшно, а вот контузия – дело неприятное. Потому он и был злой, как черт. Утверждали, что он малость «тронулся».