Иллюзия силы
Шрифт:
– Потрясающе! – я крутила головой, впитывая образы.
Я находилась во дворе средневекового замка. Все башни были выполнены в разных стилях и цветовых решениях. Ампир, готика, барокко – невероятно красиво.
– Вы расскажете мне, почему цвета башен отличаются? Кто построил весь этот комплекс? И… а у вас хвост есть? – обрушила на сероглазого кучу вопросов.
– Пойдемте, адептка, – Грейм взял меня под локоток и подтолкнул вперед, – по дороге побеседуем. Основное, что пока вам нужно знать, это учебный корпус для первокурсниц, – демон указал на черную башню. Первокурсники до инициации
Я кивнула.
– Комната, из которой мы вышли, – преподавательская. В студенческих все попроще организовано.
– Куда ж еще проще-то?
– Здесь вам не гостиница, так что привыкайте, – довольно резко осадил меня Грейм, и уже мягче продолжил:
Зеленая башня – целители, Золотая – практики, Красная – боевики, Голубая – менталы, Черная – некроманты. Первый месяц, как я упомянул, все занятия будут проходить в Черной.
– А вон та для чего? – указала на аметистовую, расположенную в центре комплекса.
– Центральная – для торжественных собраний, открытых уроков и… экзаменов. Кабинеты высшего преподавательского состава и академическая библиотека также расположены в Аметистовой башне.
– А что за мрачный выбор для новичков?
– Это ты про черный цвет башни? Так, места там много. Некроманты нынче на вес золота. Каждый адепт на счету. Чуть ли не с момента инициации находятся под покровительством правящей верхушки.
– Ого! Чем же так ценны некроманты?
– Всему свое время. Узнаешь еще, не переживай. Лучше сосредоточься на том, чтобы не сболтнуть лишнего димаргу Фрайму.
– Димаргу?
– По земному, магу, обладающему силой двух стихий. Наш ректор, Герман ди Фрайм владеет огненной и воздушной магией. Воздушники, как правило, сильные менталисты.
Грейм, придерживая за локоток, повел меня к центральному строению академгородка. А я погрузилась в созерцание восхитительной архитектуры. К входу вели мраморные ступени, в белоснежном камне которых то и дело вспыхивали фиолетовые искры. Чуть более нежный оттенок аметиста в перилах выгодно подчеркивался золотым кантом. Резные барельефы и четыре колонны, оплетенные каменными цветами, придавали величия. Арочные окна гигантских размеров сверкали на солнце золотисто-фиолетовыми бликами. Внутреннее убранство тоже поражало. Высоченные потолки зала, фрески, позолота и бело-фиолетовая гамма. Поднявшись по центральной лестнице, мы прошли в коридор, размерами напоминающий огромный зал. Гигантские стеллажи заставляли его причудливым лабиринтом. На полках – книги, свитки, папки.
– Библиотека, – я восхищенно выдохнула, – а сюда можно будет приходить?
– Любите книги? – спросил кто-то.
Оглянувшись, сначала никого не увидела. Покрутилась вокруг себя и на том месте, где недавно никого не было, возник стол. За ним на стуле с высокой спинкой восседал… гном.
– Добрый день, – улыбнувшись, поздоровалась я, – очень люблю.
– Позвольте представиться: Теркопус Майнгл, библиотекарь.
– Све… Ой! – я дернулась, когда Грейм наступил на ногу. – Простите. Алена Суворова.
– Что же, заходите, Алена. Я всегда рад помочь любознательным адептам.
– Спасибо. Обязательно
Миновав библиотеку, мы поднялись еще на один этаж. Здесь коридор был похож на обычный. В каждом элементе убранства чувствовался матерый налет бюрократии. Строгие лавки для посетителей. Пара столов с письменными принадлежностями. На стенах свитки размером с ватман, на которых расписаны примеры заявлений и обращений.
Ну, ни дать, ни взять – паспортный стол или собес какой-то.
Кабинет ректора располагался посередине коридора. Сначала мы попали в приемную. Сухонькая женщина с пепельно-белой кожей и неестественными красными губами вперилась в нас тягучим взглядом.
– Темных вам, вейра Таниса, – любезно поздоровался сероглазый. – Димарг Фрайм нас ожидает.
– И вам темных тер Ордленд, – ответила мелодичным голосом женщина, – а кто эта, кхм, юная эсте?
В уголках яркого рта я заметила клыки. От предположения о том, кто эта женщина, у меня мурашки пошли по коже.
– О, не стоит бояться, деточка. Я не кусаюсь, – оскалилась дамочка.
Еле сдержалась, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. Но в данном случае, еще раз продемонстрированные клыки отбили всякую охоту дерзить.
– Так, мы пройдем?
– Конечно, вейр тер Ордленд, – женщина слегка привстала, и ненароком коснулась руки мужчины, вам всегда рады.
О, похоже, у демона есть поклонницы, – хмыкнула я, – ну-ну.
Кабинет ректора оказался вполне ожидаемым. Данью аметистовому оттенку отдавали стены и пол, застеленный ковром с витиеватым орнаментом. Камины, судя по всему, находились тут в каждой комнате. «Офисная» мебель – стол, полки, шкафы для бумаг – изготовлена из дерева чайного цвета. Диванчик для посетителей и удобный стул для одиночных персон у стола. Окно с плотно задернутыми занавесями.
Сам же ректор сидел за столом, откинувшись на спинку роскошного кресла, и внимательно рассматривал меня.
– Суворова, полагаю, – приветствовав Грейма легким кивком, обратился ко мне мужчина.
– Драсстье.
– И вам долгих лет.
Ректор вышел из-за стола. Приблизился. Я, если честно, ожидала подвоха. Все, кого встречала до этого, не были людьми. А этот вполне себе человек. Невысокий, коренастый, с цепким, пронизывающим взглядом. Волосы на здешний манер длинные, затянутые в хвост. Руки тонкие с длинными пальцами, унизанными перстнями. Камзол такого же покроя, что и у Грейма, только аметистового цвета с золотой вышивкой. Плотные облегающие брюки, кожаные (вполне земные) туфли. На длинном шнурке кристалл, с заключенным внутрь предметом. Каким именно разглядеть не удалось.
– Меня зовут Герман ди Фрайм. Позволите? – мужчина, не дожидаясь ответа, положил руку на мою голову.
Не позволю! – захотелось крикнуть, но накатила жуткая слабость. Тягучий туман не давал вздохнуть, стремясь проникнуть под кожу. Тело мгновенно отозвалось волной мурашек. В голове неприятно закололо. Будто кто-то тихонечко отдирал скальп, надеясь, что хозяйка не заметит. – Хватит! – мысленно взбунтовалась, и тотчас боль усилилась.
– Не сопротивляйся, девочка. Я лишь смотрю твою ауру. Вдобавок ставлю охранно-поисковое заклинание. Потерпи. С непривычки может быть больно.