Иллюзия бессмертия
Шрифт:
Сейчас он понимал каждое сказанное Фиалкой слово, и тот смысл, который вкладывали в свою просьбу окружившие их призраки — тоже. А вместе с этим на мужчину обрушивалось четкое осознание неизбежности, предопределенной всесильными богами задолго до их с Вайолет рождения, как и понимание того, что он уже ничего не может изменить, потому что Фиалка не отступится. Бесполезны уговоры. Она всегда будет слушать только свое сердце.
— Я вижу их, — хрипло протянул Айт, ласково погладив лицо любимой кончиками пальцев. — И проход
На миг Вайолет показалось, что мужчина с ней прощается, столько невысказанной тоски было в его взгляде. Живой и любящий Айт внезапно спрятался за своей привычной маской мрачного одарина, заставив девушку усомниться в собственных выводах.
Поднырнув под руку темного стража, Вайолет ухватилась за его ладонь, сжимающую нож, и подвела ее к своему горлу.
— Действуем как договаривались, — напомнила Айту она.
— И не бойся, что сильно поранишь меня. Помни, это лишь иллюзия.
Одарин кивнул, удобно перехватил Фиалку второй рукой, а потом шагнул вместе с ней в открытый призраками разлом.
Мягкое золотое свечение окутало тела Хранительницы и Первого Стража, и упругая воздушная волна вынесла их в необычное место, похожее на какой-то храм, в центре которого находился высеченный в полу ритуальный круг с вписанными в него магическими символами. Сквозь каменную вязь древних рун пробивались столпы света, выстреливая своими лучами в закручивающийся в вышине серый смерч. По обе стороны от круга располагались плоские овальные камни, напоминающие жертвенные алтари.
На одном из них Вайолет увидела сидящую на коленях Ириэйю, но вместо возгласа радости у Хранительницы из горла вырвался придушенный вскрик ужаса.
Платье дочери Морганы, изрезанное острыми сколами стекла, насквозь пропиталось кровью, сочащейся из ее ран. Красивое лицо девушки также испещряли мелкие порезы и царапины, а льющиеся по щекам слезы окрашивались в розовый цвет. К груди она прижимала огромную голову неподвижного черного рохра, лежащего в луже крови. И в израненном темном звере Вайолет даже не сразу признала Доммэ.
Сердце Фиалки замерло и ухнуло куда-то под ноги, когда Ири жалобно позвала его по имени, зачем-то укутывая в дымный кокон своей магии.
— Как же ты вовремя, Логгар, — вкрадчивый голос Морганы расслоившимся эхом прозвучал в гнетущей тишине, и в центре круга, словно соткавшийся из тьмы призрак, появилась колдунья, такая совершенная и жуткая в своей безупречной красоте.
Все было в ней отравлено ядом жестокости и злобы — улыбка, голос, взгляд агатовых глаз… Вместо чувства восхищения эта женщина вызывала у Вайолет гадливость, потому что видела девушка под ее красивой оболочкой насквозь прогнившее нутро.
— Где Лин? — грозно пророкотал Айт в ответ на приветственную тираду темной Хранительницы.
Ее ядовитая ухмылка стала еще шире, когда она невинно спросила:
— Ты имеешь в виду свою дочь, ай-тэро?
Из-за
— Папа… — всхлипнула осипшая от слез и криков Лин, неотрывно глядя на Айта.
— Все просто, одарин, — проворковала ему Моргана. — Предлагаю честный обмен: ты отдаешь мне светлую Хранительницу и можешь забирать свою соплячку.
— У меня другое предложение, — спокойно произнес мужчина. — Ты отпускаешь девочку и избавляешь меня от необходимости убивать тебя на ее глазах.
— Как страшно, — демонически расхохоталась колдунья, игриво отмахиваясь от одарина как от повеселившего ее от шута.
Переведя дыхание, она небрежно щелкнула пальцами, бросив следящим за каждым ее движением сфирьям:
— Она ваша.
Жуткие существа, как голодные упыри, впились в хрупкое тельце девочки, и она пронзительно закричала от страха и боли.
Рука Айта дрогнула, когда Вайолет, незаметно перемещаясь вперед, напоролась на выставленный им нож, и лезвие его разрезало девушке кожу на горле. Теплая кровь потекла из ее раны, заливая клинок, руку одарина и одежду Фиалки.
— Не отдашь мне девочку — я убью Хранительницу, — прохрипел Айт. — А потом прикончу и тебя, тварь.
По спине мужчины липко катился пот, потому что происходящее выглядело слишком реальным для иллюзии. Темному стражу почему-то казалось, что и глубокая рана Вайолет, и ее льющаяся кровь совершенно реальные.
Тяжело дыша, Моргана с ненавистью смотрела в глаза одарина, схлестываясь с ним в молчаливом поединке взглядов.
Спустя один удар сердца она резко выдохнула и раздраженно приказала сфирьям:
— Не трогайте девчонку.
Тени, облепившие Лин, мгновенно отстали от малышки, но рук ее из своего захвата не выпустили.
В широко распахнутых глазах девочки плескался ужас.
— Папа, забери меня, — снова заплакала она.
Айт вдруг почувствовал, что прижатое к его груди тело Фиалки, сотрясаясь мелкой дрожью, начинает сползать вниз. Успев перехватить девушку поперек талии, он взглянул на нее и обмер: Фиалка истекала кровью. Рана ее была настоящей. Но она крепко зажимала горло своей ладонью, пытаясь выиграть для Айта время.
— Давай так, — понимая, что шанс выиграть в начатой игре уменьшается с каждой секундой, выкрикнула Моргана. — Меняемся одновременно. Я тебе девчонку, а ты мне Хранительницу. Она все равно сдохнет, если ее не положить на чашу весов. А если светлая умрет — мне терять нечего. Я скормлю твою дочурку своим верным псам. Ну что, договорились, Логгар? — дергая Лин за руку, спросила она.
Напряженно щурясь, темная колдунья внезапно отпустила девочку, которая со всех ног бросилась к одарину, и Айт, резко толкнув Фиалку вперед, хрипло уронил: